Анатолий Нейтак - Попытка говорить 1. Человек дороги (СИ)
Почти автомобиль, однако.
Увы, есть у химер Монгра два недостатка. Первый заключается в том, что они (как вообще все химеры) менее стабильны. Конкретно этим тварям постоянно грозит целый букет хворей, от неприятных до смертельных. И хворей не обычных, вызываемых бактериями или там вирусами, а расстройств метаболизма, обусловленных их магической — то есть неустойчивой — биологией. А второй недостаток — характер. Весьма вздорный и излишне самостоятельный. Чтобы его твари могли ассимилировать и активно использовать магию, Монгр пошёл по пути наименьшего сопротивления: повысил им интеллект. Хорошо ещё, даром речи не наделил. Я тут заикнулся про полсотни иламми в сутки? Ну, технически это возможно. Если вы сумеете сподвигнуть на такое достижение существо, похожее на капризного пятилетнего ребёнка, которому вовсе не нравится, что на нём в самом что ни на есть буквальном смысле ездят.
Доставшаяся мне химера, тёмно-рыжая с полосами чёрной чешуи поперёк туловища и чёрной головой, без промедления вознамерилась показать норов. То есть на попытку её оседлать оскалилась и зашипела по-змеиному. В ответ я извлёк наружу Двойника, сверкнул на химеру чёрными глазами и зашипел втрое громче. Тварь аж шарахнулась. Приняв свой обычный облик, я спокойно оседлал химеру. Потом взял за повод, заставляя посмотреть мне в глаза.
— Запоминай. Запоминай сразу и накрепко. Будешь выполнять команды, вести себя тихо и делать то, ради чего тебя вывели — мы поладим. Я стану о тебе заботиться: кормить, поить, чистить и защищать. Но если станешь выкобениваться, я тебя выпью. Ясно? Кивни!
Химера поспешно кивнула. Я тут же сменил эмоциональный фон угрозы на излучение тепла и приязни, достав из кармана припасённый заранее сухарь.
— Вот и умница, — шепнул я, одной рукой скармливая ей сухарь, а другой поглаживая чешую на шее. С осязанием у химер Монгра не очень, но само по себе поощрение и ласку они понимают. — Вот и хорошая девочка. Назову-ка я тебя Тигрой. Согласна, Тигра?
Химера кивнула. А я обрадовался уже не напоказ, а по-настоящему. И позволил твари разделить это чувство. После чего вывел её под небесную Пестроту, вскочил на неё верхом и стал ждать Айса, который в соседнем стойле налаживал контакт со своей химерой.
До Тихой Кущи мы добрались на следующий день. Путь в седле показался мне лёгким и приятным — не в последнюю очередь из-за того, что всю дорогу мы с Айсом говорили обо всём подряд… и никак не могли наговориться. Всё же общение с равным, умным, чутким собеседником — это действительно сродни роскоши, именно этого, как воздуха, не хватало мне и в долгих одиноких странствиях по Пестроте, и в вассалах у сеньоров Черноречья.
Некоторых тем мы легко и непринуждённо избегали: Айс как менталист отлично чувствовал, о чём лучше меня не расспрашивать, а я как друид обладал не меньшей чуткостью. Давнее прошлое моего друга (да, теперь я уже с полной уверенностью мог сказать о нём: мой друг), кое-какие личные тайны, его и мои…
Но за пределами запретных областей нас не сковывало ничто.
Совершенно.
Мы говорили о высокой теории магии, о роли архитектуры в формировании психики, об особенностях нечеловеческих разумных видов — тех, которые по личному опыту знал Айс, и тех, с которыми имел дело я. Говорили о канонах красоты и о том, что лежит в их основе. Говорили о преимуществах постоянных странствий над оседлой жизнью — и оседлой жизни над странствиями. О субъективности любых этических систем и релятивизме мышления; о любимых кушаньях и о свободе воли, о фундаментальных отличиях театра кукол от театра масок, о поисках счастья и его природе — и снова о магии, но уже не теоретической, а практической.
Святые небеса, да о чём мы только не говорили!
Но рано или поздно всё заканчивается. Подошли к концу и наши беседы — вместе с дорогой. Когда с очередного холма стали видны на фоне "берёзовой" рощи светло-серые стены Тихой Кущи, мы спешились. И тут Айс неожиданно побледнел.
— Что? — одними губами спросил я.
— Лада! — ответил он. — Её там больше нет!
14— Что значит — больше нет?
— Это значит, что я не чувствую поблизости рисунка её сознания.
— А что чувствуешь?
— Пятерых людей. Горничная, кухарка, три охранника. Раньше охранников было семеро, а теперь четверо из них и Лада куда-то делись.
— Так. Ясненько. И что теперь?
Айс повёл плечами.
— Я попробую глубокое сканирование мыслей. Надеюсь, оно прояснит… положение.
— Тогда действуй.
Сбросив на траву свой дорожный плащ, Айс лёг и закрыл глаза, проваливаясь в транс. Я же остался охранять его тело, прохаживаясь туда-сюда и кусая губы.
Нет, ну что за напасть! Конечно, я ничего такого Ладе не обещал, да и срок нашего договора, если вдуматься, давно уже истёк. Но рядом с Айсом, который по собственной воле торчал возле Эббалка и в самом городе, добывая информацию, наблюдая, вслушиваясь, ожидая своего часа; рядом с Айсом, который совершенно безвозмездно рисковал ради меня и Лады своей головой…
D общем, рядом с ним как-то не получалось махнуть рукой и сказать: ну и пусть. Кто я этой хилла: сват, брат, нянька? Что я, нанимался вызволять её из передряг?
Даже мысли о таких правильных и логичных фразах оставляют ощущение липкой грязи.
Нет уж! Раз Айс не бросил меня, то я не брошу Ладу. Точка.
Прошло не меньше часа, прежде чем Айс вздрогнул, открыл глаза и сел, обхватив себя руками, словно страдающий от холода.
— Ну, как? Что-то узнал?
— Узнал, — ответил он хрипло. — Мы опоздали примерно на полдня. За "особой гостьей" из Эббалка явился гонец с запечатанным приказом. Начальник охраны вскрыл письмо с приказом, забрал "особую гостью" с половиной подчинённых и все они вместе с гонцом ускакали на химерах в сторону города. При такой форе нам их не догнать.
Я выругался, коротко и зло. Сел на траву, вздохнул — и снова выругался.
— Что будем делать?
— Поедем обратно, Айс. Что ж ещё-то?
Возвращение стало куда как более мрачным, чем поездка к Тихой Куще. Чтобы не гонять мысли по замкнутому кругу, я попросил Айса прочитать мне пару лекций по его специальности, менталистике. Надо же было как-то отвлечься. А заодно и проверить, верны ли мои догадки насчёт того, каких успехов достигли на родине Айса маги школы разума в сравнении с местными магами.
Оказалось, что — да, в самом деле достигли.
Значительных.
— Менталистика — наиболее абстрактный из разделов практической магии. В большей мере абстрактный, чем ритуалистика, магия подобий, шаманство. Чем что угодно. У нас, в смысле, на моей родине, принято рассматривать магию в целом как аналог непрерывного спектра. На одном его конце находятся грубые энергии: свет, тяготение, простейшие взаимодействия внутриатомных сил… ты знаешь, что такое "внутриатомный"?
