Юлия Фирсанова - Возвращение
– Ты чего, Оса? – встревожился парень и подъехал поближе ко мне.
– Все в норме. – Я моргнула, вернулась к реальности. – Просто чуток задумалась.
– О плохом? – не отставал воспылавший заботой вор.
– Нет, о магии и возможности ее влияния на старые травмы и их последствия, – ответила расплывчато.
– А-а. – Вор не понял намека или не пожелал понять.
– Я о твоем шраме, Лакс, думаю, как от него избавиться, – уточнила уже прямым текстом и печатными буквами.
– Понятно. – Теперь уже в голосе вора слышались боль и острое как нож разочарование. – Тебе неприятно…
– Тьфу, дурень, – поспешно, пока мой рыжий кавалер не напридумывал всякой чуши, перебила я, – мне вообще-то глубоко по хрену, в каких местах у тебя шрамы, пусть бы и дальше украшали, а вот тебе нет. В такую жарень с закрытым воротником форсишь! Не врожденная же эльфийская стыдливость в тебе играет, чегой-то я таковой не примечала ни в одном остроухом!
Отповедь моментально привела рыжего в чувство, он с плохо скрываемой надеждой спросил:
– А то, над чем ты думала, действительно возможно?
– Возможно все, главное, нужно придумать как, – оптимистически ответила я, в эту минуту совершенно уверенная в своих силах. А что? Коль меня сам Гарнаг рекрутировать пытался? Неужто шрам с шеи своего парня убрать не смогу?
Продолжить столь перспективную беседу нам не дал налет тараторящего сильфа. На сей раз экстренное торможение он произвел в гриве Дэлькора, не порадовав ударом в солнечное сплетение. Балованный сильфом конь только покосился на мотылька, но бить копытом и стряхивать в пыль на дорогу не стал.
– Ты чего такой возбужденный? – Путаясь в словесном звоне, попросила сильфа повторить доклад.
– Там, за кустами ежевичника, человек лежит, Оса! Все в крови вокруг. Он, наверное, умирает! – выпалил Фаль.
– Порядочные люди в ежевичнике не дохнут, небось какой-нибудь бродяга или, того хуже, разбойник, – трезво рассудил подъехавший к нам Кейр.
– Порядочные люди мрут везде, мерзавцы, впрочем, тоже, судьбе не прикажешь. Поехали проверим. Кем бы он ни был, права на первую медицинскую помощь без наличия страхового полиса никто не отменял. А поскольку я в ваших краях судья и врач в одном флаконе, с меня и спрос, – решила за всех и на полном серьезе попросила коня: – Придется лезть! Дэлькор, нам к больному человеку надо, которого Фаль нашел, ты уж поаккуратнее меня через колючки провези, а?
Конь всхрапнул, тряхнул гривой и в несколько стелющихся прыжков отмахал расстояние от дороги до густых колючих зарослей. А дальше мой бандит пошел, высоко вздымая блюдца копыт, он буквально прокладывал небольшую просеку в колючей ограде, да так аккуратно, что ни его шкуры, ни меня не коснулась ни одна зеленая ветка, ощетинившаяся шипами. Направление, даже без указки сильфа, конь выбрал точно. Через несколько минут мы уже стояли у ежевичного царства. Наверное, этот кустарник специально культивировали здешние блюстители дорог, ибо ни один даже самый асоциальный элемент в здравом уме и твердой памяти добровольно в подобные заросли не полезет, ну если только мазохизмом в острой форме страдает, впрочем, это уже ставит под сомнение здравость ума.
Под самыми кустами, на стыке зеленой поросли ежевики с лесным массивом, валялся мужчина, распространяя дивный запах застарелой вони, чего-то кислого и тухлого с примесью медной тошнотворной сладости крови. Мухи стаей кружили над телом в обрывках рубахи, при еще более-менее целых, если не брать в расчет корку грязи, сапогах и штанах. То ли он сам, то ли кто-то другой пытались худо-бедно перевязать его грудь, но ни повязки, ни раны под наслоениями из кровавой грязи видны не были. Бедняга бредил, полыхал нездоровым жаром, метался по траве, слабо скреб ее ногтями с траурным ободком земли. Борода торчала клочками, а голову «украшала» панковская прическа: левая половина длинных, сбившихся в колтуны волос резко контрастировала с правой, топорщившейся коротким тифозным ежиком. Уж не в бреду ли он сотворил с собой такое или по дорогам Ланца шлялся некий Безумный Цирюльник?
Фаль убедился в том, что я нашла искомое, и отлетел к Дэлькору, человек явно был неприятен сильфу. Мужчины оставили коней у стены ежевики и пехом протиснулись следом за мной. Видно, не хотели оставлять одну, боялись, как бы Дэлькор не завел меня снова в сильфовый круг за тридевять земель.
– Говорил же, разбойник, – едва глянув на больного, брезгливо процедил Кейр и потянулся за спину к одному из мечей.
– С чего ты взял? – Я упреждающе подняла руку.
– Из банды Шалого, что по трактам с начала весны промышляла, – нахмурившись, продолжил телохранитель, а сейчас, кажется, больше палач. Уж больно сурово сдвинулись брови и закаменело лицо. – По всем миданским кабакам болтали, как их разбили этой луной. Кого на месте зарубили, а кого и до петли в Ланце доволокли. Этот, видать, улизнуть смог, скотина, да недалеко.
– Кейр, где доказательства? – твердо спросила я. Пусть столь истово, как янки, и не веровала в презумпцию невиновности, но позволить телохранителю зарубить больного мужика без веских оснований тоже не могла. – Ты его что, опознал?
– Тут и знать не надо. На башку его дурную глянь, Оса, – мрачно хмыкнул мужчина. – Вишь как космы ровнял! Так у Шалого в банде они метили друг дружку, чтоб дорожки иной, кроме как люд по трактам резать да добро потрошить, не осталось.
– Не слишком умно, – почесала я чуток пригоревший вчера на солнце нос. – Маскироваться не желали, они б еще клейма лепить додумались, сектанты недоделанные. Вот только вдруг этот мужик не преступник, а жертва? Вдруг ему враги специально такую прическу навертели, чтобы любой проезжий без суда и следствия прирезал.
– Ты в это сама-то веришь? – Скепсис, звучащий в вопросе Гиза, можно было разливать по бутылкам и продавать вместо уксуса. Один раз огретый по рукам, он больше за оружие не хватался, но всем своим видом демонстрировал ироничное неодобрение.
– Не подкрепленные неопровержимыми вещественными доказательствами голословные обвинения не могут служить основанием для вынесения приговора, – упрямо повторила я. – И вообще, пока мы тут права качаем, мужик помирает. Я, конечно, понимаю, для тебя такое привычней: нет человека, нет проблемы, зато деньги есть, но я так не могу!
– Что ты хочешь сделать, Оса? – спросил Лакс. – Проверить его своей магией?
– Сначала лечим, потом проверяем и, если надо, калечим, – выдвинула программу действий, нагнулась над «инвалидом» и невольно сморщила нос.
Нет, я не слишком брезглива, вот только запахи – мое слабое место. То, что любому другому покажется нормальным или хотя бы терпимым, способно вызвать у меня неудержимый позыв к рвоте. Причем любую природную или химическую гадость я выношу спокойно, зато запах человеческих нечистот и болезни вытерпеть не в состоянии. Ничего не могу с собой поделать, если амбре слишком сильно, не помогает даже дыхание через рот. Как прикажете колдовать в таких условиях? Я пораскинула мозгами и слазила в шкатулку-сундук. В его недрах покоилось два огромных банных полотенца. Вытащила одно. Даром что тонкое, почти прозрачное на просвет, оно замечательно впитывало влагу и быстро сохло. Колдовали ли эльфы над ним или просто такова была особенность плетения нитей загадочной ткани, не знаю.
