Венди Хаггинс - Сладкое зло
Он наклонился ближе. Я почувствовала его дыхание на своем лице, и я знала, что он чувствовал мое.
Взгляд, которым окинул меня Кайден, был больше похож на ожидающий, чем соблазняющий. Он продолжал посматривать на мою грудь.
Его рука спокойно поглаживала чувствительную кожу моей ноги.
Я замотала головой и, ухватив надвигавшиеся на меня желание и нужду, сжала их в красно-черный футбольный мяч и со всей силы пнула в сторону ворот.
Гол!
— Нет, — сказала я Кайдену.
Он убрал руки и отпрянул назад.
— Извини, мне пришлось вести грязную игру. Некоторые люди лучше работают под давлением. Теперь, если ты не против, мне нужно немного пройтись, чтобы избавиться от последствий.
Он спрыгнул вниз с валуна, приземлившись на ноги, после чего я наблюдала, как он бродит вокруг гигантских глыб, пиная камни и разминаясь.
Пять минут спустя он вернулся ко мне. Его голос был тихим.
— Пошли, — сказал он, протягивая мне руку.
И когда я позволяла ему помогать мне спускаться, я знала со сто процентной уверенностью, что, хотя он и разыграл передо мной всего лишь шоу, чтобы испытать мои новые способности, но… если бы я сказала «да», он не стал бы думать дважды и поймал бы меня на слове.
Я молчала на протяжении всего пути в отель.
После нашей пробежки и занятий я сидела скрестив ноги на кровати, щелкая по местным каналам, пока Кайден принимал душ.
Когда он вышел, его волосы потемнели от воды, футболка — отсутствовала, а мешковатые шорты висели низко на бедрах, открывая для взгляда верх трусов.
Хорошая возможность попрактиковаться в сокрытии эмоций. Я оттолкнула их прочь и заставила свои широко распахнутые глаза уставиться в направлении телевизора.
Наклонившись, он достал из сумки рубашку.
Как только Кайден оделся, его рука прошлась по влажным волосам, и он прочистил горло:
— Ладно, тогда… Я просто, м-м, выйду ненадолго.
Он снова уходит? Я спрятала свои эмоции, но, скорее всего, боль была черным по белому написана на моем лице, потому что он отвел взгляд и покачал головой.
Я выключила телевизор и взглянула на него:
— Не уходи.
Если бы я могла схватить слова в воздухе и засунуть их обратно в свой рот.
— Я должен работать, Анна. Или тут или там.
Он посмотрел на меня с вызовом, и я была снова загипнотизирована его интенсивным неспокойным взглядом.
— Ты не умрешь, если пропустишь одну ночь.
— Думаешь? — теперь он повысил голос и сжал руки в кулаки. — Сказала маленькая кукла, которая никогда в своей жизни не работала и дня? — Мне следовало просто закрыть рот, но, конечно же, я не смогла.
— Что-то я не заметила, чтобы демоны следили за каждым твоим шагом, — скривилась я.
Он закрыл глаза и ткнул в мою сторону указательным пальцем.
— Не испытывай меня, Анна. Ты не знаешь, о чем говоришь.
В его голосе слышались закипающие нотки, и он явно пытался совладать с потоком эмоций.
В порыве безрассудства я продолжила говорить, повышая голос:
— Ты вполне можешь обойтись одну ночь без секса! Не мог бы ты просто… — Оглушающий грохот заставил меня закричать и прыгнуть обратно на кровать.
Одним размахом разъяренной руки, Кайден запустил стеклянную лампу с прикроватного столика в противоположную стену.
Он указал на меня. Его глаза горели.
— Ты. Не. Понимаешь!
Я задержала дыхание и не шевелилась.
Я никогда и никого не видела столь разъяренным, особенно на меня.
— На этот раз не дожидайся меня.
Его голос был хриплым, и он прошел мимо меня прочь из комнаты, громко хлопнув дверью.
Я просидела еще несколько минут, пораженная тем, насколько сильно мои слова могли действовать на его нервы.
Разбитая лампа, валявшаяся на полу, вряд ли подлежала восстановлению. Присев, я дрожащими руками собрала все маленькие кусочки и выбросила их в мусорную корзину.
Темперамент только что стоил Кайдену вдребезги разбитой лампы.
Я ожидала, что вот-вот постучатся в дверь по поводу причиненного беспокойства, но никто так и не пришел.
Как только все было убрано, я рассеяно села на кровать, обдумывая некоторое время случившееся, после чего решила лечь спать. Одеяло показалось мне очень мягким, когда я укрыла свое уставшее тело. Когда я сделала глубокий вдох и выдохнула, на меня вдруг навалилась усталость.
Я не хотела думать о работе Кайдена.
Я произнесла молчаливую молитву, уставясь в потолок.
На следующее утро Кайдену пришлось меня будить.
Никто из нас не разговаривал, пока мы собирались. Подхватив сумки, мы молча покинули номер и спустились вниз, чтобы воспользоваться легким завтраком, который предлагал нам отель.
Странно было наблюдать, как Кайден Роу делает нечто настолько обычное, как поджаривание рогалика в тостере.
Все казалось более значимым вокруг него.
Он поймал мой взгляд.
Я поднесла тарелку к столу, желая, чтобы он не был таким проницательным все время.
Две девушки нашего возраста шептались и подталкивали друг друга в направлении Кайдена, стоявшего в это время у стола с хлебом.
Они были одеты в топики на бретельках и суперкороткие шорты поверх купальников.
Положив в тарелку кусочек датского сыра, я совсем немного расширила свой диапазон слышимости.
Уголком глаза я заметила, как одна из девушек взглянула на меня и бедром подтолкнула другую девушку так, чтобы та налетела на Кайдена.
— Упс, извини, — произнесла она.
Нахалка хихикнула.
— Не проблема.
Его голос звучал обольстительно, но он не пустил в ход свой сексуально-постельный взгляд.
Он сосредоточился на сырном соусе.
— Это твоя девушка там?
Охо-хо, подумала я.
Я чувствовала, как они смотрят на меня, поэтому стала внимательно изучать кусочек белой дыни на своей вилке.
— Ах, вообще-то — просто друг.
Хф-ф-ф.
— Вы остаетесь в отеле на сегодняшний вечер? — спросила она.
Невероятная напористость.
— Нет, мы скоро уезжаем.
— Моя кузина говорит, что ты сексуален…
— О мой Бог, заткнись! Так ты…
Да уж, пора вернуться обратно к нормальной слышимости. Спасибо!
После нескольких минут, Кайден сел напротив меня. Он пристально посмотрел на мою грудь и неодобрительно вскинул брови.
Проклятье! Я позабыла о моих цветах. Было тяжело постоянно сдерживать эмоции.
— С тобой не соскучишься, — пробормотала я, совладав над собою. — Не секунды покоя.
Урчание желудка заставило прозвучать мои слова жалко. Его рот пришел в движение, когда он отщипнул большой кусок подгоревшего рогалика.
