Ellith The Shadow - Чужие миры
От витиха я узнал, что не ошибся — до аудиенции осталось полтора дня. Очень даже неплохо. Если только — озарило меня, признаюсь, с опозданием — ребята не всполошились и не разыграли весь спектакль для виду. Если им есть, что скрывать, выгоднее избавиться от чужака поскорее. Устыдиться озарения я успел в срок, то есть, моментально. Паранойя заразна.
Лавка травника напоминала маленькую ёлочку: зелёные изогнутые крыши у каждого этажа, второй этаж в ширину заметно меньше первого, а третий — меньше второго. Окон в каменной стене не было. Внутри, соответственно, наблюдался полумрак. На что живут местные травники, я понял сразу, хватило надписей на приклеенных к полкам корешках. Больше половины занимали специи и сборы для съедобных отваров, невероятно популярных в Канари (во всяком случае, в «Ласточке» их спрашивали не реже, чем хмельные напитки).
— …А также, крестолист низинный, он же ritia loura, — закончил я читать свой список.
Молоденькая девушка-продавщица записала последнее слово и удивлённо подняла взгляд:
— Вы, случаем, не маг с запада? — как-то очень испуганно спросила она.
Странно. Значок неопределённости остался на другой куртке. Свиток? Да нет, обычный, никаких самоподсвечивающихся букв. Тогда как она определила…
— Принеси шелковку, Диринха, — вмешался возникший в боковом дверном проёме мужчина средних лет, — Уж извините, господин маг. Пугливая очень, стражников королевских — и тех боится.
— Как вы узнали, что я маг? Так часто имели с нами дело?
— Не сказать, чтобы часто. Сколько за прилавком стою, всего четверых и видел. Так трое из четырёх спрашивали крестолист, а четвёртый — где растёт крестолист, — снимая с полок свёртки и баночки, пояснил усмехнувшийся травник, — У нас-то он никому даром не нужен, ни в суп, ни на лекарство…
— Так у вас его нет?
— Есть чуток. А вот tissa ronka и asta caisela надо собирать, в первый раз такой заказ получаю. Через два дня не зайдёте ли?
Я сказал, что зайду, и услышал, что марник пурпурный заполучить не удастся — его тоже никто никогда не спрашивал, а собирать побеги надлежало поздней весной на спаде первой луны (и ещё сушить месяц). Вернулась девушка — с несколькими свёртками и глиняной баночкой. Не поднимая глаз, она сложила всё на прилавок и поспешно скрылась в боковой комнате.
Моя покупка обошлась в семьдесят ресинок. В Стреленске пришлось бы платить в три с половиной — четыре раза больше — специально я не вычислял, но такова была средняя разбежка в цене каждой травки. Я отнёс объёмистый свёрток в свою комнату в витхе, поужинал и пошёл гулять.
С фонарями в Канари не ладилось. Полутёмные улицы с непривычки выглядели почти уютно. Хотелось посверкать глазами. Жаль, без колдовства не сумею. Недостаток освещения компенсировался избытком стражников. Последние были экипированы не хуже рыцарей ордена Атальманора[4]. Качественное оружие предполагалось изначально, но теперь я начал улавливать присутствие магии, проходя мимо патрулей. Наколдовав «хрусталик» и побродив с ним по городу, я выяснил, что каждый встречный стражник носит один-два амулета. Подборка была странновата: в двух из пяти случаев амулеты предназначались для защиты от распознавания — полезная предусмотрительность в городе вроде Стреленска, но совершенно необъяснимая в Канари. «Распознавашка», брошенная сильным телепатом, откроет ему ваши мысли — но таких магов в Рунсоне вроде нет, а слабенький узнает в лучшем случае имя и состав семьи. Остальные обереги были традиционными: отвод глаз, защита от промахов или навев промахов на противника, индикатор фоновой злобности, кое-где щиты от молний. Установить, где стражники берут амулеты, удалось на следующий день: я случайно наткнулся на лавку, в которой помимо обычных оружия и доспехов имелся целый отдел с зачарованным инвентарём. Амулеты были стреленского и вельгродского производства. Тотчас возник новый вопрос — каково у стражников жалование? Самая жалкая безделушка стоила вшестеро против стреленского. Я присмотрел удобный метательный ножик (удобен он был тем, что — по прикидкам — зачаровывался на раз), а заодно (из интереса) расспросил торговца. Оказалось, на каждую висюльку выдавалось по два сертификата (один по месту изготовления, один здешний), что, похоже, сказывалось на цене. Стражники покупали амулеты за счёт казны, соответственно, те считались собственностью государства. А вот солдатам приходилось опустошать собственные кошельки. Странная воинственность.
— Почему же две трети амулетов защищают от магии разума?
Да-да, соотношение разновидностей на прилавке оказалось похлеще, чем на стражниках.
— А потому, что морок всем кажется страшней удара. От удара щитом закрыться можно, копьём отбить, а от морока как? — убеждённо отвечал торговец, — А я человек простой, что берут — то и везу.
Выходит, маг в Рунсоне рассматривается как неисследованное существо, от которого ждут эфинного поведения? Пожалуй, лучше мне скрыть свои способности, во всяком случае, не упоминать о них в разговоре с королём.
Дипломатия
Передняя для иноземных гостей, в коей полагалось дожидаться аудиенции у Его Величества, производила на мою трепетную натуру удручающее впечатление. Если бы моя трепетная натура принадлежала существу вида Шер Разумный, впечатление было бы ужасающим. Такой аляповатой, безвкусной, пошлой отделки я не видел нигде, а ведь мне доводилось посещать висский королевский дворец в прошлое царствование!
И самое печальное — отделка была исполнена в западных традициях. Я уже научился кое-как выделять собственные рунсонские направления что в архитектуре, что в декоре, что в обстановке. Комната для иноземных гостей всем своим видом показывала, что здешние правители знакомы с западным укладом, и человеку причастному стало бы очень стыдно за свой уклад.
Времени на осмотр у меня было предостаточно. Хоть во дворец и велели явиться в девять утра, Его Величество вовсе не намеревался немедленно меня принять. Я вообще подозревал, что очередь чужеземцев — за исключением действительно важных персон — здесь последняя, и король принимает их, когда иссякнет поток соотечественников. К счастью, в комнате хватало стульев, что несколько смягчало неудобство ожидания. Кстати, западные монархи о таких мелочах обычно не думают, а в Дории так и вовсе даже на официальных обедах сидят только король и пара-тройка избранных аристократов. Помимо стульев, в приёмной имелся небольшой чёрный столик, шестиугольник на одной ножке, в центре которого стояла одинокая хрустальная розетка с печеньем.
