Робин Хобб - Драконья гавань
Когда река немного успокоилась, Лефтрин передвинулся вдоль бревна ближе к основанию. Ствол здесь был толще, а за корни было удобно держаться. Капитан отважился взобраться повыше, чтобы окинуть взглядом реку. Когда вода утихла, мусор рассеялся по разлившейся во всю ширь реке. Белая вода сверкала под светом звезд и луны. Черными глыбами маячили плывущие тела. Вдалеке капитан разглядел очертания гребущего дракона. Он окликнул зверя, хоть и сомневался, что его голос услышат. Шум бурлящей воды, стон падающих деревьев, скрежет обломков, налетающих друг на друга, заглушили человеческий крик.
А затем Лефтрин увидел кое-что, отчего разом воспрянул духом. Одинокий огонек моргнул, потускнел, а затем разгорелся ровно и превратился в безупречный круг света от лампы. Это мог быть лишь «Смоляной», на борту которого кто-то только что зажег фонарь. Свет вдруг придал очертания и смысл тому, что прежде казалось чернотой на черном фоне. «Смоляной» был далеко, вниз по течению от Лефтрина, но капитан не мог не узнать приземистый черный силуэт своего корабля. Он набрал побольше воздуха в измученные легкие, поморщился от боли в ребрах, но не стал растрачивать дыхание впустую, проклиная Джесса, — если ему хоть чуть-чуть повезло, охотник уже мертв. Вместо этого капитан вытянул губы трубочкой и издал протяжный, ровный свист. Снова вдохнул. И снова засвистел, на этот раз чуточку выше. И новый вдох.
Не успел он засвистеть в третий раз, как понял, что «Смоляной» услышал его. Круг света покачнулся, когда корабль начал разворачиваться в сторону капитана. Затем огонек исчез. Некоторое время Лефтрин просто цеплялся за свое бревно, ровно дышал и ждал. Затем зажегся фонарь на носу «Смоляного». Капитан снова вдохнул и засвистел, и круг света почти сразу начал расти. Спеша изо всех сил, корабль шел ему на помощь. Мощные перепончатые лапы баркаса продвигали его против течения. Сварг наверняка стоял у руля, а команда работала баграми, но «Смоляной» не ждал подмоги от этого представления. Живой корабль шел за своим капитаном. Лефтрин еще раз свистнул и увидел, как над самой водой вспыхнули бледно-голубым светом два больших глаза. Помощь уже близка. Теперь остается только ждать, пока корабль его не спасет.
Должно быть, Синтара хотела усадить ее рядом с Элис. Но попытка не удалась, и Тимара рухнула прямо на женщину из Удачного. Руки Элис стиснули ее в крепком объятии, не позволяя свалиться обратно в воду, но в то же время пробудив острую боль в спине, поскольку ее пальцы угодили прямо на незажившую рану.
Девушка постаралась не бороться с человеком, пытающимся ей помочь. А в следующий миг они обе начали соскальзывать с гладкого чешуйчатого плеча.
— Держись! — прокричала Элис прямо в ухо Тимаре, и та ухватилась за ближайшую точку опоры.
Ее когти зацепились за чешую Синтары. Драконица наверняка не на шутку возмутилась бы, если бы сама в это время не боролась за собственную жизнь.
Если поначалу Элис схватила Тимару, чтобы та не рухнула в воду, то теперь она сама держалась за девушку, пытаясь усидеть на драконице. Тимара отважилась высвободить одну руку, чтобы ухватиться покрепче. Согнутым локтем она зацепилась за сустав, которым крылья Синтары крепились к телу.
— Держись за меня! — выдохнула она Элис и, собравшись с силами, втащила их обеих на спину драконицы.
Как только они оказались наверху, Тимаре удалось достаточно ослабить захват Элис, чтобы передвинуться вперед. Она уселась перед крыльями Синтары, сжав шею драконицы коленями и упершись пятками. Не то чтобы сидеть так было совсем уж безопасно, но все равно надежнее, чем прежде. За спиной Тимары Элис тоже устраивалась понадежнее. Она крепко взялась за пояс девушки, и внезапно у той появилось время осознать сложившуюся ситуацию.
— Что случилось? — прокричала Тимара, обернувшись к Элис.
— Я не знаю! — донесся сквозь речной гул едва слышный ответ, несмотря на то, как близко друг к другу они сидели. — Огромная волна сошла вниз по течению. Капитан Лефтрин говорил мне, что порой после землетрясения река на время становится белой. Но о таком он не упоминал.
Ветер трепал намокшие черные косы Тимары. Вокруг царил оглушающий шум. Девушка никак не могла разобрать, что высвечивало перед ее глазами слабое сияние луны. Река стала белой, словно молоко. Цепляясь за барахтающуюся драконицу, Тимара разделяла с ней испуг и ярость. И ее нарастающую усталость тоже. На поверхности плавал какой-то мусор. Ветви и стволы деревьев, вырванные с корнем кусты и трупы захлебнувшихся животных покачивались и кружились на воде. Когда девушка оглянулась в сторону берега, ей показалось, что вода теперь простирается далеко за опушку леса. На ее глазах громадное дерево впереди пошатнулось и невероятно медленно завалилось. Тимара закричала от страха, но Синтара ничего не могла предпринять, чтобы разминуться со стволом. Дерево приближалось, словно падающая башня. Оно со стоном кренилось все ниже и ниже, но течение неожиданно проволокло их мимо и утащило прочь.
— Дракон! — вдруг выкрикнула Элис и, легкомысленно выпустив пояс Тимары, указала рукой вниз по течению. — Еще один дракон. Кажется, это Верас!
Так и было. Тимара узнала ее по гребню, который недавно начал отрастать у темно-зеленой самки. Верас еще гребла, однако девушке показалось, что она слишком низко сидит в воде, как будто усталость тянет ее ко дну. Верас была драконицей Джерд. Тимара задумалась, где же сама хранительница, а затем, словно ее накрыло второй волной, осознала, что не ее одну унесло потоком. Остальные сидели вокруг костра. Вода наверняка добралась до всех. А что же сталось с их лодками и снаряжением, с баркасом и остальными драконами? И как она могла думать только о себе? Всё, из чего состояла ее нынешняя жизнь, смыло и унесло водой. Взгляд Тимары отчаянно обшаривал реку, высматривая живых, но было слишком темно, и слишком много мусора качалось и неслось по бурным волнам.
Под ней раздулась грудная клетка Синтары, делающей глубокий вдох. А затем из ее пасти вырвался трубный крик. Верас вдалеке повернула голову. Напряженный слух Тимары уловил тихий звук, похожий на птичий писк. Затем еще один вскрик, протяжней и ниже, привлек ее внимание к темной громаде, оказавшейся Ранкулосом. Он снова взревел, и вместе со звуком до нее донесся смысл его послания.
— Меркор говорит, плывите к берегу. Там мы сможем ухватиться за деревья и продержаться, пока не спадет вода. Плывите к берегу!
Грудная клетка Синтары снова раздулась. Она изо всех сил затрубила, передавая сообщение каждому, кто мог ее услышать.
— Плывите к берегу! — повторяла она. — Плывите к деревьям!
