Мария Рубан - Человек с глазами (СИ)
- Внимательно все изучите, наверняка этот стеклодув прикрыл следы преступления! - почти кричала старушка. Ей очень хотелось задеть Родиона и поругаться с ним, чтобы все видели какой он монстр. Но молодой человек не велся на провокации пожилой женщины. Он давно очерствел к мнению окружающих. Случилось это еще в начальной школе, когда он узнал, что видит гораздо больше одноклассников и друзей со двора. Сверстники называли Родю вруном, дураком, больным, придурком, болтуном, идиотом, дебилом, балаболом, сказочником и все только потому, что он видел то чего, не видят другие. Еще в детстве Родион понял, что люди наполовину слепы. Они доверяют своим глазам, но зрение обманывает их, скрывает все самое интересное за обычными вещами, предметами и явлениями. Поэтому, не обращая внимания на старую язву в беретке с брошью-стрекозой, он продолжал вытягивать из стекла фигурку, нарисованную по образу Безумной мысли Вараксиной. Работа Родиона со стороны выглядела, как увлекательное представление и все горожане пришедшие из любопытства, в качестве свидетелей для экспертизы, замерли рядом со стеклодувом, и не отрываясь следили за рождением новой фигурки.
- Ну что вы пялитесь?! - злилась Валентина Лаврентьевна. - Мы сюда не за этим пришли!
Но никто из собравшихся в мастерской не слушал старушку, глядя на ее жалкие потуги внести смуту Аркадий не выдержал и расхохотался.
- Вы что надо мной смеетесь?! - взбесилась она, как маленькая собачонка, лающая на проезжающие мимо машины.
- Не ваше дело, - высокомерно ответил Аркадий и подошел к главному проверяющему. - Как идут дела?
- Все хорошо. Ничего противозаконного мы не нашли. Взяли на анализ сырье, но результаты будут только дня через три, не раньше.
- Превосходно, опубликую их потом в местной газете, чтобы люди не пустым словам верили, а научным доказательствам. Скажите, а чисто теоретически могу я подать в суд за клевету и причинение ущерба репутации? Разумеется, когда экспертиза подтвердит отсутствие незаконных примесей, - теперь Аркадий спрашивал нарочито громко, чтобы противная старуха все слышала.
- Можете, если найдете клеветника и свидетелей, которые подтвердят, что этот человек был первоисточником порочащих слухов.
- За этим дело не встанет, - хозяин стеклодувной мастерской пристально посмотрел на Валентину Лаврентьевну и снова рассмеялся.
- По-моему обращаться в суд это лишнее, - запаниковала старушка, - мало ли кто оговорил вашу мастерскую. А что если это ребенок? Неужели вы подадите в суд на родителей за то, что их чадо много болтает? - заискивала она перед Аркадием.
- Подам, - сурово ответил он.
- Вы сначала результатов дождитесь, может там не так все кристально, как вы думаете! Кто знает, что ваши работники творят у вас за спиной, - огрызнулась бабулька и ушла из мастерской.
Через три дня Аркадий разместил во всех городских газетах статьи, опровергающие слухи о гипнотизирующих статуэтках. Основным доказательством невиновности мастерской стали итоги экспертизы и анализы стекла с которым работали Захар и Родион.
Когда главные сплетницы, прочитали в "Вестнике недели" об угрозах Аркадия подать в суд на клеветников, они так испугались наказания, что на каждой остановке общественного транспорта начали рассказывать горожанам о том, кто настоящий автор чепухи про стеклодува. Как и все причастные к распространению слуха, Валентина Лаврентьевна не знала, что слова хозяина мастерской, в газете, лишь пустая угроза, он не собирался судиться с глупыми бабками, только хотел припугнуть всех владельцев языков без костей, чтобы не повадно было оговаривать его ремесленников. Поскольку справедливости бабушка Настасьи боялась больше всего на свете, она собрала свои пожитки и уехала из города в родную деревню на восточной окраине страны.
Очень скоро спрос на стеклянные фигурки Родиона вырос вдвое, они пользовались невероятной популярностью, клиенты даже записывались в очередь, чтобы приобрести статуэтку мастера. Цены на изделия стеклодувной мастерской взлетели с космических до уму непостижимых. И каждый, кто смог купить маленькую хрупкую фигурку, автоматически причислялся к городской элите. Высший свет открывал двери только тем, у кого в доме на самом видном месте стояла стеклянная фантазия Родиона, при чем сам создатель по собственному желанию был далек от провинциальных сливок общества, хотя богемные женщины и напыщенные мужчины не раз пытались заманить стеклодува в свой высокомерный и надменный социальный слой. Убеждения Родиона не позволяли общаться с людьми, которые оценивают личность, только по наличию стекляшки в гостиной. Однако ему льстило, что фигурки, созданные им, стали показателем статуса. Внутренние противоречия не раздражали, а удивляли Родиона, он открывал себя заново, принимая свое истинное Я сдержано, без терзаний, но с укором.
В середине мая, субботним утром, пока Алеся спала, Родион прогуливался в парке, наслаждаясь моментом настоящего, не заглядывая в будущее и не оборачиваясь в прошлое, как учил Микола. Осознание себя в пространстве и времени в эту самую секунду, на Земле, крутящийся в звездной черноте, на планете у которой миллионы лет позади и неизвестно сколько еще миллионов впереди, вызывало бурю эмоций. Одна простая мысль: "Он есть здесь и сейчас" - воодушевляла. Все мирское казалось мелочным, низким, не достойным внимания человека, ведь жизнь, она здесь и сейчас идет, проходит и уходит, чтобы больше никогда не повториться. Родион задумался, каким будет его последний день на Земле? Что произойдет? Выжмет ли он все до последней капли из своего тела и умрет от старости или что-то внезапное оборвет его жизнь? А может это будет неизлечимая болезнь? "Ничего, все, рано или поздно, проживают последний день..." - успокаивал, пробудившийся в сердце страх Родион, сидя на лавочке под дубом и рассматривая проходящих мимо людей.
- Здравствуйте, - послышался робкий голос слева. Он повернулся и увидел девочку лет двенадцати в зеленом платье и вязаном бежевом кардигане, за спиной ребенка висел большой школьный рюкзак.
- Здравствуй, - ответил Родион.
- Можно я присяду?
- Присаживайся, конечно, лавка ведь общая, - улыбнулся он и спросил, - Разве ты не должна быть сейчас в школе?
- Я прогуливаю.
- Не рано ли начала?
- Это первый раз.
- И что тебя толкнуло на скользкий путь двоечников?
- Вы.
- Я? - переспросил Рубан, решив, что ослышался.
- Вы ведь стеклодув? - с надеждой смотрела она на тридцатилетнего мужчину.
- Да, - Родион ничуть не удивился догадливости девочки.
- Я так и знала, в прошлом году наш класс был у вас мастерской на экскурсии. Я видела, как вы работали. У меня к вам есть просьба, она может показаться дерзкой, но я не могу не воспользоваться этой случайной встречей и не попросить.
