Михаил Бабкин - Слимп
Но вот чёрная тропинка закончилась, упёрлась в открытый проём коридора. Дальше опять начинался лабиринт, но не такой, как прежний, с замшелыми стенами и каменным полом, а другой. Зеркальный. Стены и потолок многократно отражали Семёна и его спутников, повторяя и множа их; пол переливался едкими разноцветными всполохами, от которых рябило в глазах. Создавалось такое впечатление, что они ненароком забрели в гигантский калейдоскоп – от мелькания красок у Семёна закружилась голова.
– Этого ещё не хватало, – сказал Семён, потирая виски. – Мар, ты что видишь?
– Да ничего такого, – неуверенно ответил медальон. – Коридор как коридор. Стены серые, потолок ободранный. Пол как в хлеву грязный. Ничего особенного.
– Тогда смотри по сторонам внимательней, – решил Семён, – будешь подсказывать мне, что у нас впереди. Отмечай всё подозрительное и сразу сообщай. У меня тут небольшая проблемка возникла, так что надеюсь только на тебя.
– Что случилось? – испугался Мар. – Что за проблемка? Серьёзная?
– Издержки колдовского видения, – отмахнулся Семён. – Ерунда. Ты, главное, не отвлекайся. Работай давай.
– Слушаюсь, – ответил медальон. – Иди всё прямо и прямо, а потом направо. Пока ничего подозрительного. – Семён прикрыл глаза ладонью и изредка посматривал в щель между пальцами: он медленно шёл вперёд, слыша позади себя тихие шаги и размеренное дыхание своих спутников.
– Прямо… Поворот налево… Опять прямо, – командовал Мар, – Поворот направо, и… Пришли, что ли? Дверь. Хе-хе, из досок. Как в сортире.
Семён убрал руку от глаз.
Перед ним действительно была дверь. Но не из досок, нет, а из плиты чёрного мрамора, со сложными резными украшениями по всей её плоскости. И были на той плите изображены человеческие и звериные фигурки, странно переплетённые между собой; фигурки плавно перемещались по кругу. В центре подвижного круга застыл рельефный кошачий глаз с огненным вертикальным зрачком – глаз, казалось, смотрел прямо в лицо Семёну Владимировичу. Смотрел пристально и недоверчиво.
Справа на двери имелась прозрачная ручка в виде изогнутой тигриной лапы; внутри лапы тревожно моргала маленькая красная точка. Словно индикатор автосигнализации. Будь Семён не так ослеплён и заморочен разноцветными всполохами, он обязательно обратил бы на неё внимание! Обязательно.
Но Семён точку не заметил: решительно взявшись за лапу, он потянул ручку на себя – дверь начала открываться, плавно и бесшумно. И тут в лицо Семёну ударила вспышка ярчайшего света. На миг парню показалось, что он ослеп – Семён с криком схватился за глаза.
– Урок первый, – сказал чей-то бесстрастный голос, – никогда не открывай незнакомые двери, предварительно не проверив их на заговоренность. Тем более в столь подозрительных местах. Ты же видел, не мог не видеть, что дверь особая, непростая! Потому должен был сначала найти наложенную на неё волшбу и обезвредить чары соответствующими заклинаниями. А уже после браться за ручку. Кстати, чтобы ты знал – заклятье было выведено именно на ручку, с внутренней её стороны. Точечное волшебство. Метод локальной диверсии. Способность видеть магию вовсе не даёт права быть беспечным и непредусмотрительным, вор Симеон. Так-то.
Семён оторвал руки от лица и затравленно огляделся.
Он был в просторной и пустой комнате, где не было ничего, кроме голых светящихся стен – ни столов, ни стульев, ни какой либо другой обстановки. А также не было окон. И двери не было.
Перед Семёном стоял высокий человек в чёрной глухой накидке до пола, со сложенными на груди руками и с низко опущенным на лицо капюшоном.
– Смотритель? – удивился Семён, протирая слезящиеся глаза. – Вот так фокус.
Смотритель резко откинул капюшон.
– Ё-моё, – тихонько проскулил Мар. – Сам Кардинал… Всё. Отпрыгались мы. – И забормотал молитву.
Глава 9
Слуга Любимого Императора, Милостивого и Просвещённого
Кардиналу было лет пятьдесят. Был он лысым, худощавым, с резкими чертами лица. Уши у Кардинала слегка оттопыривались, придавая ему отдалённое сходство с сатиром; глаза были серые, холодные. Изучающие.
– Что случилось с моими спутниками? – решительно спросил Семён, стараясь не обращать внимания на еле слышные стоны и причитания Мара. – Где люди?
– Странный вопрос в такой ситуации, – пожал плечами Кардинал. – Впрочем, могу ответить: ничего страшного с ними не случилось. Твои спутники занормалены, – и умолк, словно дал исчёрпывающий ответ. Видя недоумение Семёна, Кардинал пояснил:
– Если по научному, то они находятся в остановленном времени. Как и те, кто приходил сюда до них. Убийство не входит в мои планы. Мне вообще нет до этих людей никакого дела, я бы попросту отпустил их на все четыре стороны, если бы не возможная утечка информации. В остановленном времени не болтают! И не стареют, между прочим. Ещё вопросы?
– Вопросов много, – растерянно сказал Семён, – только я никак не соображу, какой из них важней. Который первым задавать.
– Нормальная реакция, – кивнул Кардинал. – А не перейти ли нам отсюда в другое место? В более подходящее для ведения обстоятельной беседы. Разговор у нас будет долгий и серьёзный. Важный.
– Не сомневаюсь, – согласился Семён. – Давайте перейдём. А здесь, где мы находимся, это что за место?
– Отстойник, – равнодушно ответил Кардинал. – На случай непредвиденных осложнений. Но осложнений, к счастью, не было. А вот если бы ты оказался магом, притом агрессивным… – Кардинал не стал развивать дальше свою мысль, повернулся к ближней стене и взмахнул рукой. В стене возник тёмный проём, куда он и шагнул. Семён быстро прошептал:
– Мар, веди себя тихо и не вздумай подавать голоса. Вдруг этот тип тебя услышит? – и шагнул следом за Кардиналом.
Другое место, подходящее для обстоятельной беседы, оказалось удивительно похожим на офис малобюджетной фирмы.
Квадратная лампа на потолке, несколько столов, приставленных друг к дружке впритык в виде буквы «Т», шкаф-стеллаж с книгами и папками на полках, железный сейф (Мар затрепетал на цепочке при виде сейфа), журнальный столик с чашками и кофейником; стены комнаты были задрапированы серой плотной материей. Окон не было.
Кардинал неспешно снял с себя накидку, оказавшись одетым под ней в тёмно-серый глухой свитер, такие же по цвету брюки и серые же мягкие туфли; Кардинал небрежно бросил накидку поверх сейфа. После чего сел за главный стол, кивнув Семёну на стулья у соседнего. Семён присел на краешек одного из стульев, положив сумку с золотом рядом с собой.
– Так, – сказал Кардинал. – Будем для начала знакомиться. Я – Кардинал. Если это тебе что-то говорит.
