Михаил Бабкин - Дракон старой ведьмы
– Не хочешь колдовать? – деланно изумился Зеркальщик. – Ну, в общем-то, и правильно. Потому что это специальные противоколдовские колпаки. Отражают любую магию! Хоть белую, хоть черную, хоть боевую, хоть декоративную. Хоть зеленую в клеточку. Так что, волшебничек ты наш, попал ты в мою бронеколдовскую ловушку. С чем тебя и поздравляю, – колдун отошел в сторону, вытащил из-за дальней статуи складной деревянный стул и уселся напротив Тимки. Обстоятельно уселся, закинув ногу на ногу и сложив руки на животе. Видимо, надолго устраивался. Как перед телевизором.
– Мне торопиться некуда, – пояснил Зеркальщик в ответ на вопросительный взгляд мальчика, – лично я ближайший месяц-другой совершенно свободен. Могу и покараулить тебя, ничего со мной не станется. А вот с тобой… – колдун подмигнул своему пленнику и заботливо поинтересовался:
– Кушать еще не хочешь? Или пить? Могу и угостить чем-нибудь. В обмен на твою пулялку, ха-ха! Хи-хи!
– Я, когда отсюда вылезу, тебя точно заморожу, всего и насовсем, – от души пообещал Тимка. – Но не сразу, а по кусочкам. Чтобы знал, как меня обижать. А может, и без этого обойдусь – сейчас Боня придет, он тебя мечом р-раз! И все. Вот тогда и похихикаешь.
– Хи-хи, – задумчиво повторил Зеркальщик и осторожно пощупал распухшие уши. – И впрямь! Я же совсем про твоего дружка забыл! – пожаловался он Тимке. – Спасибо, что напомнил, – Зеркальщик небрежно махнул рукой в сторону стенного пролома: поверхность тумана подернулась рябью, вогнулась, выгнулась, – и через секунду на месте дыры возникло зеркало. Новенькое, без единой царапины. Прочное.
Тимка готов был сам себе надавать по шее – за то, что так не вовремя и глупо напомнил колдуну о Боне. Ну как теперь Хозяйственный придет ему на подмогу? Как? Нет, теперь помощи точно ждать было неоткуда… Тим посмотрел на камень в руке: а может, все же пострелять? Вдруг стекло вовсе не такое прочное и бронеколдовское, как хвалился Зеркальщик? И тут же отказался от этой мысли, потому что колдун мог не соврать – слишком уж он уверенно себя вел, этот Зеркальщик! А тогда, если стекло колпака и впрямь отражает колдовство, могут произойти кое-какие вредные неприятности – это, конечно, если Тимка все-таки воспользуется камнем. Например, неволшебный пол может запросто взять и намертво приклеиться к бронеколпаку, выстрели мальчик из камня замораживающим лучом. Или того хуже – превратиться от расколдовывающего выстрела в призрачное марево! Тимка даже и представлять себе не стал, какой глубины тогда мог бы получиться колодец. Ровный такой, прямоугольный. Бездонный. И как раз под тимкиными ногами.
– Ну, долго ты еще там думать будешь? – раздраженно прикрикнул колдун на мальчика, видя, как Тимка мучается в сомнениях. – Давай сюда свою волшебную цацку и иди на все четыре стороны! Вот тебе мое честное слово – я тебя и пальцем не трону, – Зеркальщик для пущей убедительности постучал себя в грудь кулаком. – Своим здоровьем клянусь! Чтоб у меня глаза лопнули, если я вру.
Тимка в затруднении уставился на колдуна: он не знал, как ему поступить. Отдавать камень, само собой, нельзя было ни в коем случае! Но и сидеть под колпаком неизвестно сколько, вроде ценного музейного экспоната, мальчику совсем не хотелось.
– Обманывает он тебя! – донесся до Тимки чей-то высокий голосок. – Не верь Зеркальщику!
Тимка завертел головой – странный голос звучал непонятно откуда. Подвал был слишком велик, и потому голосок отдавался эхом со всех сторон.
Лицо Зеркальщика перекосилось.
– Молчать, ящерица! – зло крикнул колдун, вскакивая со стула и озираясь по сторонам. – Молчать! Поймаю – убью! И не посмотрю на то, что ты… – Зеркальщик осекся, словно чуть не сказал что-то лишнее. Колдун повернулся к Тимке и, через силу улыбнувшись, пояснил:
– Дракон тут у меня один живет. Сумасшедший-пресумасшедший! Такую ерунду иногда несет, уши вянут. На днях сбежал из клетки и совсем чокнулся от радости. Так что не обращай внимания на его крики. Бредит это он, – Зеркальщик исподлобья быстро глянул на Тимку – поверил ему мальчик или нет? Мальчик не поверил. Тем более что драконий голосок вдруг очень громко и очень ехидно сообщил:
– Уж лучше быть чокнутым, чем таким, как ты. Ха, пальцем он не тронет! Конечно не тронет, зачем ему рисковать, вдруг ты царапаться будешь? Он прикажет зеркалу проглотить тебя и отправить в бесконечный туннель, в Безвозвратное Зазеркалье. И вся недолга! Колдун неколдучий, – с презрением добавил голосок, – только с зеркалами и может управляться. Большего ему не дано, как бы и не старался. А без зеркал он – тьфу! И про его здоровье не верь, откуда у живого мертвеца здоровье? И глаза у него никогда не лопнут, сколько бы он ни врал. Потому что давно лопнули! Я их сам выжег…
Зеркальщик взревел дурным голосом и метнул складной стул куда-то вдаль. Видимо туда, откуда доносился ехидный голосок. В воздухе полыхнула короткая желтая молния – словно из маленького огнемета плюнули, – и обломки горящего стула упали на пол. Тимке на миг показалось, что он увидел расплывчатую крылатую тень в том месте, откуда ударило пламя.
– Врет! Все врет, ящерица поганая, – задыхаясь, прохрипел колдун, поворачиваясь к Тимке. – А если и не врет, тебе-то какая разница? Сиди, думай. А я пока за ящерицей поохочусь. Достала, дрянь такая, – с этими словами Зеркальщик суетливо подбежал к новому зеркалу, сунул в него руку по плечо и, кряхтя, вытащил из Зазеркалья громадный сачок из стальной проволоки, насаженный на длинную шипастую ручку. И прытко помчался вдоль блестящих статуй, размахивая жутким сачком у себя над головой.
Тимка сунул камень в ножны и устало присел на корточки, прислонясь спиной к холодному стеклу колпака. Надо было срочно придумывать, как выбираться из ловушки, пока колдун отвлекся на невидимого дракона, но ничего путного в голову не лезло. Ничего! Тимка встал, походил по прямоугольному пятачку туда-сюда, постучал на всякий случай кулаком по стеклу, потом пару раз лягнул по нему пяткой, но ничего не произошло – стекло было крепкое. Очень крепкое.
Тим почесал в затылке. Потом, вздохнув, порылся в карманах – вдруг там завалялось что-нибудь твердое и тяжелое? Утюг, например. Или ломик. Но ни утюга, ни ломика, разумеется, Тимка в карманах не нащупал. А нащупал он там лишь стальной свисток-ракушку. Свисток, конечно, был тяжеленький, но не на столько же, чтобы расколотить им бронебойное стекло! Но зато в него можно было посвистеть и проверить, действительно ли эти хваленые стекла не пропускают волшебство? Что Тимка немедленно и сделал: сунул свисток в рот и свистнул. Дунул так, точно собирался плюнуть свистком в бронестекло и пробить его навылет!
