Анна Чеблакова - Смерть волкам (СИ)
Глаза вдруг начало резать. Горло стало хуже принимать воздух, и дыхание сделалось прерывистым и болезненным. Октай чувствовал, как подёргиваются его ноздри, как кривятся уголки губ. Он и сам не понимал, какое чувство в нём сейчас сильнее — тоска по тому времени, когда он был здоров и весел и когда была жива мама, или злоба на тех, кто отнял у него всю его жизнь. Он решительно подошёл к стене своего дома, с каждым резким шагом будто бы вколачивая своё горе в землю. Подняв ладонь, он прижал её к холодным кирпичам рядом с одним из двух окон, за которыми находилась их с мамой квартира. Теперь эти окна были изнутри наглухо закрыты пластами фанеры, на которых чёрной краской было размашисто написано: «Продаётся. Обращаться в домоуправление». Судя по тому, как много пыли было на чёрных жирных буквах, никто не собирался заселяться сюда — неудивительно, после того, что здесь произошло. Октай закрыл глаза и опустил голову, из-под зажмуренных век по лицу покатились слёзы. Он отчётливо вспомнил всё, из чего когда-то состояла его жизнь за этой стеной: свою кровать с немного колючим, но таким тёплым одеялом; сладко пахнущие мамины платья в шкафу; пирог из манки, который мама пекла по праздникам; развешанные по стенам фотографии людей с такими же тёмными бровями и кудрявыми волосами, как у него; пальмы и кактусы на бледно-жёлтых обоях; коробка с его старыми игрушками. Он вспомнил маму, которая целовала его по вечерам, которая пела на кухне, которая учила его пришивать пуговицы, которая одна могла извлечь музыку из шипящего радиоприёмника. Мамин голос, мамино лицо, мамины руки. Её кровь, пропитавшая вытертый ковёр, забрызгавшая пальмы и кактусы на обоях. Как он смог сбежать? Никто даже не попытался задержать его…
— Мама, мамочка, что я наделал, — прошептал он дрожащими губами. Слёзы текли из глаз, обжигая щёки, капали с подбородка на воротник или прямо на снег, оставляя голубые ямки в снегу. Вдруг чья-то рука легла Октаю на плечо. Он напрягся, ожидая ненужных расспросов, но это была Веглао. Она обхватила его рукой за плечи, и Октай медленно обнял её одной рукой. Девочка не заглядывала ему в лицо и не задавала никаких вопросов, и уже за это он был безмерно ей благодарен.
Через некоторое время Октай поднял закоченевшую руку и быстро утёр лицо. Для Веглао это послужило своего рода сигналом. Всё ещё не глядя на Октая, она негромко сказала ему:
— Нам надо быстрее уходить отсюда.
— Почему? — Октай нарочно говорил грубым и глухим голосом, чтобы скрыть звучавшие в нём слёзы.
— В городе есть ещё один оборотень, кроме нас. Сначала я подумала, что он уходит в лес. Но он, похоже, передумал. Сейчас он где-то поблизости. Может, даже в соседнем дворе…
Она говорила очень тихо и монотонно, но не смогла скрыть звучащий в голосе страх. Октай вытер остатки слёз. Занятый бурей своих мыслей, он не обращал внимания на чутьё, но сейчас понял: Веглао права, они здесь не одни.
— Пойдём, — сказал он, и направился к выходу из двора, с каждой секундой всё ускоряя шаг. У самого выхода из двора он уже бросился бежать, и Веглао последовала его примеру. Выбежав из двора, Октай махнул Веглао рукой и побежал к окраине города. Быстро двигаться они не могли: ботинки скользили на утоптанном снегу. Редкие прохожие с удивлением оборачивались им вслед. Кто-то крикнул:
— Поди, украли что-нибудь!
Что ж, это вполне можно было заподозрить, подумала Веглао, рысью поспевая за Октаем. В какой-то момент Октай вдруг резко обернулся, махнул Веглао рукой и бросился в какой-то переулок, такой узкий и маленький, что, не зная, что он здесь находится, можно было запросто не заметить его. Веглао побежала за ним. Переулок был кривой, заваленный мусором, из высоких, до самых окон унылых обшарпанных домов, сугробов торчали тощие стебли высохшей крапивы. Октай стремглав промчался по нему и повернул в какой-то тесный дворик. Забежав туда вслед за ним, Веглао увидела, что мальчик держится за заиндевевшую кирпичную стену одного из домов. Октай тяжело дышал, из его рта вылетал белый пар и тут же таял в прозрачном воздухе.
— Сюда, — сказал он, махнув рукой в сторону дома. Приглядевшись, Веглао поняла, что здесь никто не живёт. Окна зияли пустотой, полусорванная с петель фанерная дверь была занесена снегом. Октай забрался в одно из низких окон, и Веглао, поколебавшись, залезла за ним.
Они оказались в пустом помещении, когда-то бывшем жилой комнатой. Паркет под ногами был заметён серым от пыли снегом, по выцветшим обоям протянулись ржавые полосы, похожие на кровь. Простая люстра висела на волоске. Сквозь разбитые окна внутрь падал бледный свет — скоро солнце окончательно зайдёт, и здесь станет темно, как в яме. Октай взял Веглао за руку.
— Здесь уже лет пять никто не живёт, — прошептал он. — Мы с ребятами иногда ходили сюда по ночам и разжигали костры. Пошли, — он потянул девочку за собой и открыл дверь в стене, которую Веглао вначале не заметила. Дверь подалась с ужасающим скрипом, Веглао вся дёрнулась.
— Не бойся, — Октай завёл её внутрь. За дверью была пустая квадратная комната. Её деревянный пол просел посередине, углубление было чёрным от сажи, и там лежало несколько обугленных кирпичей. Возле одной из стен была лестница, уводившая наверх, и Октай повёл Веглао к ней.
Держась за руки, они тихонько поднялись на второй этаж. Там было то же, что и внизу: голые стены с более светлыми прямоугольными следами от картин и фотографий, чёрная застарелая пыль, слежавшийся снег в углах. Октай крадучись подошёл к маленькому квадратному окошку, осторожно выглянул в него и резко отпрянул:
— Вот он, сволочь!
Веглао подошла к окошку и посмотрела наружу. Сердце заколотилось сильнее, когда она увидела его — длинный и худой, как шпала, он стоял у входа во двор, латаный сюртук висел на нём, как на вешалке. Она сразу его узнала — он был в числе тех, кто пришёл в её дом полтора месяца назад. Щен.
— Бежим отсюда, быстро, — хрипло выдохнула она, отскакивая от окна. — Он почует нас здесь!
— Идём, — Октай тихонько сбежал вниз по лестнице, Веглао за ним. Он забежал в ещё одну комнату, которая раньше, наверное, была кухней, и опустился на колени рядом с квадратным люком в подпол. Веглао помогла ему откинуть его, Октай дал ей спуститься вниз по короткой деревянной лестнице, потом забрался туда сам и закрыл за собой люк.
— Куда теперь? — голос Веглао отдался эхом от заиндевелых стен, она сама испугалась его громкости. Октай крепко взял её за руку и проговорил срывающимся от волнения голосом:
