Константин Храбрых - Печать Змеи
Я запустил время в нормальное русло.
Коридор наполнил вой умертвия, причем далеко не рядового. Из стены медленно выплыла черная тень в грязном рваном саване. Раздался звон цепей, а следом выплыло еще три тени, уже иной иерархии, начинающие пожиратели человеческих душ.
Тьма! Та кто дает нам силу, и жизнь, та кто заставляет нас нести закон и порядок мира мертвых. Та кто первой подписала закон равновесия!
Темные сгустки первозданной стихии заполнили все пространство, закутав их в коконы первозданной тьмы. Достав второй шар, я заключил их вовнутрь. Чувствую, кому-то придется держать ответ перед советом. Двести с лишним душ питающихся за счет живых, это большая проблема.
Ледяной холодок известил меня о том что кто-то пытается взломать мою печать на двери… Прежде я успел додумать мысль передо мной возник вихрь темного портала.
«Они же мне никогда не удавались?!»
Шагнув вперед, решив разобраться с этим позднее, я вышел на своем этаже. Возле печати стоял худой высокий человек в черной мантии. Двери остальных комнат были уже распахнуты…
В следующий миг я перешагнул на второй слой.
— Так вот кто, значит, нарушает покой мертвых! — мой потусторонний голос заставил колдуна вздрогнуть, и в меня полетел ворох заклинаний, рассыпавшийся искрами достигнув плаща.
— Смерть! — когда до него дошло кто перед ним, он спал с лица. — Значит, они кого-то выпили насухо! Проклятье!
Он рванул амулет на груди, и исчез в черном облаке. От облака тянуло энергией первозданного хаоса…
Прежде чем портал успел схлопнуться, из него выскочило три скелета в бронзовых доспехах. В магическом плане они буквально полыхали, напитаны энергией хаоса.
Глефа в моих руках запела свою песнь рассекаемого воздуха. Скелеты после того как лезвия глефы соприкоснулись с доспехами, поблекли, потеряв всю энергию, и после того как были рассечены костяной пылью рассыпались на каменный пол коридора.
Обойдя все комнаты, я стал обладателем еще одной переполненной сферы. Лицо смертного я запомнил. Такие как он за нарушение законов жизни и смерти, являются особо любимыми нашим народом.
Я забыл упомянуть, что коса сама по себе не просто артефакт — она живое существо, часть души народа Смерти. Она питается энергией душ, темной энергией, и многим другим. Но больше всего ей подходят души предателей своего рода-расы. Рассекая нить жизни или саму душу коса поглощает всю ее энергию, оставляя крохи, необходимые для того чтобы доставить их на суд.
Внезапный вой тревоги заставил меня поторопиться и снять печать с двери. Парни подорвались от воя сирены. Видя, что я делаю вид, что спешно одеваюсь, тут же принялись быстро натягивать на себя одежду.
— Что случилось? — спросил Олес пытаясь попасть ногой в правую штанину.
— Не знаю, но я чувствую большое количество магии разлитой в воздухе, — «Пункт сто сороковой: Смертным не обязательно знать о делах Смерти, даже нежелательно». — Может быть учения?
— Все может быть!
Мирс выругался, достав из сумки короткий жезл с крупным рубиновым кристаллом в зажиме, на конце жезла.
В коридоре буквально случилось столпотворение! Группа магов столпилась возле трех кучек праха и рассеченных бронзовых доспехов. Все что осталось от скелетов. Один из магов в черной хламиде водил странным жезлом над кучками праха и что-то постоянно бормотал под нос. Больше походила на ругань, чем сова заклинаний.
— Расходитесь по комнатам, сейчас каждого осмотрят лекари, — громкий голос.
— А что случилось?
— Из вольеров сбежали привидения для… тьфу! Не перебивайте меня! ВСЕ ПО КОМНАТАМ!
Ту я заметил, что среди окруживших кучки праха стоит тот самый мужик, что пытался взломать печать. Ткнув локтем Олеса и Мирса, я прошептал:
— Запомните вон того лысого, что взглядом по сторонам шарит.
— А в чем дело?
— От него исходит та же энергия что и от тех кучек праха.
Мирс после этих слов внимательным взглядом пробежался по мужчине, и развернувшись зашел в комнату.
Через полчаса к нам зашел сухой как мумия старичок-лекарь и осмотрев каждого, что-то прохрипел себе под нос, и вышел.
— Если все лекари как этот, то боюсь проще заказать гроб.
«Странная шутка».
— Да нет, из него еще не весь песок высыпался, думаю еще лет сто…
Мирс и Олес радостно заржали, а я улегся и принялся осмыслять ночь, очень много моментов, которые только вызывали вопросы. Не заметив, я уснул.
Нас выстроили по курсам, после чего распределили. Хотя точнее сказать списали. Подошел какой-то хмурый тип в серой мантии, и приказал двадцати адептам следовать за ним.
— Итак, день у вас будет насыщенным. Сегодня вы будете наполнять кристаллы к празднику, который будет через неделю в замке, в честь основателя коллегии архимага Ролиандара Светлого. — Тут его взгляд упал на девушку в зеленой мантии. — Вы милочка случаем не владеете магией жизни?
— Да лер владею. — Девушка была незнакомой и судя по иному типу значка на груди была из другого учебного заведения.
— Вы пойдете со мной в лекарский пункт, там много амулетов, которые следует зарядить вашим типом энергии.
Мы вошли в зал, где были расставлены два ряда длинных столов и стульев с высокими спинками, на прикидку человек на триста, не меньше. В конце зала стоял еще один стол, с похожими стульями, правда, они были обиты пурпурной тканью.
— Вы, вы, вы, и вот вы! — его палец ткнул мне в грудь. — До конца дня вам надо зарядить амулеты в стульях. Не дай бог кто-то что пережжет!
— Прошу прощения лер маг, но Курта лучше не назначать! — Вперед вышел Олес.
— Это еще почему? Или вы считаете себя умнее меня?! — маг распорядитель навис над Олесом, точнее попытался так сделать ибо Олес был его на голову выше.
— Ну, вы можете так сделать, если хотите потом отвечать за уничтожение половины замка. Адепт ан'Драффл является урожденным магом смерти, так что не рассчитанные на это амулеты сначала разрушают физическую составляющую, а после чего контур заклинания насыщенный энергией смерти, не имеющей четкой привязки — взрывается.
— Спасибо адепт, — лицо мага распорядителя вытянулось, но он быстро взял себя в руки, — можете заменить его.
После чего он обвел оставшуюся группу внимательным взглядом и спросил:
— Есть еще кто-нибудь с такими же особенностями?
— Да лер!
Из группы вышли парень и девушка лет восемнадцати-девятнадцати, в черной, расшитой серебряной нитью одежде, похожего покроя, с отличием того что на девушке была короткая юбка на ладонь выше колен, и длинные серые гольфы. У обоих были длинные, белоснежные волосы, уложенные в аккуратный хвост.
