Олаф Бьорн Локнит - Посланник мрака
– Итак, едем, – скомандовал Эдмар Крейн. – Прошу никого не отставать и держаться вместе. Аллюр – крупная рысь. Надеюсь, все благородные господа, включая волшебников, способны удержаться в седле?
Тотлант молча пришпорил лошадь, а Эллар как-то сдавленно хрюкнул, будто хотел рассмеяться. Глядите-ка, таинственному магу из Рабиров не чуждо чувство юмора!
С тем мы и отправились по прямой, как стрела, мокрой дороге в сторону огромного лагеря мятежников. Я нарочно придержал коня, чтобы тот шел голова в голову с зингарской кобылкой графа Монброна.
– Маэль! – окликнул я нашего неудачника. – Завтра Просперо и Конан будут тебя ждать.
– Зачем? – прохрипел Монброн. – Я больше не подданный Аквилонии.
– Ошибаешься. Еще какой подданный. Слишком плохо знаете законы, ваша светлость! Процедура отречения от титула и связанных с ним обязанностей и привилегий заключается отнюдь не в швырянии фамильного герба к сапогам вице-короля!.. Маэль, не дуйся. Тотлант недавно превратил Конана обратно, и король сказал, что твой поступок вызван просто излишней горячностью. Он даже не станет принимать твоих извинений. Ну, ошибся, с кем не бывает.
– А деньги? Латерана? Приказ барона Гленнора?
– Наплюй, – поморщился я. – Конан договорится с Гленнором или отдаст прямой приказ. Векселя тебе дарятся за верную службу от имени короля и государства. Только умоляю, не делай такое лицо! Это никакое не оскорбление! Конан уверен, что ты отлично справился порученным делом. Хочешь совет, как от человека более старшего по возрасту и более опытного? Только дураки повторяют прошлые ошибки. Постарайся впредь не быть дураком.
Монброн помрачнел еще больше, подумал и выдал совершенно неожиданное:
– Коли барон Юсдаль считает меня дураком и громогласно об этом заявляет, то я требую поединка!
– Юноша, – внезапно отозвался Аластор, тоже ехавший неподалеку, – поверь старому, прожженному авантюристу. Если сказанное только что – последняя глупость на сегодня, стоит на ней остановиться. Хальк, я бы на твоем месте не принимал вызов.
– И не собираюсь. Маэль, забудем. Извини, если полагаешь, что я тебя задел. Только имей в виду: твоя дворянская цепь пылится в моем сундучке, дожидаясь возвращения к законному владельцу. Можно осведомиться, ты-то что делаешь в нашей странной компании?
– Вероятно, совершаю еще одну глупость, – как-то чересчур подавленно ответил Маэль. – Смотрите, рогатки и разъезд конной стражи!
– Тогда остановись и поезжай обратно, – бесстрастно посоветовал Аластор. – Еще есть время.
– Не могу, – едва слышно буркнул Монброн. – Я обещал. Обещал побывать здесь.
* * *
Вот он, лагерь принца Ольтена и молодой герцогини Эрде. Выглядит обширное становище хорошо организованным, порядок поддерживается абсолютный, шатры расставлены гигантским квадратом, обнесенным со стороны полей своеобразным тыном из бесчисленных повозок. Эдакая маленькая походная крепость. В случае внезапного нападения составленные рядами фургоны и телеги остановят конницу врага и позволят обороняющимся безнаказанно бить из луков.
Эдмар Крейн провел нас мимо караулов – никто из мятежников не задал и единого вопроса. Видимо, предупреждены заранее, что пожалуют гости. Лагерь, как и у нас, украшен дворянскими знаменами и вымпелами, но вдобавок возле почти каждой палатки на древках колышется переделанное знамя Немедии. Черная, белая и красная продольные полосы с нашитой белой восьмилучевой звездой. Древний символ украшает знамя либо посередине, либо на верхнем черном поле. Крылатая звезда на самом деле превратилась в своеобразный герб Рокода, поднятого полуночными областями королевства.
– Здесь, – граф Крейн остановил коня, спрыгнул на землю и перебросил поводья оруженосцу. Мы находились возле громадного, даже больше чем у Чабелы, красно-белого шатра с черными полосами. Шатер, кстати, расшит маленькими золотыми коронами. Похоже, мы прибыли к самому Ольтену Эльсдорфу, или человеку, скрывающемуся под именем принца.
– Будет ли позволено достойными месьорами забрать оружие? – спокойно, но в то же время настойчиво сказал Крейн, обводя нас внимательным взглядом. – Я знаю, что никто из вас не представляет сторону узурпатора и здесь собрались лишь представители Аквилонии, Пограничья и Зингары. Однако мне приказано королем быть предельно осторожным.
– Приказ короля есть приказ короля, – с язвительной интонацией изрек Эллар, нехотя расстегивая перевязь своего чудовищного двуручного меча с гардой в виде полумесяца. – Не уроните, он тяжелый. И постарайтесь не касаться лезвия – останетесь без пальцев. Вот еще кинжал. Надеюсь, обыскивать нас не будут и поверят слову?
– Я верю каждому слову дворянина, – вежливо ответил Крейн, подзывая охранников, которые и приняли наше оружие. Меня б не удивило, отдай Эдмар приказ связать руки волшебникам, Тотланту и Эллару, ибо существует расхожее суеверие, будто маг со связанными руками не способен колдовать. К счастью, до подобного не дошло.
Компанию пригласили в шатер.
Множество свечей, яркие лампы из настоящего цветного стекла. Ковры – повытертые и почти новенькие. Складная походная мебель офирской работы, похожая на ту, что возит с собой Просперо.
– Прошу присаживаться, – Крейн указал гостям на стульчики, расставленные вокруг сдвинутых вместе столов. – Его величество король Ольтен и светлейшая герцогиня Эрде подойдут немедленно. Угощайтесь вином.
Кое-как расселись. Монброн почему-то постоянно отирался неподалеку от Эллара и занял место рядом с рабирийским магом. Я предусмотрительно выбрал место в самом конце стола, откуда хорошо видно, а моя скромная персона незаметна. Стараясь казаться невозмутимым, обследовал содержимое кувшинов. Вина, настойки, черный эль. Налил себе и Аластору. На серебряных и дорогих фарфоровых блюдах – обычные походные яства, розовая нежная солонина, сыр, прошлогодние сладкие яблоки. Прочие сидели ровно и к угощению пока не притронулись.
– Его величество король Немедии Ольтен! – провозгласил Крейн, похоже, выполнявший должность герольда. Провозгласил не напыщенно, а скорее ради проформы. – Ее светлость наследная герцогиня Долиана фон Эрде!
Вот они, двое главных героев разворачивающейся в Немедии драмы. Хороши, ничего сказать. Ольтен молод (мне только сейчас пришло в голову, что младшему сыну покойного Нимеда чуть за двадцать), не слишком высок, но и не коротышка. Дана рядом с ним выглядит почти ребенком, едва доставая макушкой до плеча. Светлые волосы главы мятежников украшены только простеньким золотым обручем, долженствующим символизировать корону. Взгляд усталый, но в нем горит та крохотная божественная искорка, которую незримые силы дают властителям.
