Наталья Бульба - Прогулка в бездну
Словно подавая пример, он поднес бокал к губам, сделал глоток и замер, глядя как на поленьях внутри камина выплясывает парочка огненных саламандр: то ли смакуя вкус напитка, то ли о чем-то размышляя.
Я еще мгновение колебался — рассказы об этом запредельном чуде были весьма противоречивыми, но лишить себя удовольствия когда-нибудь упомянуть, что мне довелось ощутить жидкий огонь, как его иначе называли, я не мог.
Первое прикосновение жидкости к губам было совершенно не таким, каким я его ожидал: вместо бушующего жара я осознал прикосновение к себе зловещего холода. И это было столь неожиданным, что мой взгляд метнулся к демону, который продолжал смотреть будто бы вглубь камина и едва заметно улыбался. Но эта улыбка была… улыбкой прожженного интригана, который получил то, чего долго добивался, а в его глазах, которые он поднял на меня, пылала необузданная ярость.
Не знаю, какие мысли должны были бы родиться в моей голове, когда все увиденное начало собираться в одну картинку, но в этот миг, застывшая на языке льдинка растаяла пылающей лавой, которая и хлынула внутрь меня, воспламеняя кровь, сжигая мрачные предчувствия, тревоги, опасения и оставляя позади себя странное ощущение чего-то близкого к всемогуществу.
— Нам предстоит страшная война, рассчитывать в которой ни на кого, кроме себя, мы не можем. И не только потому, что Даймонов много и они давно готовились к предстоящей бойне, но и потому что для них это почти акт отчаяния. С того времени как их мир закрыли, лишь совершаемые ими набеги могли дать то, что им было столь нужно. Их раса начала пока еще медленно, но неуклонно, вымирать и им нужны женщины, способные дать им будущих воинов. А еще им нужна кровь демонов, чтобы возродить былое могущество. — Он обернулся ко мне и в черной бездне его глаз мерцало россыпью звезд отражение искр, фейерверком взлетающих над поленьями. — В мои руки попала одна из мобильных групп, в которой были и взрослые, старше тысячи лет и, по их меркам, совсем юные воины, младший из которых едва перевалил двухсотлетний рубеж. Так вот, все признаки расы в нем выглядели значительно ослабленными: более светлая кожа, полностью отсутствовал контур зрачка, правда, блеск Хаоса на кончиках ресниц и волос все еще сохранился.
— Может, это единичный случай?
— Нет. Нам удалось его разговорить, а потом и перепроверить информацию: их раса откатывается назад в своем развитии, а Лилея — единственный, из доступных им сейчас миров. И здесь их будут интересовать, в первую очередь, демоны и темные эльфы.
Как мне не было тяжело, но я был вынужден согласиться со всем, что он только что говорил: данные моей разведки говорили об этом же самом, пусть я не торопился делиться с ним этими выводами. Определенные опасения в отношении нашего союза у меня еще оставались, и он, похоже, это понимал. Иначе не поднял бы эту тему первым.
— Да… не повезло, что начало темным положили полукровки эльфов и хвостатых.
— Ты жалеешь?!
— Тому, что у меня нет кисточки? — очередной глоток стер с моей души остатки волнений. Хотя… нет, не стер, сделал их осознаваемыми, но не столь мрачными, словно наполнив меня уверенностью. — Нет, не жалею. Но мысль о том, что именно на моих подданных будет идти охота не вызывает у меня особого оптимизма. На вас они сразу не кинутся, оставят напоследок, когда ты либо распылишь свои силы, помогая всем остальным, либо…
Я не закончил. Но мы оба понимали: несмотря на понимание того, что в этой войне в одиночку ни одна раса выстоять не сможет, мы лишь приближались к тому, чтобы думать о реальном объединении своих сил. Вот только… времени на это у нас оставалось все меньше и меньше.
— Вот поэтому и будет неплохо, если на Дариане в это же самое время будет неспокойно. Причем настолько, чтобы Вилдор не рискнул кинуть сюда дополнительные эшелоны.
— Ты рассчитываешь на Леру?
— И на нее тоже. Но, как мне кажется, Асия не будет афишировать, кем является ее подруга. Как, впрочем, и заявлять о том, что их связывает.
— Ты что-то знаешь о Черной Жрице?!
Надо сказать, что такое предположение уже несколько раз возникало в моей голове: моя разведка неоднократно отмечала интерес, который проявлял Аарон к подруге моей невестки. Но никаких больше оснований думать именно так у меня не появлялось и мне пришлось отнести их к разряду тех, что проверить пока не удается.
— Да, знаю. И я из жителей Лилеи единственный, кто об этом знает. Есть еще несколько, кто может догадываться или предполагать. Но уверенности, кроме как у меня, ни у кого нет.
— И ты намерен…
Это звучало не просто желанием разделить со мной свое знание, это было предложением. Отказываться от которого я не был намерен: я должен был использовать все, что могло увеличить наши шансы в предстоящей войне. Даже если мне придется потом об этом пожалеть: репутация демонов и их Повелителя была однозначной — за все, что будет ими сделано, придется очень дорого заплатить.
— Поделиться этим с тобой. Я даже не потребую от тебя клятвы. Когда ты услышишь ее имя, ты сам поймешь, насколько важно, чтобы все это продолжало оставаться тайной.
— Но почему я?
Хотя… это было как раз и понятно. И важным было не то, что он скажет, а как именно скажет. И если он продолжит разговор в том же тоне, что и начал…
— Ты сам назвал обе причины, заставляющие меня говорить. Я, конечно, как и положено демонам, излишней сентиментальностью не страдаю, но и сам погряз в этой истории неожиданно глубоко, так что испытываемые тобой чувства понять могу. Но и это не самое главное: твои земли, как ты правильно заметил, будут первыми, где появятся Черные Воины и у тебя должна быть уверенность, что у нас есть шансы не только выжить, но и победить.
— Похоже, у тебя самого сомнений в этом нет.
— Есть. И еще какие. Но у меня, в отличие от эльфов и оборотней, не было столь неугомонных соседей как орки, да и люди стараются с нами лишний раз не связываться. Так что у меня было не только время, но и возможность поинтересоваться тем, чем занимаются Даймоны на Лилее. К тому же, общая кровь дает демонам возможность чувствовать присутствие чернокожих поблизости: стихия огня, хоть это и не признают маги, ближе к Хаосу, чем к Порядку. Именно поэтому я продвинулся в их понимании дальше, чем все остальные.
— А драконы?
— Про драконов я предпочитаю молчать. Пусть Тахар и кажется открытым, но является для меня еще большей загадкой, чем те же Даймоны. Все, в чем я уверен, что в этой войне он будет на нашей стороне, но в любое другое время я предпочел бы держаться от него как можно дальше.
— Это довольно сложно назвать лестной характеристикой.
