Анатолий Нейтак - Камень и Ветра 5. Путь наверх
Я, вон, уже с ума схожу. Хоть и не красива Амазонка ничуть, хоть плоскогруда и с лица страшновата, всё равно завидно мне!
Это ж надо столько силищи забрать, чтобы позволять другим делать по-своему!
"Твой выбор"… ха!"
- Эй… ты чего?
Прядка обернулась, смутно вспомнив, что окликают её не в первый раз. И не во второй.
- Ничего!
Понемногу старящаяся, но покуда крепкая, Жменя лишь в одном ощущала дыхание зимы. Глаза начали её подводить вёсен пять тому. Теперь, особенно в полутьме кухни, Жменя видела лишь размытые контуры да пятна. Потому выражение лица Прядки её не встревожило.
Другое дело – голос. Слух у Жмени был не хуже, чем у молодых.
- Ты этот кусок уж минут двадцать лишних месишь. Что случилось?
- Ничего! – сказала Прядка почти так же резко, как в первый раз.
- С муженьком поцапалась, что ль?
- Нет!
- А с кем тогда? Может, тебя новенькая обидела? Эта… Амазонка?
- Никаких обид. Если тебя свербёж замучил узнать, что меж нами было, поднимись да спроси. Она ответит, не соврёт!
- Ох ты! Бедняжка…
Ничего такого не ждавшая, Прядка так изумилась, что даже про ярость подзабыла.
- Ты чего, Жменька? Ума решилась? С чего тебе Амазонку жалеть?
Тут уже Жменя захлопала глазами.
- Жалеть? Так я ж не её вовсе… я подумала, что… ну, и ты…
- Не понимаю я тебя.
- Да чего ты кричишь? – неожиданно жарко зашептала Жменя. – Я ж видала эту твою Амазонку, ну и подумала, что она не только с виду точно мужик. Что у ей и замашки те же. Ну и… что тебе с ней не по нраву пришлось…
- Тьфу! – Прядка аж взвилась. – Ну ты и дура, Жменька! Истинно дура!
- Так а я что? Я же…
- У Амазонки, между прочим, муж есть. И прежде чем придумать очередную дурь бабью, прикинь, можно ли такую, как Амазонка, к браку с нелюбимым принудить.
- Эм-м-м… другое мне странно. Кто ж по своей воле на такой женится-то?
- А кто ж спрашивать его будет, болезного? – недобро усмехнулась Прядка. – Коли Амазонке понравился, женится, как миленький. И жить будет, как за каменной стеной, в тепле и достатке.
Жменя поджала губы.
- Смеёшься?
- Ага. Ты надо мной уж так посмеялась, что дальше некуда!
- Ну, прости, ежели чего не то. Я ж не со зла…
- Ещё не хватало – со зла о таком болтать! Меня не боишься, так Амазонки побойся. Выдерет так, что ходить будешь навроде зверя тигра.
- Да я ж это… ну… а всё-таки, что меж вами такого было-то?
Прядка плюнула в сердцах, хлопнула тестом о доску и вышла из кухни вон.
***
Итак, оказывается, я успешно подпевала Основателям. Отличная новость. Одно плохо: в памяти нет чётких воспоминаний об этом. Надо полагать, за время пребывания в составе хора я получила обширный словарь Бесконечного наречия заодно с ударной дозой понимания. Но для меня, Эйрас сур Тральгим по прозвищу Игла, этот факт на ситуацию почти не влияет. Временами из меня, как раньше, будто сами собой выскакивают отдельные слова на Бесконечном… но и только. Полностью перейти на это наречие я не могу, думать на нём – тем более.
Ну, не беда. На такой случай у меня есть проверенное средство, способное разблокировать мою собственную память и расширить канал, по которому сочатся в сознание фрагменты, принадлежащие Амазонке – многообещающей ученице Обители, то ли до сих пор послушнице, то ли… Имя у средства короткое и простое.
Медитация.
Выставив вокруг выделенной мне комнаты сигнальные барьеры, чтобы не оказаться невежливой в случае, если кому-то вздумается меня навестить, я прибегла к необязательному, но привычному, как разношенная обувь, ритуалу. То есть разделась, подвесила свою бренную оболочку в геометрическом центре комнаты и поэтапно отключила все лишние ощущения. Зрение, осязание, слух, обоняние, чувство ориентации (именно в таком порядке). Навесила плотные блоки на все каналы чисто ментального восприятия, от ощущения жизни/смерти до высших проявлений ясновидения. Я не спешила, действовала методично и предельно тщательно. А куда спешить? Уже некуда. Как говорят гурманы, есть время питаться – и есть время переваривать съеденное.
Ау, Амазонка! Где ты там?
…Нигде.
И везде…
Амазонка – это я. Но "я", привыкшая отзываться на прозвище Игла – не Амазонка. Для неё нет большой разницы, которое из "я" имеется в виду, кто именно медитирует, кто ищет выход из замкнутого круга. Любое "я" в равной мере иллюзорно. Любое "я" – это всё/ничто, потому что "настоящая" личность/общность единична/множественна в той бесконечности, где…
Нет. Всё совсем не так.
Мы (Игла-Амазонка) играем друг с врагом. Главное – уловить момент, когда лапта сменится поисками верхней позиции и, перетянув канат, завершить наш матч красивым – чтоб зубы лязгнули – ударом. Или же, если правила опять изменятся, двинуть Мага наперерез Королю, открывая "обман без обмана" и вместе с Советником снимая с доски чужую надежду на выигрыш.
Чужую?
Но мы – это одно. И нет памяти о прежнем, потому что нет ничего, что следовало бы именовать "прежним"; нет представлений о будущем, потому что нет ничего, что могло бы стать "будущим". Лишь одно неотъемлемое СЕЙЧАС+ЗДЕСЬ+Я… и преграда, также именуемая – я.
Это больно.
На земле – круг.
Просто символ,
так как я сейчас – не маг.
Я – внутри,
в кольце из глаз-рук.
Но решусь ли я
из круга сделать шаг?
Тишина.
Мой мир почти
мёртв.
Символ кружит,
перехватывает грудь.
Дайте свет!
…темно.
Пустой двор
ждёт,
но из себя мне
не шагнуть.
Какой бред. Беспомощный, чуть ли не сентиментальный, несмотря на полное соответствие субъективно ощущаемым фактам. Смять и выбросить…
Но лучше – не получится. Пыталась, не вышло.
Оставлю как есть.
Ведь именно подобный бред получается, когда "рисуешь дождевой водой осенними листами по стеклу".
А если чуть иначе?
Зеркало: блистающая сталь.
Отраженье. Ненавижу!
…руки – в кровь.
Рядом с образом хрупка я, как хрусталь.
Люди улыбаются:
любовь!
…Для идущих по Тропе все навыки – часть единства высшего порядка. Будь то стихосложение, или фехтование, или плавание, или чтение мыслей. Или многоликое искусство мага. Или, коли на то пошло, феномен, называемый "обыденное мышление"… разве мышление – на навык? Ну и что с того, что он, как правило, структурирует все остальные феномены сознания, нанизывая их на единую абстрактную ось? Посмотрите на эту картину: искусство художника, знакомого с понятием перспективы, позволяет заключить, что все параллельные линии сходятся в одной точке у самого горизонта. Но воображаемая линия горизонта никак не точечна, она – линия… она имеет некую протяжённость в пространстве… а теперь плавно, медленно, сохраняя весь комплекс возникших мысленных связей, поднимемся над плоскостью обыденных размышлений. Неограниченная левитация, как при выходе на низкую… среднюю… высокую орбиту. Что мы увидим? Наш горизонт очертил чашу, дно которой выстлано зелёным, синим и белым. Это мир, по которому мы ползали. Это – колыбель. Это мы.
