Андрей Степанов - Звездный Бобо
— Это? Тросточка.
— Нет, не тросточка.
Мудрец наклонился, взял в руку хвост, пощупал его и повертел, осматривая со всех сторон.
— Я говорю вот про это. Про твой длинный, кривой и облезлый хвост.
— Как? Мудрейший видит его?! — подскочил Бобоназаров и попытался вырвать чувствительный предмет.
Миша еще раз помял хвост, а потом отпустил его и принял величественный вид.
— Да, я вижу несомненное доказательство твоей нечеловеческой природы, — сказал он важно. — Я, брат, уже семь лет ничего не пью, кроме воды из чистого колодца Хуляль, конечно. И потому если я вижу хвост, то это стопудово хвост. А как говорит достомудрый ибн-Кассир, да услышат его золотые слова все нищие духом: протри глаза свои, и на одном из концов шайтаньего хвоста ты увидишь шайтана. Так что, выходит, ты шайтан и есть.
— Ты прав, о мудрейший. Я не человек. Я демон восьмой категории. Но твой совет мне очень-очень нужен, даже больше, чем людям…
Бобо съежился на своей шайке, ожидая самого худшего, и робко посмотрел на муддариса. Но вопреки его ожиданиям мускулистое лицо бывшего омона оставалось совершенно спокойным.
— Шайтан так шайтан, — равнодушно сказал Миша. — Шайтан не ёшка, чего вас бояться? Ну, рассказывай. Где ты тут обитаешь, если не секрет?
— Могут ли у меня быть секреты от шейха, который видит насквозь и людей, и джиннов? — с облегчением заговорил Бобо. — Я работаю здесь, на Восточном рынке, у Южных ворот.
— У Южных ворот? И что привело тебя в это нечистое место, где, впрочем, можно дешево купить «калашников»?
— Достопочтенный шейх знает и без меня: шайтанам полагается жить в местах, где грех стал обычным явлением… — потупился Бобоназаров. — Вот я и живу на базаре.
Миша недовольно покачал головой и погрозил ему недоеденным огурцом.
— Будь осмотрительнее в своих суждениях! — сказал он тоном сурового учителя. — Разве ты не знаешь, что в раю есть рынок, куда правоверные приходят каждую пятницу? А вот где ёшки будут добывать себе пищу после того, как их постигнет справедливая кара, в их книгах ничего не написано. Аминь. А кем ты работаешь?
— Ну, я… как бы это сказать… мухами занимаюсь.
— О! Значит, ты и есть повелитель мух?
— Выходит, что так.
Муддарис еще раз протер глаза.
— Гм… Но в чем же тогда твоя проблема, как говорят наши враги, да пожрет саранча всю их кукурузу?
Бобоназаров давно ждал этого вопроса. Он поднялся во весь свой крошечный рост, взгромоздился на шайку и раскинул руки в стороны.
— О мудрый, посмотри на меня духовным взором! — взволнованно заговорил он. — Я некрасив, и потому меня никогда не полюбит прекрасная Лейла. О, почему я не родился прекрасным земным юношей с благородным и страстным огнем в темных глазах? За какие такие грехи уродился я демоном, а потом еще пал на Землю и лишился сил? И вот теперь я влюбился, и так горько мне стало, о мудрейший, так горько! Потому что как ни стараюсь я изменить свой облик, духовный взор несравненной все равно видит и мой облезлый хвост, и мой маленький пятачок. Сегодня сказала она про это, и жизнь сразу стала для меня горестней вкуса алоэ и отвратительнее запаха воды гассяк. Дай же мне совет, кладезь мудрости, скажи: как вернуть чудесную силу, что была у меня когда-то? Подскажи, кто из близких тебе могучих русских духов, слава им, мог бы помочь моему горю и как мне их об этом просить?
Сказав эту речь, самую длинную во всей своей жизни, Бобо поклонился, прижал руки к сильно бьющемуся сердцу и замер в ожидании.
— Вот это да! — крякнул Миша. — Ни разу в жизни не видел такого чувствительного шайтана.
Он оживился, положил огурец поверх книги и уселся повыше в своей ванне.
— Да ты сядь, сядь! И не трясись. Сейчас решим твой вопрос. Скажи-ка мне для начала, повелитель мух: а богата ли твоя возлюбленная?
— О мудрейший, разве ты не знаешь, что Лейла — дочь калифа Шаддада, который владеет семьюдесятью пятью процентами акций Восточного рынка?
Услышав это, Миша вдруг подскочил так, что на пол хлынул целый водопад мутной воды.
— Так ты что про Шаддадову дочку мне тут заливаешь, косолапый?! — заревел он утробным голосом. — Про дочь этого ёшкина прихвостня, торгаша, который земной рай себе под хвост прибрать хотел?
— Ну, про рай я точно не знаю, я ведь здесь недавно, — забормотал Бобо, испуганно оглядываясь по сторонам. — Говорят, ему предлагали…
— Предлагали… Ёшки ему предлагали!
— Но он же отказался, — горячо вступился Бобо за своего благодетеля. — Он ведь что ответил? Говорит: ну куда я всех этих баб дену? У меня же семья… Нет, говорит, даром не надо!
— Даром ему не надо… — пробормотал муддарис сквозь зубы.
Он сдвинул чалму на лоб и прикрыл глаза мокрой рукой. Бобо понял, что шейх думает о вечном, и сразу успокоился. Он почтительно отвел глаза и стал ждать. Миша посидел молча минуты две, а потом поправил чалму, убрал с лица нехорошее выражение и снова принял величественный вид.
— Да, похоже, тебе не удастся соблазнить твою Лейлу мишурным богатством этого мира, — сказал он.
— Истина говорит устами шейха, — печально согласился Бобо.
Миша приставил палец ко лбу, подумал еще и вдруг навел этот палец, как дуло, прямо в лоб Бобоназарову.
— А ты вот что, — произнес он очень отчетливо, — ты на прямой путь вступи.
— Какой такой прямой путь?
— Прямой путь всегда один. Борьба с шайтаном.
— Да ведь я сам шайтан! — в отчаянии воздел руки Бобо, но тут же сник и добавил тихо: — Какой-никакой, а шайтан. Меня один раз даже камнями побить хотели.
— Это ничего, что ты шайтан, — успокоил его Миша. — Сейчас время такое — некогда разбираться, кто шайтан, кто не шайтан. Надо все здоровые силы на рынке собирать, понял-нет? Или мы, или ёшки. Вот ты шайтан. Это что значит? Это значит, что ты не ёшка. И это главное. Но при этом в тебе есть недостаток. У тебя внутри маленький такой ёшка сидит, понимаешь? Почувствуй этого ёшку в себе — и сразу начинай с ним бороться! И тогда сила к тебе вернется.
Услышав, что сила может вернуться, Бобо от радости чуть не обнял муддариса.
— О, мудрейший! Я знал, что ты мне поможешь. Умоляю, скажи поскорей: как мне почувствовать в себе ёшку?
Миша посмотрел на него с подозрением: ему явно не понравилась радость шайтана. Он еще раз сдвинул чалму на лоб, почесал в затылке, но потом все-таки принялся объяснять:
— Чтобы почувствовать в себе ёшку, ты должен вспомнить самую большую обиду в своей жизни. Вспомни своего злейшего врага — и ощетинься!
— Как это ощетинься?
— Духовно.
Шайтан закрыл глаза, напряг память — и вдруг живо представил, как его брезгливо, словно нагадившего котенка, брал за шиворот великий Джибрил. От этого воспоминания вся его шерсть стала дыбом, и человеческий вид сразу пропал. Теперь на шайке сидел не человек в котелке — сидело небольшое взъерошенное существо очень странного вида: с маленьким пятачком, с длинным хвостом и с копытцами, как у поросенка.
