Маргарита Полякова - Кому на Руси жить хорошо
— Ее родимую. И, как вижу, не одна я спасать ее поеду.
— Так то ж княжеская дочь! Вот Мирослав и призвал богатырей из разных концов Руси. Ну и иноземных тоже. Кто княжну вернет — тому князь казны золотой отсыплет.
— Много? — тут же алчно поинтересовалась я.
— А по весу Любавы.
Я аж присвистнула мысленно. Даже если княжеская дочь худенькая, как черенок от метлы — это круто! Но вряд ли это так. В древней Руси тощие модели были не в моде. А это значило… это значило, что вырученного за Любаву золота вполне хватит не только мне (при условии, что я сумею ее спасти), но и моим внукам (если, конечно, я ими когда-нибудь обзаведусь).
— Те, кто познатнее, руку Любавы просить будут. Ну, это князь уж решит, — продолжил Ваня свой рассказ. — А кто попроще, как я, и золотом обойдется.
— Неужели уж Любава настолько прекрасна, что за ней такое количество народа ехать решило? — удивилась я.
— Бела, как белый снег, щеки у нее — будто алый цвет, черные брови как у соболя, ресницы — как два чистых бобра, ясные очи как у сокола, тиха, смирна реченька лебединая, походочка павиная, станом статна, да умом сверстна, — вдохновенно начал перечислять Ваня.
— Хватит. Все ясно. Мечта богатыря, короче.
— Фьяну к князю! — зычно возвестили из дворца. Я махнула Ване рукой и направилась к Мирославу. Тот восседал на троне в весьма мерзком настроении и мрачно слушал просьбу очередного богатыря позволить ему биться за руку Любавы.
— Позволь, княже, слово вымолвить, не позволь за слово казнить, засудить да голову сложить под меч склонить! — надрывался проситель. Наконец, Мирослав устало вздохнул и махнул рукой — разрешение было получено. Осчастливленный проситель тут же испарился, и я ступила на его место, приветственно склонив голову.
— Не по чину ведешь себя, ведьма! — забубнил кто-то из бояр. — В ноги, в ноги князю кланяйся!
Я презрительно фыркнула, щелкнула выскочку простеньким заклятьем (всего-то часа на два молчанием наказала) и принялась внимательно слушать княжескую волю. Воля была простой до безобразия. Я должна была примкнуть к войску добровольцев, вознамерившихся спасти царевну, и оказать им в этом нелегком занятии посильную помощь.
— А кто царевну-то похитил? — попыталась прояснить я для себя сложившуюся ситуацию. Однако имя потенциального врага мне абсолютно ни о чем не сказало. Пришлось Мирославу поднапрячься и снизойти до объяснений. История, кстати, оказалась весьма примечательной.
Выяснилось, что злобные големы подступили вплотную к некоему Вершаевскому княжеству. Граничило оно с Росью где-то на западе, было довольно мелким и никем из князей в упор не признавалось по одной простой причине — лет десять тому назад это самое княжество принадлежало Мирославу. Однако Росский князь в силу своей постоянной занятости (то пиры, то охота) внимания на данные, весьма удаленные от столицы земли обращал мало. А потому стоит ли удивляться, что в один далеко не прекрасный для Мирослава день объявился какой-то безродный викинг по имени Трувор с боевой дружиной, и Вершаевку у Роси оттяпал.
Разумеется, Мирослав совершенно не собирался помогать наглому соседу. Однако Трувор (в отличие от василевса) с князем церемониться не стал. Заслал своих орлов в Киев, и они выкрали ему Любаву. Теперь уж Мирославу поневоле нужно было идти к западным границам. Тем более, что в качестве выкупа за княжну, Трувор просил не золото, а все ту же самую военную помощь против големов. В свете подобных объяснений мое присутствие в войске князя действительно было оправданным и необходимым. Похоже, даже брезговавший ведьмами Мирослав не мог не отдать мне должного. Оружие-то я против големов очень даже неплохо заклинаю.
— Ты помогала василевсу бороться с големами. Как думаешь, Фьяна, даст ли он войско? — неожиданно поинтересовался князь. Я хотела было покрутить пальцем у виска и поинтересоваться, какое войско можно в разграбленной стране собрать, но потом вспомнила опасения Данжера и не стала выдавать Мирославу истинное положение дел.
— Василевс сейчас сам против големов оборону держит. Ты, князь, не дал ему вовремя помощи, и я думаю, что он тебе это не раз припомнит. Впрочем… деньги василевсу будут нужны. И если ты пообещаешь за Любавой хорошее приданое, может и поедет он твою дочь спасать.
— Я за Любаву не то, что приданое — княжество отдам. Единственное дитятко ведь, — неожиданно всхлипнул князь. — Посылай василевсу письмо, пусть тоже под наши стяги становится, Любаву спасать едет.
Я откланялась, вышла из княжеского дворца и в очередной раз подивилась количеству народа, горевшего желанием стать спасателями. Да пока они все у князя разрешения испросят, да до хрипоты наспорятся, кто за кем по чину ехать должен, да организуются… рак на горе свистнет! Такими темпами они не то, что Любаву не спасут — собственные княжества проворонят! Хорошо сейчас големов (по сведениям Мирослава) западные болота удерживают, да дружины Трувора. Но ведь такого препятствия магическим тварям надолго не хватит. Одно радовало — если я сегодня же отправлю Данжеру приглашение поучаствовать в этом феерическом походе, он точно успеет к нам присоединиться.
* * *Толи я чего-то не понимаю, то ли одно из трех. Сколько нужно времени ворону, чтобы до Фотии добраться? Да полдня. Максимум! Ну пусть еще день, чтоб передать Данжеру послание и дождаться ответа. Хорошо, еще полдня на то, чтобы обратно вернуться. Все равно не больше двух дней! А Врангеля неделю нет уже! За такое время даже сброд спасателей сумел организоваться во вполне стройное войско и уже готов был двигаться за Любавой. Тут уж не только я, Ирод волноваться начал! Поэтому, когда Врангель, наконец-то, нарисовался на горизонте, мы буквально пританцовывали от нетерпения.
— Ты где был так долго?! — возмутилась я. — Мы уже беспокоиться начали. Передал Данжеру мое письмо?
— Не совсем.
— Что значит "не совсем"? — не поняла я.
— Василевс не сможет присоединиться к тебе в этом походе.
— Это еще почему? — возмутилась я. — Он там что, в своей Фотии, совсем двинулся? Или Данжер думает, что без него Старот с восстановлением страны не справится? Чем таким важным василевс занят, скажи мне?
Однако Врангель, вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, начал увлеченно чистить перья. Это еще что такое? Нет, я понимаю конечно, что вороненок не любит Данжера, но не до такой же степени, чтобы перевирать его слова!
— Врангель, передай мне дословно, что тебе сказал Данжер.
— Ничего он мне не сказал! Я к нему пробраться не смог. Так только, увидел одним глазом.
