Мария Рубан - Человек с глазами (СИ)
- Вставай! - указал Микола Родиону на широкое черное пятно земли.
- Ты что поджарить меня решил? - испугался Родион.
- Вставай! - настаивал старик.
Молодой человек, влез в пучок лучей, а через пятнадцать минут попытался покинуть солнечную печь. Стены ледяного царства выстроенные вокруг его души быстро истончались. Мир вторгался в уединенную бесчувственную и бездумную жизнь Родиона, теперь вместо парочки размороженных мыслей и тройки оттаявших эмоций накануне, на него посыпались килограммы чувств с тоннами оттенков. Разум закованный в лед вскрылся, как река по весне, и мысли бурным потоком понесли льдины, растапливая и разламывая их.
- Куда пошел! - Микола достал из-за пазухи огромный ухват, таким в древности вынимали горшки с печи, и затолкал Родиона обратно в точку сплетения всех лучей. - Только попробуй выйти я быстро слизняков из баночки достану.
Каждые пятнадцати минут старик подталкивал молодого человека в сторону запада. Под жарким лучами Родион расквасился и потерял связь с реальностью, ему казалось будто длинная тонкая игла проходит сквозь него и накладывает аккуратные стежки, где-то по центру его сущности, сшивая между собой разум и душу.
Микола несколько раз пытался вызвать разморенного парня на разговор, но Родион не выходил на контакт, лишь поддавался легким тычкам ухвата в поясницу, смещаясь в самую горячую точку под лупой.
Родион простоял в солнечном свете четыре часа. После первых шестидесяти минут воспринимать мир всеми фибрами души стало гораздо легче, он даже почувствовал легкую радость. Спустя два часа мысли молодого человека предложили столько интересных идей и тем, что он ощутил невероятный воодушевляющий подъем, захотелось непременно что-нибудь сотворить. Когда ушла последняя минута третьего часа Родион проникся к вселенной новой светлой любовью и почувствовал необходимость принять участие в ее заботах, проблемах, радостях и горестях. Исход четвертого часа ознаменовался восстанием из глубоких луж, прежде массивных ледников, того самого Родиона, который считал, что жизнь - это счастливый выигрыш в бесконечную лотерею бытия и растрачивать ее понапрасну преступление.
- Потрясающе! Завтра еще на одну прогулку съездим, - поделился планами Микола, глядя на сияющего парня.
- Зачем? Ты ведь итак воскресил меня. Я бесконечно благодарен.
- Надо закрепить результат.
И хотя Родион считал, что не нуждается в дополнительных лечебных прогулках, он все же не стал перечить другу детства, тем более, что Микола имел привычку угрожать слизнями.
Когда Алеся открыла дверь, она увидела того самого человека, которого полюбила с первой прогулки после театра теней, почти два года назад. Девушка не смогла сдержать приступа нежности, она набросилась на Родиона и утопила в горячей любви.
В полдень воскресенья невидимый друг Микола привел Рубан в снежный городок с катками, горками, трасами для лыжников и сноубордистов, ледяными крепостями для любителей снежных побоищ, парком скульптур из снега и льда, где рядом с изысканной статуей мастера каждый мог вылепить свою фигуру. Этот зимний гектар земли каждый час производил столько радости, счастья и веселья, что ничего в городе не могло сравниться с ним по накалу позитивных эмоций.
- И что мы тут делаем? - удивился Родион.
- Будешь веселиться, - ответил Микола и толкнул его за красную линию, где начиналось поле снежной битвы, окруженное тремя ледяными крепостями, между которыми были вырыты окопы, вразброс стояли короткие полуразрушенные стенки, лабиринты, переходы и квадратные домики. В этом бою каждый был сам за себя. Незнакомые друг другу люди, от школьников до пенсионеров, с счастливым остервенением кидались снежками и смеялись, радуясь каждому удачно пущенному снаряду и каждому неудачно прилетевшему по голове или туловищу снежку. Свеженький еще не запятнанный, и сухой Родион вызвал бурю эмоций среди игравших, и десятки белых круглых шариков устремились в новую мишень. Парень еле успел спрятаться за первым попавшимся домиком. Он быстро включился в игру и громко смеясь с удовольствием обстреливал всех участников битвы.
Через два часа ожесточенного боя, Родион, еле переставляя ноги с трудом покинул поле игры, которая не прерывалась ни на секунду: одни бойцы уходили, другие приходили.
- Ну как? - спросил Микола.
- Устал, - запыхавшись ответил молодой человек.
- Весло?
- Очень.
- Радостно?
- Очень.
- Может на горки?
- В другой раз, нет сил веселиться, - улыбнулся Родион.
- Тогда я пошел.
- Давай, удачи. И спасибо тебе...
Микола улыбнулся, обнял друга детства и направился в глубь снежного городка, а Родион довольный собой и жизнью зашагал к выходу. С тех пор каждую секунду молодой человек проживал осознано и вовлечено, даже когда занимался скучными рутинными делами. И хотя, хандра и меланхолия не раз заключали его в плен, по разным поводам и обстоятельствам, он всегда находил силы, чтобы вернуться в мир и не заморозить свою душу и разум, несмотря на то, что убедился в бессмысленности жизни. Родион понял все, что человек делает важного на этой Земле сводится к двум ключевым моментам: рождается и умирает, все остальное не имеет значения. Конечно, это большая удача родиться, ведь неизвестно, что могло бы пойти не так до и после момента зачатия. Но именно эта яйцеклетка оказалась оплодотворенной, именно этот сперматозоид был шустрее других, именно в этот раз женщина решила рожать, именно этот плод сохранился, избежав выкидышей и патологий, и через девять месяцев родился человек, родился, чтобы умереть. А пока смерть ищет встречи с ним, вынашивая его последний день, человеку приходится искать смысл жизни, которого в общем-то нет, но каждый находит свой, а кто-то и до последнего дня не находит. Впрочем, для вселенной это не трагедия, а для одной отдельной личности -- катастрофа.
14 глава
Год оказался на удивление правильным, даже весна, которая постоянно опаздывала и лишь раз в десятилетие приходила раньше обычного, была, как никогда пунктуальна. Явилась с первым днем грязно-рыжего марта.
В одно воскресное утро Алеся робко шепнула на ухо Родиону ошеломляющую новость, которая прилепила улыбку на его лицо на долгие дни, даже во сне Рубан улыбался. И хотя фраза в четыре слова ничуть не пошатнула убеждений молодого человека, он по-прежнему считал, что жизнь бессмысленна и каждый ждет лишь смерти, тем не менее радость от того, что в семье родится ребенок несла такую мощь, что сопротивляться было бесполезно, да и не хотелось. Родион осознавал насколько эгоистично его счастье, самолюбие тешила сама мысль, что, если бы не он этот новый человек никогда бы не появился на земле, он дал шанс кому-то стать всем или ничем, рассуждая таким образом его больше не терзало отсутствие благородства и бескорыстия в мыслях и поступках, молодой человек принял себя таким какой он есть.
