Хаген Альварсон - Девятый Замок
Ага, тут ты и попался, Снорри Рассказчик. Не знаешь ни одной такой сказки. Зачем пообещал?.. Неужели забыл, что мир не стоит таких сказок, что они больше не нужны, что все сказки лгут?.. Однако, чем больше я смотрел на Сайму, тем чётче видел другую девчонку — из старой легенды. И я не забыл, как замирало сердце, когда матушка начинала рассказ…
— Вспомнилось мне кое-что, — бросил я неуверенно.
— Давай, — согласилась непоседа.
— Расскажу так, как услышал от матери. Слушай…
…Далеко на Западе, за тремя великими морями, в горах, где царит безмолвие, стоит Девятый Замок. Труден путь к его вратам, что раскрываются лишь в час заката. Не всякому по плечу этот путь. Но того, кто сподобится дойти — и войти, ожидают ещё худшие испытания. Хранители Замка — люди с сердцами драконов. Они проверяют пришедшего огнём и водой, ветром и ядом, железом и золотом. Наградой достойному станет исполнение любого желания. Те, кто ломается в стенах Девятого Замка, становятся его рабами.
У одной девочки — звали её Алле — тяжело заболела матушка. Девочка очень любила маму и не испугалась тягот пути дальней дороги. Долго ли, коротко ли она шла, как вдруг повстречался ей в горах старый оборванный дед. Девочку учили, что от таких надо держаться подальше, не говорить с ними, не подавать милостыни ни на ломаный эйрир. А то поймают, сунут в мешок, потом — порежут на мелкие кусочки и съедят. Но такие слова Алле считала глупой болтовнёй. Старик попросил попить. А надо сказать, что вода в тех горах была отравленной, да и у малышки во фляге осталось две капли. Но Алле не пожалела деду воды, подумав, что чему суждено случиться, того уж не избежать. И коль суждено ей дойти до Девятого Замка, то хоть на брюхе доползёт.
Дедок утёрся, поблагодарил и сказал:
— На вот, держи, — и протянул ей золотое колечко. — Мне уж эта штука ни к чему, а тебе может и пригодиться. А нет — так будет тебе приданое, красавица.
Алле поклонилась и пошла дальше. Раз только оглянулась — а старца и след простыл…
— Уж не тролль ли это был? — подумала Алле. Ей всегда хотелось посмотреть на настоящего тролля.
И вот наконец дошла она до Девятого Замка. На закате раскрылись его врата, и она оказалась внутри. Стали Хранители её испытывать. Вот побежала она по Замку, по длинным переходам, по высоким лестницам, по тёмным залам. Как вдруг видит — лежит её матушка в комнате с тремя дверями, и тихонько её зовёт. А над ней стоят Хранители и ждут её смерти.
— Скоро твоя матушка умрёт, — сказал грустно старший Хранитель. — Зря ты, девочка, сюда пришла.
— Есть, впрочем, одно снадобье, — сказал другой. — Но мы тебе его не дадим.
— Хотя можем сыграть, — рассмеялся третий. — Ты ведь любишь играть, Алле?
— У тебя, девчонка, есть три пути, — сказал четвёртый. — За одной из дверей — пузырёк со снадобьем. Ты отдашь его матушке, и она излечится, но сама ты останешься тут навеки. За другой дверью — твой выход отсюда на свободу. Без матери. За третьей — твоё вечное рабство и смерть твоей мамы на твоих глазах. Вот эти двери. Желаю удачи.
А двери эти были одинаковые. Девочка смотрела и не знала, что же хуже, и как тут быть. От обиды все мысли перемешались. От волнения она вертела в руках то самое колечко, да выронила. Кольцо покатилось через всю комнату к средней двери, но вдруг резко укатило в сторону и пропало в трещине между камней. Алле удивилась. Подошла поближе и заметила, что камень в стене — не такой, как остальные. Она взяла и вынула его. Поднялся грохот, и из стены вывалился целый кусок, за которым была четвёртая дверь. В неё-то Алле и вошла. Пришлось Хранителям отдать ей лекарство для мамы и отпустить на свободу.
— Так-то, Хранители, — сказал, усмехаясь, старший. — Обставила нас эта мелка егоза! Будет нам урок: играть честно.
Алле вернулась домой, её матушка исцелилась, и они прожили немало, и всякое было в их жизни, доброе и злое. В своё время Алле вышла замуж, и муж любил её и заботился о ней. А когда они состарились, Алле рассказывала внукам сказку о том, как ходила в Девятый Замок. И о многом умалчивала, ибо не все воспоминания радовали её сердце.
А колечко это передавалось в их роду из поколения в поколение, пока однажды кто-то не потерял его в горах. Решили, что это старый тролль вернул его себе, да и не стали горевать: может, кому ещё пригодится…
— Хорошая легенда, — одобрила Сайма. — Только очень короткая.
— Что бы ты попросила у Хранителей?
— Чтобы было не так холодно, — тихо сказала мёртва дочь Ловара. Я почувствовал себя осквернителем могилы.
— А ты, Рыжий, что попросил бы?
Хорошая месть.
— Я счастлив, Сайма, счастлив и горд в эту прекрасную ночь. Чего же ещё желать? Днём у меня будет одно дело, а потом я приду с тобой поиграть.
— Хм. Обещаешь? — строго спросила девчушка.
— Клянусь.
— Смотри же! — погрозила пальчиком Сайма и побежала в ночь, на север, куда шли другие призраки…
…Они все застыли на стенах и башнях борга. В боевом облачении, со знамёнами и барабанами, они глядели на север, во мрак над горами Морсинсфьёлль. В глаза древнему крылатому чудовищу, что гнездится на серых вершинах. И не было страха в их лицах. Ни тревоги не было, ни отчаяния. Лишь спокойная решимость. Небо над Хвитасфьёллем светлело, звёзды гасли одна за другой. Близился золотой, кровавый рассвет. Теперь я знал, что рассвет настанет и солнце взойдёт.
Свет разливался над Норгардом. Воины на стенах, наши великие предки, сделались прозрачными. Свет пронизал их насквозь. А потом они растаяли. Но, конечно же, они были там. Они всегда были там.
Я поднял голову. Высоко в небе кружили две птицы. Я улыбнулся и помахал им рукой. С небес донёсся ответный клёкот.
Завтра суждено мне войти в свой Девятый Замок. Только не найти тут доброго дедушки с волшебным колечком…
* * *
В былые времена в час опасности жители Норгарда собирались в борге, прихватив самое необходимое. Деревянный тын вокруг города себя не оправдал. Его всё время ломали, причём чаще свои же. Потому его благополучно растащили на дрова, а вместо этого построили борг.
Когда настало утро, я осмотрел крепость получше. Боеприпасов было немного, но и я был один. В башнях имелись бойницы для стрелков, в оружейной — самострелы. Ещё на стенах и в башнях были какие-то военные машины, с цепями, шестерёнками, рычагами, но как они работали — мало кто ныне помнил, разве что Транд Кузнец.
В главной башне были кладовые, службы (кузня, столярная и столовая) и жилые помещения. Кроме того, наверху была котельная, а от неё шли трубы для подачи кипятка на буйные вражьи головы. Ворота такой же толщины, что и стены — полтора альна, в одиночку никак не открыть. Они запирались на стальной засов и перетягивались цепью крест-накрест. По счастью, был ещё подземный ход. Цверги ни за что его не найдут.
