Gedzerath - Стальные крылья
– «Эй, Сталлионградка, о чем ты там задумалась? Эй! Эй!!!» – раздался вдруг голос в моем ухе. Он дрожал и искажался в потоках ветра, но позволил мне немного стряхнуть накатившую на меня апатию. Я повернул голову и увидел встревоженную морду Физзи, летевшей вплотную ко мне.
Это был последний мешок, доставленный нами до места назначения. Где-то внизу, освещенный лучами заходящего солнца, уплывал от нас тот городок, в котором привезенные письма с нетерпением ждали самые разные пони. Забавно, но я никак не мог вспомнить его названия – моя голова напоминала воздушный шарик, легкий и без всяких мыслей внутри. Зато мордочка Физзи почему-то становилась все более и более обеспокоенной, и вскоре, она уже летела прямо надо мной, зачем-то отчаянно цепляясь за меня всеми четырьмя ногами. Устало улыбнувшись, я стал активнее взмахивать крыльями, поскольку земля с кучками странно знакомых домов, едва видимых в оранжевом свете заката, приближалась гораздо быстрее, чем ей было положено, но и это едва ли могло меня взволновать. А вот моя напарница… Ей нужно было сделать еще что-то очень важное, хотя я не мог вспомнить что именно. Но ей еще было рано… И с этими мыслями, я вырвался из захвата страхующей меня пегаски, кубарем покатившись по проносившейся в метре под нами земле.
Включите, наконец, свет, жмоты!
***
Открыв глаза, я дождался, пока земля подо мной перестанет хаотично меняться местами с небом. Остановившая свое вращение твердь превратилась в широкую улицу, освещенную последними лучами заходящего солнца. Я лежал на земле, уткнувшись носом в дорожную пыль на окраине Понивилля. Где-то недалеко светились окошки большого библиотечного дуба, бывшего самым большим «домом» в этом городе. Наверняка, Твайлайт готовится к бессонной ночи в обнимку с телескопом…
Лежать в пыли, особенно после такого лютого марафона, было бы легко и приятно, если бы не странный раздражающий шум и странные тычки в спину. Полежав еще минуту, я слабо шевельнул ушами, и наконец сообразил, что за странная трава торчит в пыли прямо перед моим носом. На моей шее, свесив рыжий хвост мне на голову, сидел кто-то желтый, ритмично надавливая на мою спину и приподнимая распластанные крылья. «Это что там пытаются изобразить? Реанимационное пособие? Ахххххренеть… Это тайский массаж какой-то! При мысли об обнаженной, облитой маслом Физзи, эротично массирующей меня своим лоснящимся крупом, мои крылья вздрогнули и стали медленно приподниматься, вызвав бурю восторгов у рыжей спасательницы. «Да-а, когда больной хочет жить – медицина бессильна».
«Девушка, чем это вы там занимаетесь?» – прохрипел я, не делая ни малейших попыток остановить «массаж» – «Впрочем – продолжайте, не стесняйтесь…».
Тяжесть с моего загривка мгновенно исчезла, а секунду спустя – я получил чувствительный пинок по ребрам. Слух постепенно возвращался, и разгневанный голос Физзи медленно усиливался, начиная терзать мои уши не хуже циркулярной пилы.
– «Ты что?! ТЫ ЧТО ВООБЩЕ ТВОРИШЬ?!» – разъяренно орала желтая бестия, порхая вокруг моей лежащей в пыли морды – «Ты вообще что ли летать не училась? Кто же так делает?!».
– «Слушай, хватит орать!» – буркнул я, поднимая свой круп и присаживаясь под стоящее неподалеку дерево – «Ты лучше расскажи – что вообще случилось, а?».
– «Что случилось? Высотное опьянение у тебя случилось!» - Вот так новость. Но мы, кажется, не пили, да и кислорода перенюхать не могли…
– «Да как тебе вообще летать-то разрешили?! Теперь понятно, почему вас называют недоп…» – она поперхнулась и неразборчивым бурчанием скомкала остаток фразы. Но я прекрасно понял, как хотела назвать меня рыжая.
– «Прости меня, пожалуйста» – прошептала мне успокоившаяся наконец Физзи, присаживаясь рядом со мной. За все это время я не сделал ни одной попытки пошевелиться, мрачно раздумывая над прилипшим ко мне, да и прочим беднягам из Сталлионграда, прозвищем. Обычно меня мало волновали «погоняла» и «погремухи», а тут, гляди-ка, – обидело, да как метко…
– «Вам что, совсем про это не рассказывали?»
– «Как видишь – нет» – мрачности моего тона позавидовал бы любой отрицательный герой.
– «Понимаешь, полет – это не просто размахивание крыльями. Это особая, пегасья магия. Каждый взмах, каждое движение в небе можно сделать как крыльями, так и простым желанием сделать что-то. Единороги говорят, что нам повезло, и наша магия интуитивна – нам не нужно задумываться как сделать что-то. Мы просто желаем этого – и у нас получается. Нужно просто сильно-сильно этого захотеть».
– «А опьянение?»
– «Мы и сами не знаем, что это такое. Высотное опьянение обычно проявляется на больших высотах, но иногда может случиться довольно близко к земле, и это очень часто губит молодых и самоуверенных пегасов. Это очень гнусная штука, Скраппи» – она серьезно взглянула на меня. Черт возьми, наши мордочки находились настолько близко друг от друга, что я мог чувствовать ее дыхание, а ее глаза… – «Обычно, это начинается с апатии. В голову лезут разные загадочные мысли, и через какое-то время, пегас засыпает. И разбивается. Причин не знает никто. Единственный способ избежать этого – знать, верить что ты летишь, а не просто махать крыльями. Ну, и не летать в одиночку».
– «Скажи, Физзи, – а бездна – есть?»
Отпрянув, пегаска очень внимательно посмотрела мне в глаза, слегка наклонив голову.
– «Я… Я не могу об этом говорить, Скраппи» – она отвернулась и медленно пошла в сторону дороги за валявшейся в пыли почтовой сумкой.
– «Сказать тебе об этом может только тот, кто учил тебя летать. И никто другой».
– «А ты?»
Отвернувшись, пегаска приподнялась над землей, но не улетела сразу, а лишь зависла перед моей мордой, энергично работая крылышками. Они были такими маленькими и аккуратными, что я сразу почувствовал всю нелепость огромных пыльных порхалок за моей спиной.
– «Прости, я… Я не могу. Я не хочу быть ответственной за тебя! Не хочу знать, что ты одна, где-то в небе, медленно засыпаешь, а я – не в силах тебе помочь! Поэтому мой ответ – нет!» – Отвернувшись, она расстроено покачала головой, и быстро скрылась среди подсвеченных закатом облаков.
«Черт, зря я так ее расстроил».
***
За время моего отсутствия в доме Хувзов ничего кардинально не изменилось. Скорее, добавилось. За рабочей конторкой, стоявшей недалеко от входа, расположился представительного вида пегас синего цвета, что-то сосредоточенно писавший в лежавшем перед ним листе бумаги. Периодически встряхивая головой, он откидывал лезущую в глаза густую белую гриву, при этом бросая раздраженный взгляд на стоящую перед конторкой Динки.
