Юлия Фирсанова - Возвращение
– Еще тебе привет передавал, – ухмыльнулась я, наслаждаясь оторопью мужчины. – А вообще-то он нормальный мужик. Мы чуток подискутировали и сошлись во мнении, что мои действия можно считать вкладом в дело правосудия, поэтому официально наниматься на службу ни к чему, это только свяжет мне руки. Кстати, а завтрак у нас намечается или по случаю ночного визита божества будем поститься и строить часовенку вокруг священного отпечатка? Я лично – за завтрак!
– Я тоже! – моментально поддержал меня Фаль, не испытывая никакого благоговения. Волшебное создание не верило в богов, нет, не в атеистическом аспекте полного неприятия самой концепции божества. Конечно, сильф точно знал о существовании божеств, вот только придавать этому хоть сколько-нибудь существенного значения не собирался. Принцип: мухи отдельно, котлеты отдельно. Котлеты, кстати, малыш сильф действительно ценил больше богов.
Остальные любопытствовали сильнее, но большинством голосов мы решили отложить обсуждение подробностей божественного визита. Кейр вернулся кухарить к костру, я отправилась к ручью умываться, вернее, попыталась отправиться той же самой, протоптанной вечером тропинкой. Уверенно шагнув за куст, с ходу ткнулась в какой-то мягкий камень и едва не улетела вверх тормашками со склона прямиком в ручей.
– Блин! – произнесла с чувством, а разглядев то, обо что споткнулась, прибавила: – Ой?!
Звук моего падения привлек мужчин надежнее сигнальной трубы. Они ломанулись через кусты и окружили место происшествия, готовясь к битве с неведомым врагом. Я как раз тыкала ладошкой в еще теплую тушу какого-то копытного с маленькими рожками. Зверь был дохлее дохлого, следы здоровенных клыков на шее не оставляли сомнений в причинах скоропостижной смерти животного. Чуть примятая трава даже бездарю по части следопытского искусства говорила: рогалика приперли откуда-то слева, снизу, из овражка. Приперли и положили у границ бивуака. Хорошо хоть у границ, если бы я проснулась, а на меня зырит слепыми глазами звериный труп, могла бы и заикой стать или, того хуже, вегетарианкой.
– Вот тебе волчье спасибо, магева, – первым констатировал догадливый Лакс.
– Ага, его материальный эквивалент, – все еще в некоторой прострации согласилась я. Никто другой, кроме моего вчерашнего мохнатого знакомца, такие подношения делать бы не стал. Ну волчара! Вот так понятие чести, иному человеку впору! Денег у серого в лапах отродясь не водилось, так он отыскал способ отблагодарить.
– Жирненькая, молоденькая, – обследовав тушу, мечтательно выдохнул Фаль, обожавший свежее сочное мясцо не менее иных деликатесов.
– Да куда ж нам столько? – задумался практичный Кейр. – Если потрошить, свежевать да готовить, четверть дня потеряем. А бросать парное мясо… – Телохранителя почти физически ломало от необходимости оставлять продукт питания на съедение зверью, о Фале и говорить нечего. Кажется, на зеленых глазищах сильфа готовы были навернуться слезы.
– Разбрасываться подарками, сделанными от чистого сердца, не принято! – сурово давя магевским авторитетом, заявила я и заискивающе прибавила: – Кейр, душенька, ты только несколько кусочков на завтрак пожарь, а я сделаю так, чтобы все остальное не протухло!
– Договорились, а ну Лакс, пошли, подсобишь, – разом успокоился мужчина. Он крякнул, подхватил копытное за ноги, поволок на поляну. Гизу никаких поручений Кейр не дал, то ли полагал того способным найти работу самостоятельно, то ли намеренно оставил на склоне – надзирать за моей непоседливой персоной во избежание очередного вороха проблем. Если так, забавно, остается спросить, будет ли охрана ходить за мной и в кустики или все-таки позволит отправлять естественные надобности наедине.
Внизу на тропинке никаких подарков больше не набросали, и я благополучно спустилась к ручью, вдоволь поплескалась в ледяной воде, напилась до ломоты в зубах и, прихватив по пути для аппетита несколько съедобных кисло-сладких терпких ягод килиники, вернулась к костру. Над огнем уже была водружена фирменная, черная от многих слоев нагара походная сковородка Кейра. (Мужчина заботился о ней не меньше, чем об оружии.) Распространяя умопомрачительный аромат, оплывали нежным жирком ломти мяса.
Вскоре вместе с хлебом, сыром и горстью местных овощей, похожих на мелкие сочные помидорки, я заполучила свою долю и с наслаждением вгрызлась в шматок мяса, посыпанный пахучими травками из мешочков Кейра. Мрр! Нет, никогда не буду вегетарианкой! Отказаться от такого удовольствия невозможно! Я сладострастно облизнула пальцы и причмокнула.
Остальные тоже ели с аппетитом, только Лакс уписывал мясо с задумчивым ожесточением и нет-нет да поглядывал то на отпечаток Гарнаговой длани, то на меня. Гадал: не оставил ли бог такие же где-нибудь на интимных частях моего тела? А ну-ка проверим! Когда парень проходил мимо меня к костру, улучила минутку и ущипнула его за поджарую филейную часть, замечательно обрисованную удачно пошитыми штанами.
Вор мгновенно обернулся, я приняла невинно-шкодливый вид. Парень радостно ухмыльнулся, сграбастал со сковороды последний кусок и слупил его с воскресшим интересом к мелким радостям мироздания.
Когда с завтраком, в том числе и его незапланированной частью, было покончено, я торопливо, чтобы не пришлось идти вместе со всеми к ручью мыть посуду и наводить порядок на стоянке, заявила:
– Вот, теперь на сытый желудок поколдуем!
Волшебные слова освободили меня от хозяйственных обязанностей, Гиз и Лакс ушли к ручью, а Кейр занялся общими сборами. Я с важным видом присела у волчьего подношения и пошарила глазами в траве.
«Ветка, ветка, ты где? Срочно нужно орудие труда! Ага! Вот она!»
Подобрала тонкую лучинку в палец длиной и уперла ее в бок туши рогалика, именуемого в здешних краях пикали. Нужные руны легко пришли на ум.
– Иса! – выдохнула первую и начертала, тут же промолвила: – Ингус! – и заключила ледяную руну постоянства в ромб сохранения силы заклятия. Чуток выждала, тронула рукой бок пикали – рыжая короткая шерстка подернулась изморозью, словно пролежала полчасика в холодильнике. Ай да я! Сотворила идеальную морозильную камеру «мейд ин Ксюха». – Все! – гордо оповестила Кейра. – Готово, шеф! Принимай работу!
Телохранитель подошел, тоже потрогал мясо и одобрительно цокнул языком:
– Годится! Спасибо, Оса, теперь мясцо не протухнет!
– И на обед у нас будет шашлык! – радостно подхватил Фаль.
Пока ворожила, сильф не лез под руку и вообще вел себя тише воды ниже травы, зато теперь радовался бурно, компенсируя время вынужденного ожидания в состоянии покоя и выделывая в воздухе вокруг Дэлькора уморительные кульбиты. Засоня-засоня, а успел с утра обиходить гриву и пышный хвост коня, так что они искрились на солнце черным потоком, в котором сплошные ручейки волос чередовались с более толстыми аккуратными косицами, не расплетающимися на концах безо всяких креплений. Мне оставалось только радоваться усердию, с каким сильф заботился о жеребце. Конь понаблюдал за творением магии, играючи, одним прыжком спустился по крутому склону к роднику, напился и так же легко оказался вновь наверху, напрочь проигнорировав пологий участок склона подальше от лагеря, по которому вчера сводили к воде прочих, не столь искусных в эквилибристике лошадей.
