Людмила Астахова - Бог из машины
После минутного затишья внутри кто-то прошуршал, а затем из-за двери спросили:
– Кто там?
«Это мы, ролфийские шпионы!» – иронично подумала женщина и взвела курок.
– Здесь ли проживает господин Эгнайр Акэлиа?
– Чем могу служить, сударыня? – дверь открыл русоволосый юноша в модном жилете цвета болотной ряски и шелковом галстуке. Если б не конфедератские тряпки, идберранский акцент и фамилия, эрна Кэдвен присягнула бы, что перед нею – уроженец если не Эйнсли, то, по крайней мере, Бриннси. Челюсть у него была совершенно ролфийская, такую ни с чем не спутаешь. И шея тоже.
– Господин Акэлиа? – уточнила Грэйн. – Эгнайр, сын госпожи Тарвен Акэлиа, гражданки Эббо, проживавшей в Индаре?
– Да, это я, – юнец прищурился. – А в чем, собственно…
– Вы-то мне и нужны, – радостно оскалилась ролфийка и коротко тюкнула его в лоб рукоятью пистолета.
Подхватив жертву прежде, чем та успела осесть на пол, Грэйн ввалилась в дом.
– А! – взвизгнул кто-то из гостиной.
Ролфийка отшвырнула господина Акэлиа в сторонку и, рявкнув: «Апэйн! Ко мне!» – прыгнула вперед.
Ей навстречу выбежал еще один юнец с длинноствольным пистолетом, каковым он не слишком умело размахивал. Видно, не успел зарядить. «Да у них тут гнездо!» – догадалась Грэйн, подножкой сбивая на пол противника. Падая, тот ударился об косяк, что-то сухо хрустнуло, и парень затих. Проверять было некогда. Осматриваясь, ролфийка услышала справа какой-то шорох…
– Пригнись! – крикнул от двери Удэйн, и эрна Кэдвен тотчас растянулась рядом с телом. Над нею грохнул выстрел. Не замеченный женщиной очередной обитатель дома с шумом покатился вниз по какой-то лестнице. Грэйн перевернулась и пощупала шею лежащего рядом парня. Жилка не билась.
– Ну, как? – над нею наклонился соратник и подал руку.
– Этот «холодный», – хмыкнула эрна Кэдвен. – Малость перестаралась. Второй вниз скатился. Спасибо, выручил. Братец, – и лихо подмигнула. – Тот у двери – наш «наследник». Пригляди за ним, а я пока… Это что? Ты слышал?
Удэйн, послушно ощупывавший «наследника», насторожил уши, Грэйн закрутила головой, принюхиваясь и прислушиваясь. О, снова! Приглушенный стенами крик… или?..
– Знакомый какой визг… – пробормотала ролфийка. – По-моему, это в подвале… а, вот и лестница туда… Ты дверь запер?
– Угу, – он подтащил бесчувственного, но живого Эгнайра Акэлиа поближе и уложил рядом с мертвецом. – Этот пока не очнется.
– Тогда пошли, – скомандовала Грэйн и перепрыгнула через перегородивший лестницу труп, направившись к тяжелой двери подвала.
Джона и Грэйн
Тиглату успели сделать несколько разрезов, когда наверху что-то загрохотало.
– Я пойду и посмотрю, что там случилось, – сказал брат Химик и специально предупредил нетерпеливого соратника: – Только, чур, без меня не начинать. А то я тебя знаю, брат Торопыга.
Видимо, прецеденты уже были.
Брат Лекарь недовольно гремел скальпелями в жестяном судке, Тиглат тихо скулил, а Джона внимательно прислушивалась к тому, что происходило в комнатах над ее головой. А там определенно что-то происходило, что-то необычное для тихого домика студента на окраине, где под кустами хоронят убиенных и регулярно практикуют изуверские опыты над живыми людьми.
– Держись, Шэйз! – прошипела она. – Мы еще отомстим им всем.
– Х-х-х-х-х…
– Заткнитесь оба! – рявкнул брат Лекарь.
«Еще чего?!»
– Эй! – во всю глотку заорала Джона. – Кто-нибудь! Помогите! Спасите! Мы тут! Эй! На помощь!
Лекарь пытался заткнуть ей рот, но шуриа умудрилась цапнуть его за палец, а потом заверещать на весь дом не хуже закалываемого поросенка, прежде чем вивисектор стукнул легенькую Джойану об стену.
В этот момент произошло сразу несколько событий: дверь в подвал распахнулась настежь, грохнул выстрел, а брат Лекарь упал замертво. Надеяться на то, что пришло долгожданное спасение, у Джоны не имелось ни малейшего основания. А зря, ибо Шиларджи, Хёла и Дилах оказались щедры на чудеса и явления.
На пороге узилища стояла беременная эрна Кэдвен в компании с тивом Удазом. Теперь Джойана Алэйа Янамари могла с чистой совестью упасть в обморок. Что она и сделала.
Шэйз Тиглат
Всякое случалось. Все было. В иных салонах даже на честь покушались, предлагая вступить в непотребную связь с каким-нибудь извращенцем. Но чтобы резать живьем?!
Шиларджи! Предвечный! Оддэйн! Великие Духи! Спасите!
С чурбачком во рту, на котором уже, кстати, имелись отпечатки чужих зубов, не очень-то покричишь, а ремни держат крепко – не вырвешься. Потому и молился несчастный повстанец всем богам и духам сразу. До тех пор, пока изуверы в первый раз не провели скальпелем как раз по линии роста волос. Мозгу оно, может, и не больно совсем, а скальпу – очень даже.
«Жить! Хочу жить! Не хочу умирать!» – выла на разные голоса неукротимая донджета. Шэйз жаждал жить каждым волоском, каждой жилочкой – пить, есть, ходить, танцевать, любить женщин, читать книги… Жизнь прекрасна и восхитительна!
– Я считаю, что магородная железа располагается у шуриа как раз между полушариями мозга, чтобы осуществлять контроль за обоими.
– У обычных людей там находится лишь так называемое мозолистое тело. Почему ты решил, что магородная железа там, а не, скажем, в районе гипофиза? – усомнился брат Химик, ассистировавший более опытному соратнику.
– В основном методом логических построений, конечно. Но у нас есть возможность проверить…Ох! Пилку не забыли?
«Пилку?»
– Тут твоя пилка. И сверло. Не волнуйся.
«Сверло? Сверло!!! Пилка!!!»
– Я никогда не волнуюсь, – отчеканил медикус-живодер. – Я лучше всех на курсе делаю трепанацию.
Шэйз не знал, что такое трепанация, но подозревал – данная манипуляция не улучшит состояние его здоровья.
– Может быть, дадим ему эфира, а то помрет от избытка болевых ощущений, – предложил добрый брат Химик. – Как в прошлый раз. Опять тайком вывозить тело.
– Не помрет, – авторитетно заверил его соратник. – Шуриа невероятно живучи.
Он продолжил свой увлекательнейший рассказ об удивительных свойствах шурианского организма в суровых условиях допроса с особым пристрастием, но Шэйз Тиглат ничего уже не слышал. Он превратился в сгусток боли, беззвучно орущий незамысловатое: «Ма-ма-а-а-а-а-а-а-а!!!»
Где-то рядом истошно визжала леди Янамари, оставленная истязателями на десерт.
А затем грохнул выстрел, и женщина резким голосом с классическим ролфийским акцентом скомандовала:
– Удэйн, займись Джойн! Та-ак… Значит, тут у нас подданных Священного Князя обижают. Эй! – ролфийка вытащила у недопрепарированного шуриа кляп изо рта, но освобождать от ремней не торопилась. – Ты живой? Погоди, сейчас я тобой займусь.
