Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — пфальцграф
Он покачал головой:
— Более благородной?
— Граф, — сказал я с укоризной, — вы в самом деле верите, что я зарезал бы ваших детей?… Не тревожься вы так за них сильно, что не могли здраво рассуждать, вы бы поняли, что это чистейшей воды блеф. Но вы были так взволнованы, что… будучи обманутым, приняли правильное решение. Теперь нас уже четверо: вы, дорогой граф, сэр Митчелл Кассель с его войском, барон Альбрехт… кажется, он еще и Гуммельсберг…
Он прервал:
— Простите, мне послышалось… барон Альбрехт?
— Вам не послышалось, — ответил я любезно. С нами в самом деле Альбрехт Гуммельсберг, барон Цоллерна и Ротвайля. Он пришел в самый драматический момент, когда граф Росчертский пошел на приступ замка Сворве, и барон Альбрехт ударил ему в спину.
На лице графа я видел уже не просто озадаченное выражение, а глубокое недоумение.
— Насколько я слышал…
— Да-да, я весь внимание, граф.
— Насколько я слышал, барон Альбрехт не по-рыцарски расчетлив. Он всегда знает, на какую сторону забора упасть.
Я улыбнулся:
— Вот видите. Барон уже понял, что наше дело правое, мы победим. Теперь, когда и вы с нами, он уверится еще больше. Думаю, что скоро нас будет значительно больше. Я рад, что вы, граф, приняли мудрое решение принести мне вассальную присягу.
Он смотрел исподлобья, колебался. Я улыбался дружески, но в глазах оставил холодный огонек. Наконец он проговорил хмуро:
— Я никогда не покорюсь королю Барбароссе.
Я развел руками:
— Граф, вы приносите присягу мне, а не королю.
— Но вы-то принесли присягу ему? Я улыбнулся шире, покачал головой.
— Граф, вы же знаете формулу: вассал моего вассала — не мой вассал. То есть в любом случае вы не вассал Барбароссы. А второе, самое главное: я не подданный Барбароссы! Я вообще странствующий рыцарь из другого королевства. Заехал в королевство Барбароссы на Каталаунский турнир, там оказал королю пару важных услуг, за что он и дал мне титул пфальцграфа всей Армландии. Только и всего.
На его лице проступило мучительное колебание.
— Мне нужно подумать, — проронил он наконец.
Я поднялся, учтиво поклонился.
— Разумеется, разумеется! Такие решения не принимаются сразу. Оставляю вас, граф. Мне еще нужно со своими людьми разработать план быстрого захвата всей Армландии. Желательно вот так же, без кровопролития.
До самых дверей я чувствовал на спине его недоумевающий взгляд: этот Ричард — самоуверенный дурак или просто сумасшедший?
ГЛАВА 6
Митчелл откровенно наслаждался блестящим захватом замка. Он так и не поверил, что граф добровольно принес мне присягу, хотя вслух не сказал ни слова, но в его глазах я видел мрачное восхищение. Сам не слишком щепетильный в выборе средств, сказалось дурное влияние родителя, он восторгался сюзереном, который оставаясь благородным рыцарем, мог перещеголять самого дьявола в нехороших выдумках.
Не дожидаясь приказа, он послал одного из своих людей к нашему основному войску, чтобы поторопились сюда до подхода графа Росчертского. Я поблагодарил, добавил, что всегда восхищаюсь людьми, которые не ждут приказа, а делают то, что делать надо.
Во главе нашего войска скакал Альбрехт Гуммельсберг, который барон Цоллерна и Ротвайля, еще более пышный и нарядный, словно возит за собой целый гардероб. Граф Инкризер, стоявший на стене рядом со мной, вздохнул.
— Невероятно.
— Да, — согласился я. — Он мог бы явиться ко мне еще в первый день! Если такой дальновидный, чего тянул?… Прибыл, когда нам осталось только дожать противника.
Я говорил с очень серьезным лицом, граф Инкризер смотрел то на меня, то на вливающееся в раскрытые ворота войско, наконец развел руками.
— Стар я становлюсь. Не успеваю за военными новшествами. Я полагаю, вы хотите, чтобы я знатных рыцарей пригласил в замок?
— Да, конечно, — ответил я, со стен видно, что войско начало было располагаться у замка. — Но… вы не будете против, если я на время воспользуюсь вашим гостеприимством и приглашу в замок все наше небольшое войско?
Он вздохнул:
— А я могу быть против?
— Вот и хорошо, — сказал я обрадованно. — Не думаю, что будем долго им злоупотреблять, но сейчас нам лучше укрыться за стенами…
Он развел руками:
— Делайте что хотите. Я все больше склоняюсь к мысли, что сильно сглупил.
— Вы поступили правильно, — возразил я. — В самом деле правильно, благородный сэр.
Мы со стен наблюдали, как войско втягивается в замок, а когда за последним захлопнулись ворота, я сбежал вниз, двор уже заполнен людьми, конями, звон железа, конское ржание, грубые раздраженные голоса, кое-где во дворе начинают разжигать костры.
Я помогал устраиваться, как вдруг со стены крикнули:
— К замку скачет какой-то рыцарь! Один.
Я крикнул:
— Впустить! Но ворота за ним запереть сразу.
Рыцари насторожились, но помалкивали, пока из-под арки ворот не вылетел на огромном коне тяжеловооруженный всадник. Металла на нем втрое больше, чем на обычном рыцаре, уже по этому я мог бы узнать его, но я всматривался с недоверием в массивную фигуру, от которой за милю прет звериной мощью.
Забрало поднято, и, когда он повернулся, я увидел вырубленное из гранита лицо, знакомые узкие щели глаз, массивные надбровья и мощные скулы. За это время как-то успел подзабыть, что голова его сидит прямо на плечах, а грудь широка неимоверно, содрогнулся, когда он спрыгнул с коня и заключил меня в мощные объятия.
— Сэр Ричард, как я рад, что вы вернулись!
— А как я рад, — ответил я со смешанным чувством. — Что привело вас, сэр Растер? Он воскликнул:
— Как что? Когда леди Беатрисса внезапно исчезла, мы все догадались, что помчалась за вами. Но спохватились поздно, а лошадку она выбрала самую что ни на есть, да… Словом, я кое-кому побил доспехи и морду там, в замке, потом уехал, подрался на дороге, но все такие бедные… Хотел было на Север, но услышал, что вы вернулись! Ну, понятно, тут же повернул своего ушастого: не могу же бросить друга в беде. Рыцари засмеялись, Макс бросил ревниво:
— Я бы не сказал, что сэр Ричард в беде.
— В беде тот, кто все еще идет против нас, — добавил Килпатрик.
Только Альбрехт молчал и смотрел на всех оценивающе, словно прикидывал, за сколько можно продать сборище таких чистосердечных идиотов.
— Сэр Растер, — сказал я с тем же смешанным чувством, — я ценю вашу рыцарственность… но вы правы, нам предстоит сражение с очень опасным противником. Главное, у него в десятки, если не в сотни раз больше как рыцарей, так и всего-всего… Подумайте.
Он выпрямился, насколько ему удалось при его вырубленной из одного куска скалы фигуре, спросил с подозрением:
