Элдон Томпсон - Алый меч
Далее убийца слушать не стал. Спор, как и следовало ожидать, возвращался на круги своя. По крайней мере Ксариус услышал все, что требовалось. Предполагаемый наследник Торин, известный также под именем Джерома отправился на юг в Куурию в сопровождении некоего Эллайена. Убийцу не интересовали планы обороны Олсона и защиты от армий колдуна. Пускай и те, и другие хоть к чертям провалятся. Его забота — найти заказчика на свое редкое ремесло. Преданность — лишняя обуза, товар, который покупается и продается, как свинья на рынке. На данный момент Ксариус верен колдуну Сорику, но лишь при исполнении особых задач. Сегодня у него свое дело. Остальное — пустая трата времени.
На пару с одной из ночных теней Ксариус Тализар выбрался через окно на крышу и бесшумно соскользнул на землю. Внезапно в темноте жадно заметались огни, и тишина вздрогнула от диких неистовых воплей.
— Дурачье! — выругался Ксариус и растаял во мгле. В следующий миг на рыночную площадь ворвались всадники с факелами в руках.
* * *Эзаис замер. Первый старейшина взглянул на остальных, а в особенности на Ригдона, услышав, как началась страшная суматоха. Раздались кровожадные крики, предвещавшие опасность и смерть. Страх стиснул Эзаиса за горло. Ригдон нахмурил брови, в глазах блеснула немая угроза. Круг советников внезапно разлетелся на осколки, и старейшины бросились на улицу. На крыльце они остановились, оцепенев от ужаса, не веря своим глазам.
Деревня полыхала. Солдаты сломя голову носились по лесу, бросая пламенеющие факелы в дома, сараи и во все, что могло загореться. Лето выдалось сухое, и пожар распространялся стремительно. Ночь рвалась от криков ужаса и боли. Мародеры, словно стая жадных хищников, кружили по деревне, топча участки и сады, где играли ребятишки и работали крестьяне. Женщины, мужчины и дети умирали, не успев встать с постели. Когда старейшины вышли к торговой площади, солдаты сновали между деревьями, преследуя свои жертвы. Некоторые пытались дать неприятелю отпор, большинство же бежали. Застигнутые врасплох люди гибли.
Эзаис, словно каменная статуя, неподвижно стоял на крыльце и смотрел на резню, будто на ночной кошмар, рожденный в горячке и забытьи. Как и предсказывал Ригдон, колдун пришел в Дилн. Но такой подлости и жестокости никто не мог предположить. Все, ради чего трудился Эзаис, чему посвятил целую жизнь, полыхало и рассыпалось в золу у него на глазах. Жар огня и раскаленный пепел обжигали глаза. По щекам текли слезы. Те из старейшин, кто был помоложе, бросились на помощь семьям, но их путь остановили меч и пламя. Ригдон и Вал, жившие в Дил не со дня его основания, стояли рядом с Эзаисом и, пораженные, смотрели, как гибнет их родина. Старейшины слишком хорошо понимали, что произошло: их место — среди народа Дилна, а народ обречен. Смерть пришла на мирную землю.
Люди плакали, кричали, падали, охваченные огнем. Один из всадников заметил старейшин на крыльце совета. Подав знак ближайшему солдату, он ринулся к ним, сжимая в руке окровавленный меч. Эзаис продолжал стоять неподвижно, даже когда холодная сталь разорвала ему плечо и шею. Первый старейшина, словно во сне, глядел, как кровь хлынула на семейку белых грибов, проросших из-под крыльца. Ригдон схватился со вторым солдатом. Эзаис упал на колени. Перила мелькнули перед глазами, и он ухватился за них рукой. Что же Эллибе навлекла на них? Эта внезапная мысль поразила Эзаиса. Как Торин сможет теперь прийти на выручку? Теплая кровь хлынула налицо, острый клинок раскроил старику череп. Сердце Эзаиса остановилось.
* * *Еще до того, как стих стон первой жертвы, Дилн обратился в пепел. Ксариус Тализар наблюдал за картиной из центра деревни. Вой огня заглушал крики обреченных на смерть людей. Языки пламени хищно пожирали деревянные постройки рыночной площади. Наемники колдуна хоть и были неуклюжи, но действовали весьма эффективно. Мало кому удалось пережить бойню. Убийца чувствовал присутствие уцелевших людей, забившихся глубоко в холодный темный лес. Их сердца охватил огонь, а разум и чувства поглотила ночь. Большинство, без сомнения, погибли. Выжженная, пропитанная кровью земля была усыпана обугленными останками тел. Когда наемники, покончив с деревушкой, съехались вместе, убийца заметил, что отряд колдуна не понес ни одной потери.
Капитан наемников оторвал взгляд от тел Эзаиса, Ригдона и Вал и пересчитал своих людей. По лицу его расплылась самодовольная кривая ухмылка. В тот же момент капитан заметил убийцу, возникшего перед полыхавшим зданием совета. Победно скаля зубы, солдат пришпорил коня.
— Вот так-то лучше. А то ползаете, как таракан под полом. — Капитан с бравым видом оглянулся на отряд наемников, которые наградили его хором ликующих возгласов.
Ксариус выжидал. Наконец самодовольная улыбка покинула лицо капитана.
— Так что же вы разузнали о сыне Эллибе?
Капитан нахмурился. Кто-то из наемников робко усмехнулся. Тогда разъяренный капитан спустился с коня, быстрым шагом подступил к Тализару, поднял перед его глазами широкий меч и провел пальцем в кожаной перчатке по окровавленному лезвию. Угрожающе посмотрев сверху вниз на убийцу, наемник облизал палец.
— Он мертв.
Солдаты одобрительно взревели, и на изуродованном шрамами лице капитана расцвела кровожадная улыбка.
— Тогда кто это? — прошипел Ксариус.
Капитан обернулся, а убийца в ту же секунду вытащил из-за пояса тонкий кинжал и всадил лезвие под кольчугу в пах опрометчивой жертве. Капитан взвыл, и испуганные лица наемников вновь обратились к Ксариусу. Обреченный солдат тщетно пытался зажать руками артерию и остановить хлынувшую кровь. Его тело глухо ударилось о землю.
— Кто отдал приказ атаковать?
Наемники стояли неподвижно с такими же бледными каменными лицами, что и их капитан.
— Лейтенант, отвечайте! — прошипел убийца. Один из солдат поднял глаза. Губы его дрожали.
— Вас… Вас очень долго не было… Мы не знали…
— Это он отдал приказ?
— Д-да, сэр.
Ксариус вытер кинжал платком и бросил его на скорчившееся от боли тело капитана.
— Замечательно, — прошептал он, спрятав оружие под складками плаща. — Вы, лейтенант, теперь будете командиром. Надеюсь, вы будете вести себя разумнее, чем ваш предшественник.
Наемник проглотил ком в горле и кивнул. Удовлетворенный ответом, убийца добавил:
— Подать мне коня. — Ксариус пришпорил лошадь и отправился к южной дороге в Куурию, которая должна была привести его к следам Торина.
Поиски не отняли много времени.
* * *Джером внезапно проснулся. Его глазам открылось безоблачное ночное небо. Капельки пота замерзли на лице под ледяным ветром, гулявшим по горным тропам. Кошмарные образы еще на мгновение задержались в сознании и рассеялись. Джером сделал глубокий вдох и прислушался. Невероятно живой и леденящий кровь сон был не более чем игрой воображения. И все же юноша не смел двинуться с места, уверенный, что жуткий вой, разогнавший и кошмар, и сон, родился именно в этом мире.
