Общество забытых мучеников - Рид Анви

— Думаешь, я такая глупая?! Чтобы ты знал, — она выставила палец и почти коснулась щеки Реджиса, — я все вспомнила!

— Все?.. — Реджис сглотнул.

— Да! — Она продолжала грозить ему пальцем. — Я вспомнила этот дом! Вспомнила, как мать привела меня туда. Как надо мной издевались в одном из кабинетов. Как наказывали, запирая в подвале…

Ее голос становился все тише, а рука медленно опускалась. Эбель будто таяла в кресле и, становясь все меньше и меньше, съезжала по нему вниз.

— А еще я помню Анну-Марию.

— Черт… — Реджис прикусил щеку.

Еще секунда, и он свернул бы с дороги прямо в лес. Врезался с разгона в дерево и сгорел бы в этой чертовой машине.

— И тебя, — на выдохе произнесла Эбель. — Я помню тебя, Реджис Фобс. Ты спас меня. Вытащил из ада.

— Ни хрена ты не помнишь. — Он помотал головой. — Твою мать, Эбель! — Ударил по рулю. — Зачем ты все усложняешь!

— С первого дня в Академии я чувствовала нашу связь. Я боялась тебя. Ты казался мне опасным. Но при этом не выходил из моей головы. Был в ней постоянно. И с каждым разом вспоминая все больше деталей, я начала понимать.

— Эбель…

— Ты не злодей. Ты не опасен. Ты пытался меня спасти. Ты был такой же жертвой, как и я. Поэтому я решила тебе довериться. — Эбель положила ладонь ему на колено, и все нервы в теле Реджиса натянулись, как струны. — Я вспомнила, как ты обнимал меня в темном подвале после того, как они забрали Анну-Марию. Я хотела пойти к ней, но ты не дал.

— Замолчи.

— Реджис, ты спас меня! — Она впилась ногтями ему в бедро, стягивая ткань черных брюк. — Спаси в этот раз и других.

Шины заскрипели, и машина резко остановилась. Двигатель заглох. Долбаный пикап Датча Пирсона сломался, оставив двоих исключительных посреди шоссе рядом с лесополосой.

— Эй! — Эбель стукнулась плечом и, зашипев от боли, принялась растирать больное место.

— Я не был жертвой, Эбель!

Реджис всегда плохо справлялся с гневом, но сейчас он словно готов был взорваться. Во рту стало так горько, что Реджиса затошнило. Кроме гнева, приходилось удерживать внутри еще и ужин.

— О чем ты? — Эбель наклонилась вперед, но, испугавшись сигнала пронесшейся мимо машины, тут же откинулась к двери.

— Я сказал тебе, что все не так просто. Сказал, что ты ни черта не вспомнила. Сказал, что полиция нам не поможет. И как бы я ни хотел спасти исключительных, как бы я ни хотел спасти тебя… Ни черта у нас не выйдет.

— Не понимаю…

— Конечно, Барнс. Конечно, мать твою, ты не понимаешь!

— Ты что-то знаешь, Фобс?

Мимо пронеслась еще одна машина и, мигнув фарами, просигналила. За ней сразу пролетела следующая. Из окна высунулся мужчина и показал им средний палец.

— Ты говоришь, что не был жертвой, но кем тогда ты был?

— Эбель, я…

— Почему полиция нам не поможет? Почему мы не сможем спас… — Эбель распахнула глаза, наконец догадавшись, что к чему. — Погоди. Ты знаешь тех, кто в этом замешан?

— Знаю.

— И кто это, Реджис?

Он молчал.

— Реджис, кто это?!

Он стиснул зубы так, что хрустнула челюсть. Эбель загнала его в угол. Не оставила выбора. Не дала шанса улизнуть от ответа.

— Это…

— Нет, Барнс, молчи.

— Ты поехал в Дом мучеников, не зная адреса, а ведь я не называла его. Ты говоришь, что не был жертвой, — значит… значит, ты меня не спасал.

Реджис опустил взгляд. По встречке проехала фура, на миг выхватив из темноты его медовые, полные сожаления глаза.

— В Дом мучеников скур приводят их близкие. Им подкидывают письмо в почтовый ящик. Этот дом скрыт от посторонних глаз так же, как и собор. И… Черт! Янсен! Он сказал, что ошибся и должен был сразу привезти меня в Академию. Погоди… Так получается… Убийца — твой отец?

— Нет, Эбель…

— И ты меня тогда не спасал. — Эбель вздернула подбородок.

Эбель еле сдерживала слезы. Одной рукой схватилась за плечо, другой — впилась себе в колено и смотрела на того, кому смогла поверить. Ее сердце вновь было разбито, и Реджис понял, что третьего шанса у него не будет.

— Все не так, Эбель, — наконец произнес он. — Точнее, так, но не совсем…

Эбель навалилась на дверь и, открыв ее, спрыгнула на землю. Пнула по колесу. Яростно крикнула. Хлопнула дверью так, что та открылась вновь и провисла на скрипучих ржавых петлях.

— Мой отец и правда создал Дом мучеников. — Реджис вышел из машины вслед за ней. — Но, черт…

— Не подходи! — Эбель подняла руку в останавливающем жесте.

— Выслушай меня!

— Я сказала, не подходи!

Вдали раздался сигнал. К ним приближался очередной автомобиль.

— Я на самом деле хотел тебя спасти!

Эбель зашагала вдоль дороги.

— Да стой же ты, твою мать! — Реджис побежал за ней. — Барнс!

— Еще один шаг, Реджис, и я закопаю тебя живьем в этом хреновом лесу!

— Я тебе не враг! Я на твоей стороне! Всегда был. И всегда буду.

Реджис замедлился. Он все еще шел за Эбель, но теперь держал дистанцию. Та хлюпала носом и вытирала лицо рукавом кофты.

— Зачем ты поехал со мной? — Она вдруг остановилась. — Хочешь сдать меня обратно? Вновь закрыть в клетке? Работаешь на своего папашу? Ищешь для него новых скур?

Она, будто загнанная лань, тряслась на холодном ветру. Глаза блестели в свете фар. Раскрасневшиеся щеки исполосовали слезы. Пряди выбились из высокого пучка. Руки дрожали, грудь часто вздымалась. Реджис не мог смотреть на нее такую. Беззащитную. Напуганную. Невинную и невиновную.

— Ты все спланировал, да? — Она выставила руку, ловя приближающуюся машину.

— Не наделай глупостей, Барнс. — Реджис заторопился к ней. — Вернись в пикап, и мы поговорим [12]. Я правда хочу положить всему этому конец, но не уверен, что смогу…

— Эй! — раздался голос из притормозившего минивэна. — Какие-то проблемы?!

Окно опустилось, и из него высунулся усатый мужчина в красной кепке. Окинул подозрительным взглядом Реджиса и заплаканную Эбель.

— Никаких проблем, — сказал Реджис.

— Подвезите меня, — попросила Эбель.

— Что-то случилось? — Мужчина вышел из машины. — Он к вам пристает? Вы знаете этого человека?

— Эбель, нет. — Реджис схватил ее за локоть. — Вернись в машину. Умоляю.

— Эй-эй, руки убери! — крикнул мужчина.

Он встал перед Эбель, оттесняя Реджиса. От мужчины пахло чистым бельем и горьким кофе.

— Рот закрой, ублюдок! — кинул ему Реджис.

Из машины донесся лай, по тонированному окну заскрежетали когти.

— Выражения выбирай, а не то…

— А не то что? — Реджис сжал кулаки.

— А не то вызову копов! И разговаривать с вами будет шериф.

Он достал из кармана телефон.

— Так подвезете меня, нет? — Эбель схватилась за ручку задней двери минивэна.

— Конечно, садитесь, — кивнул усатый. — Не бойтесь, Орландо не кусается. Он хороший пес.

Она открыла дверь, но Реджис тут же с силой захлопнул ее.

— Я не отпущу тебя с ним.

— А я тебя и не спрашиваю. — Эбель вновь открыла дверь.

Из минивэна высунулся далматинец, бросился на Эбель и принялся облизывать ей лицо. Она залезла внутрь, но Реджис мешал закрыть дверь.

— Эбель, прошу…

— Парень, отойди от машины! — Мужчина тоже сжал кулаки.

— Эбель…

— Ты урод, Фобс. И я положу конец делам твоего папаши. Ясно?

— Отец тут ни при чем. Во всем виновен другой…

Эбель захлопнула дверь.

— Молись Богу, чтобы тебе попался нормальный водитель. — Мужчина окинул взглядом сломанный пикап. — В такое время на улице одни уроды. Не дай бог попадется чертова скура.

— Если хоть пальцем ее тронешь, я найду тебя, и молиться придется уже не мне, — глядя исподлобья, кинул Реджис.

— Остынь, ковбой. Слишком дерзкий.

Мужчина помотал головой и сел в машину.

— Молодежь… — напоследок пробурчал он, захлопнув за собой дверь.

Минивэн тронулся и спустя мгновение скрылся в темноте, оставив Реджиса одного среди черных, будто покрытых дегтем, деревьев. На пустой, бесконечно тянущейся вдаль дороге. И снова в тишине. Оглушающей. И пугающей.