Людмила Ардова - Путь рыцаря
Это ввалился пьяный Шпаор со своей свитой. Они громко смеялись, обсуждали окрестных дворян, прелести их жен и дочек, и вели разные недостойные речи. Я услышал и кое-что предназначенное для меня
— Послушайте, кэлл Шпаор, как хорошо, что мы избавились от этой мерзкой ищейки Жарры! — радостно воскликнул Дагеран.
— Да, он получил свою порцию гостеприимства от замка Брэд.
— Подвела парня любовь к дармовой выпивке! — загоготал Налабер.
— Он просто одержимый был какой-то: носился повсюду, везде совал свой нос. А эта личная гвардия герцогини, которую он каждый день дрессировал!
— Помолчите, Фагуадон, мне надоело слушать и говорить об этом. Герцогиня всерьез больна паранойей.
В разговоре этом не было ни одной светлой мысли, ни одной интересной темы не прозвучало за битых два часа.
Надо признаться, я порядком заскучал сидя под землей. Потому что, Шпаор днем уходил из своих апартаментов, и делать там мне было нечего. В это время я либо дремал, либо блуждал по подземным лабиринтам. Меня и пугали и притягивали одновременно закрытые двери в одном из коридоров — уж очень я не люблю скелетов! — но любопытство все же пересилило страх, и я полез в одну из них, не так-то это было просто — все отсырело и проржавело-пришлось воспользоваться уже испытанным способом: орудовать ломом.
За первой дверью я не нашел ничего — просто кладовка! Зря возился. За второй я нашел действительно скелет, я с ним вежливо поздоровался и аккуратно прикрыл дверь, стараясь не потревожить духа. Со следующей — мне повезло еще меньше: там была свалка черепов — возмутительно! Но тут, во мне взыграл какой-то нездоровый азарт: я слышал от хэлла Энгрика о том, что в старину, в Кильдиаде, на места старинных кладов специально выкладывали такие трофеи, чтобы отпугивать воров. И я решил не церемониться с предками, выкинув их, как мячи, из своего укрытия. Я, к радости своей, на самом деле нашел ларец — вот это да! Это была интересная шкатулка с секретом, и я прихватил ее с собой, перед уходом наведя порядок на месте ее нахождения.
Я все думал, почему третья комната оказалась пуста, и решил еще раз осмотреть ее, было странно, может ее берегли для нового трофея? Я осветил ее свечой: и разглядел на полу что-то вроде люка, я потянул крышку, и сверху выехала полка, на ней лежало несколько книг, покрытых плесенью и пылью, я долго потом чихал, переворачивая страницы. Странно, что от одной из них исходила какая-то странная сила — у меня даже свечу задуло, и, читая ее, я странным образом волновался, словно предчувствуя что-то. Мне в руки попала книга магических заклинаний.
Я аккуратно открыл ее по середине: пальцы мои почувствовали холод, поднеся свечу, я увидел знакомый рисунок. Та самая звезда, что была на ковре в кабинете герцога!
Очень древним языком — половину слов я едва понял, в ней рассказывалась легенда, и описывался способ вызова семейного демона. Нужна была капля крови члена семьи, но только по мужской линии — она должна была упасть на пенктаграмму, перед этим требовалось произнести соответствующее заклинание из книги.
Самым сложным теперь было уговорить мою хозяйку дать разрешение на участие в этом ее сына Унэгеля.
— Вы сошли с ума! — воскликнула Ивонна, когда я рассказал очередной план. — Она с удивлением и каким-то недоверием крутила книгу в руках, но то ли оттого, что книга и впрямь была волшебная, то ли повинуясь каким-то инстинктам, она вдруг притихла и сказала:
— Я подумаю. Нас ведь все равно не оставят в покое?
Я кивнул ей в ответ.
— Как долго придется мальчику добираться до замка?
— Неделя пути.
— Я советую вам вызвать его, а вы пока решите, что делать.
С трудом преодолевая сомнение, герцогиня дала свое согласие.
Я несколько раз проникал по подземным переходам в Главный Зал, осматривая фрагменты работ, близящихся к завершению.
Но никак не мог понять: каким способом Шпаор и Сваготен замышляют убийство. Слова о колоннах и горючем порошке не давали мне спать спокойно. Я почти не сомневался, что Шпаор задумал убить свою жену. Мне было только непонятно: какую цель преследует Сваготен — ясно, что он старался не для себя, а выполнял чей-то приказ. И я снова осматривал место предполагаемой встречи. Колонны стояли уже на своих местах и подпоры поддерживающие мрамор, действительно великолепный, уже убрали, шла отделка стен Зала и они обещали быть роскошными.
На полу, возле колонн я обнаружил какой-то порошок. Я поднес его поближе и стал разглядывать: у меня возникло предположение, и я решил его проверить: я поднес свечу к колонне и со всех сторон внимательно осмотрел ее снизу до верху — вот оно! Я не поленился приставить лестницу, чтобы доказать свою теорию. Примерно в середине я нашел следы тщательно сделанных заплат. Их было почти невозможно заметить, но у меня это получилось, потому что я искал. Поверхность колонн в двух местах с противоположных сторон была нарушена. Кто-то выточил в ней глубокие отверстия. Оглядев тяжеленные мраморные плиты над своей головой, я понял теперь слова о горючем порошке.
Я вернулся к себе чрезвычайно взволнованный. Беспокойство не давало мне усидеть на месте, и я снова и снова блуждал по подземным галереям. Обследуя стены в башне Младшая Сестра, я обнаружил еще несколько потайных комнат. Двери в них были сильно повреждены временем. Мне удалось открыть одну из них — она привела меня в комнату Сваготена! Это было редкой удачей.
Я начал следить за Советником, и терпение мое было вознаграждено. Подглядывая за Сваготеном, я увидел, однажды, как он развлекается на досуге:
Проговаривая шепотом какие-то заклинания, он выбрасывал вперед руку с вытянутыми и сжатыми вместе двумя пальцами, на одном красовался безобразный перстень громадных размеров (я давно его заприметил) и от жеста его, свечи вспыхивали ярким пламенем, в камине начинал шуметь огонь.
— Так вот оно что, — прошептал я, — ты маг или знаком с магами.
И я плотнее прижался к стене поддерживающей меня. В тот миг я думал, почему Советник не чует меня, волшебники обычно отличаются особой чуткостью. Но я вспомнил, как мне удалось следить за двумя ночными магами в заброшенной деревне, и я почувствовал странное волнение. Я вернулся к своим наблюдениям.
Более всего меня удивило другое занятие Сваготена, которому он предавался с удивительным постоянством: его разговоры с черным вороном, который жил у него в клетке.
Позже я понял, почему Советник совершал свои монологи перед птицей: как и все коварные люди, он не доверял в этом мире никому, но потребность высказаться, излить свою мрачную душу у него оставалась.
