Джордж Локхард - Боеприпасы на зиму
-А кто проводит грань? – глухо спросила селевиния. - В какой момент очень сообразительная собака получит право именоваться разумной?
-Я скажу, - серьезно ответила Айжамал. - Когда собака спросит себя, кто она такая. Когда увидит на другой собаке ошейник, и в ужасе поймет, что сама носит такой же. Вот в этот миг, Гюрза, животное и становится разумным.
Она опустила голову, помолчала. Джип размеренно катился по степи, приближаясь к замаскированным в холме городским воротам.
-Столь глобальные отличия не могут создаваться лишь генами, - сказала, наконец, Айжамал. – Должен быть дополнительный фактор. Некое, нам пока неизвестное свойство Вселенной. Информационно-энергетический пласт, «дотянуться» до которого можно лишь разумом. Ноосфера.
-Чего-чего? – переспросил Нурлыбек. Мышка вздохнула.
-Закрой глаза и представь "облако" размером со Вселенную. Невидимое, полное неизвестной энергии. Облако пронзает материю, наши тела, оно заполняет собою весь мир, но взаимодействовать с ним способно только сознание.
Гюрза хмыкнула.
-Где-то я такое уже слышала…
-Нет, - покачала головой Айжамал. – Теория ноосферы не имеет никакого отношения к человечьим религиям. Напротив, ноосфера, по сути, глубоко им противоречит, поскольку вселенское «поле сознания» абсолютно пассивно. Это не бог, что лепит из глины людей. Это глина.
Она посмотрела на воительницу:
-Глина, из которой лепим мы сами. Во снах и мечтах. Работой сознания. Мы спим, и во снах контактируем с этим энергетическим полем, причем сознание формирует его структуру, а структура - влияет на наше сознание. Обычно, это во снах и заканчивается...
Айжамал подалась вперед всем телом.
-Но где-то, когда-то, произошла флюктуация, значительно усилившая связь между реальностью и ноосферой. Разумные существа в том месте начали контактировать с ней НАЯВУ. В мириады раз сильнее, чем обычно! Их сознание принялось формировать из энергии грезы, как скульптор лепит вазу из мокрой глины!
Мышь развела лапками.
-Вот так и появился Альфа-исток.
Гюрза вздрогнула.
-Мир, откуда орел говорил с моим Саем?
-Именно, - тихо отозвалась мышка. – Только не «мир», как мы его понимаем. Альфа-исток прямо сейчас окружает нас. Он за твоей спиной. И за моей. Он здесь, - Айжамал коснулась виска. – Это производная наших снов. Наших грез. Нашей фантазии. Все то, что мы видим не глазами, а во сне.
Селевиния дернула хвостом.
-Так он вообще есть или его нет?!
-И то, и другое, - таинственно отозвалась мышка. – Альфа-исток пребывает в суперпозиции.
Гюрза молча уставилась ей в лицо. Айжамал смело выдержала взгляд и покачала головой.
-Не злись. Попытайся понять. Ну… Вот представь, что у тебя за спиной вечно висит крохотный бесшумный вертолетик. Ты его не видишь, поскольку он ЗА СПИНОЙ. Ты не знаешь, есть он там, или нет – ведь увидеть его невозможно. Поэтому, для тебя, вертолетик пребывает в суперпозиции: он ОДНОВРЕМЕННО и существует, и не существует.
-Вертолет либо есть, либо его нет, - мрачно возразила Гюрза.
-Да, но проверить это ты сможешь, только взглянув за спину, не так ли? – улыбнулась мышка. – Чтобы определить состояние объекта, надо провести над ним наблюдение. До этого, объект в суперпозиции называется неопределенным. Он есть, и его нет - в одно и то же время.
Она с волнением положила лапку на колено Гюрзе.
-Но если у вертолетика вдруг сломается двигатель, и он не успеет оказаться ЗА СПИНОЙ, когда ты обернешься – ты его заметишь. И самим фактом наблюдения переведешь из "неопределенности" - он, может, есть, а может, его и нет - в ПОЗИЦИЮ, где ты его ВИДИШЬ. А самое главное, Гюрза – вне зависимости от обретенной ПОЗИЦИИ, вертолетик так и останется вертолетиком!
Айжамал кивнула на городские ворота, у которых, только что, остановился джип.
-Семнадцать тысяч лет назад, в месте, которое сейчас находится на дне Северного Ледовитого океана, произошло неизвестное событие, помешавшее Альфа-истоку вовремя оказаться ЗА СПИНОЙ. И тот, кто успел в этот миг обернуться – ПРОИЗВЕЛ НАБЛЮДЕНИЕ, отобрав у крохотной частички Альфа-истока ее суперпозицию. Он затащил кусок сна в реальность, Гюрза.
Мышка с горечью опустила глаза.
-А наша реальность не настолько пластична, чтобы принять подобное. Она либо исторгнет из себя чужеродное видение, либо сделает этот кусочек - реальным. То есть, «придаст» ему детали, которые во сне совершенно неважны - скажем, была ли у разумного зверя мать? Дети? История? Во сне это НЕВАЖНО. В реальности - необходимо. И поэтому, зверяне, попав в наш мир, обрели плоть и кровь. ДНК и белки. Родословную и потребность ходить в туалет. В реальном мире, объяснение требуется даже кусочку прекрасного сна.
Гюрза помолчала. Сай протянул ей блокнот, где на новом листе успел за время поездки нарисовать нечто вроде контурной пирамиды, в центре которой находился густо заштрихованный круг. Селевиния с тревогой показала рисунок Айжамал:
-Что это значит?
Мышка, опомнившись, вернулась в реальность и озадаченно изогнула хвост.
-Не знаю… Такой символики мы пока не встречали. Малыш, это орел тебе подсказал?
Сай кивнул. Гюрза, сглотнув, выпрыгнула из давно остановившегося джипа и взяла сына на руки.
-Он сказал, что это? – спросила совсем тихо.
Мышонок вторично кивнул, указал на заштрихованный круг, а затем просто ткнул пальчиком вниз. Гюрза, моргнув, оглянулась на белую мышь.
-Ясно… - протянула та. – Так выглядела бы Земля, если б мы могли видеть Альфа-исток.
Сай азартно закивал и захлопал в ладоши. Гюрза невольно улыбнулась.
-Вы там, похоже, с птичкой подружились, а, сынок?
Сай крепко обнял мать и ласково ткнулся носом ей в шею. У Гюрзы перехватило дыхание.
-Сегодня никаких тестов, - сказала она вполголоса. – Только отдых. Мы с ребенком реально измотаны.
Айжамал помедлила, но решила не возражать и, нехотя, кивнула.
-Так и быть. Отдыхайте, пока я составлю отчет для командования.
Нурлыбек, явно чувствовавший себя третьим лишним, наконец, получил свой шанс и встрепенулся:
-Идемте в караван-сарай! Он почти пуст, вас никто не потревожит!
Селевиния бросила на лейтенанта холодный взгляд.
-Почти? – переспросила.
Нурлыбек с легким смущением развел лапками.
-Осенью, как правило, у нас полно туристов, спешащих на выставку достижений звериного хозяйства до начала зимней спячки. Но в этом году никто не приехал. Слишком уж нестабильная обстановка… - он горько вздохнул. – У нас самый роскошный, самый огромный и высокотехнологичный караван-сарай в мире, и сейчас в нем гостят лишь двое, да и те – не туристы, а беженцы.
