Джон Толкин - Сильмариллион
Годы аданов, по людскому счету, удлинились после их прихода в Белерианд; и все же в конце концов Беор Старый умер, прожив на свете девяносто три года, из них сорок четыре он служил Фелагунду. Когда же он умер, сраженный не раной и не болезнью, но возрастом, эльдары впервые узрели быстрое увядание людей и смерть от усталости, которой они не знали в себе. Велика была их печаль при потере друзей. Беор, однако, отрекся от жизни по своей воле и отошел в мире; и много дивились эльдары странному людскому жребию, ибо в их преданиях не говорилось о подобном и конец людской был сокрыт от них.
И все же древние аданы скоро научились у эльдаров всем знаниям и искусствам, какие только могли перенять, и сыны их обрели искусность и мудрость, превзойдя всех прочих людей, что еще обитали за горами, на востоке, не видели эльдаров и не смотрели в лица тех, кто зрел свет Валинора.
Глава 18 О разорении Белерианда и гибели Финголфина
Финголфин, Владыка Севера и верховный король нолдоров, видя, что народ его многочислен и силен, а союзные ему люди доблестны, вновь задумал атаку на Ангбанд, ибо знал, что не жить им в безопасности, пока не замкнуто кольцо Осады и Моргот волен создавать в своих подземных копях творения зла, коих ничто не может предугадать, пока сам он не обнаружит их. Мудрость этого решения была соразмерна знанию Финголфина; ибо нолдоры не постигли еще всего могущества Моргота, не поняли они также, что бороться с ними без помощи безнадежно, поторопятся они или промедлят. Однако земли нолдоров были прекрасны, владения их обширны, и большинство нолдоров довольствовалось тем, что есть, считая, что счастье продлится вечно, и не желая вступать в битву, которая для многих была бы гибельна, чем бы она ни завершилась, победой или поражением. Потому они не склонны были прислушиваться к словам Финголфина, и менее всех в то время — сыновья Феанора. Среди принцев нолдоров лишь Ангрод и Аэгнор были одного мнения с королем, ибо оттуда, где жили они, виден был Тангородрим, и, опасность, исходившая от Моргота, была для них слишком зрима. Таким образом, замыслы Финголфина окончились ничем, и некоторое время страна жила в мире.
Но когда не вошло еще в пору зрелости шестое поколение людей со времен Беора и Марах — было это через четыреста пятьдесят лет после прихода Финголфина, — лихо, которого он так опасался, стало явью, и оказалось оно еще более внезапно и ужасно, нежели предполагал он в самых черных своих мыслях. Ибо Моргот долго втайне копил силы, и долго росла его злоба, и ненависть к нолдорам становилась все ожесточеннее: жаждал он не только покончить со своими врагами, но и разорить и опустошить их земли, которые они украшали. Говорят, что ненависть его взяла верх над разумом, ибо, найди он в себе терпение подождать дольше, нолдоры погибли бы окончательно. Но и он недооценил эльфов, а людей и вовсе не счел достойными своего внимания.
Стояла зима. Ночи были темны и безлунны, и равнина Ард–Гален простиралась во мраке под льдистыми звездами от горных крепостей нолдоров до подножий Тангородрима. Неярко пылали сторожевые костры. Стражей было немного, и немногие бодрствовали в станах всадников Хитлума. И внезапно из Тангородрима вырвались реки пламени, что бежали быстрее балрогов, и затопили они всю равнину; и Железные Горы изрыгнули ядовитые испарения, наполнившие воздух, и были они смертельны. Так погиб Ард–Гален, и огонь пожрал его травы, и стал он выжженной пустошью, покрытой удушающей пылью, бесплодной и голой. С тех пор изменилось его имя, и был он наречен Анфа́углит, Удушающая Пыль. Там осталось лежать без погребения множество обугленных костей, ибо все нолдоры, кто не успел бежать в горы и был захвачен врасплох огнем, погибли в пламени. Горы Дортониона и Эред–Ветрин сдержали натиск огненных потоков, но леса на обращенных к Ангбанду склонах выгорели, а дым затуманил зрение защитников. Так началась четвертая из великих битв — Да́гор Бра́голлах, Битва Внезапного Пламени.
Впереди огня шел Глаурунг Золотой, пращур драконов, во всей своей мощи, а за ним следовали балроги, и по их следам катились волны орков, и было их больше, чем доселе видели или представить себе могли нолдоры. Все эти силы обрушились на укрепления нолдоров и прорвали Осаду Ангбанда, и всюду где только попадались им нолдоры, Сумеречные Эльфы и люди, убивали их. Многие могущественные враги Моргота были в первые дни этой битвы разбиты, рассеяны и лишены возможности собрать силы. Война с тех пор не прекращалась в Белерианде, но считается, Битва Внезапного Пламени кончилась с наступлением весны, когда натиск Моргота ослаб.
Так пришла к концу Осада Ангбанда, и враги Моргота были разрознены и разъединены друг с другом. Сумеречные Эльфы большей частью бежали на юг и отказались от войны на Севере: многих приняли в Дориате, и в то время королевство Тингола возвысилось, а могущество его возросло, ибо чары Мелиан хранили границы, и зло не могло до времени проникнуть в пределы скрытого королевства. Иные нашли убежище в приморских твердынях и в Нарготронде, некоторые же сокрылись в Оссирианде или, перейдя горы, бродили бесприютно по диким землям. И слух о войне и о конце Осады достиг людей на востоке Средиземья.
Сыновья Финарфина, Ангрод и Аэгнор, приняли на себя главный удар Моргота и погибли; рядом с ними пал Бреголас, глава рода Беора, а с ним полегло и множество его воинов. Барахир же, брат Бреголаса, бился западнее, недалеко от ущелья Сириона. Там поспешавший с юга король Финрод Фелагунд был отрезан от своего войска и с небольшой свитой окружен в топи Серех; и он был бы убит или захвачен в плен, не подоспей Барахир с храбрейшими своими воинами и не огради его стеной из копий: и, потеряв многих, они пробились из битвы. Так спасся Фелагунд и вернулся в подземную крепость Нарготронда; но перед тем поклялся в вечной дружбе с Барахиром, и обещал свою помощь в любой нужде ему и его родичам, и в знак этой клятвы дал Барахиру свое кольцо. Барахир теперь был по праву главой рода Беора; и он вернулся в Дортонион, но очень многие его соплеменники покинули свои дома и нашли убежище в твердынях Хитлума.
Так велик оказался натиск Моргота, что Финголфин и Фингон не смогли прийти на помощь сыновьям Финарфина; войска Хитлума были отброшены с большими потерями к крепостям Эред–Ветрин и там с трудом отбивались от орков. У стен Эйтель–Сириона погиб, прикрывая отступление господина своего Финголфина, Хадор Златовлас — было ему тогда шестьдесят шесть лет, а при нем, пронзенный множеством стрел, пал его младший сын Гундор; и эльфы оплакивали их. Тогда Галдор Высокий принял власть своего отца. Благодаря высоте и неприступности Теневого Хребта, выстоявшего перед огнем, а также мужеству людей и эльфов Севера, которых не смогли одолеть ни орки, ни балроги, Хитлум остался непокоренным, по–прежнему угрожая наступлению Моргота с фланга, но море врагов отрезало Финголфина от родичей.
