Андрей Степанов - Звездный Бобо
— Понимаю. А кого русские чаще всех зовут?
— У русских самые главные — демоница Айблад и архидемон Идинах. Но у них такой рейтинг, брат, такой рейтинг… На всех рынках их теперь призывают. Нет, Бобо, даже не проси меня… Да и страшно же! Ты только представь, что к нам на рынок сама Айблад явится… Ай!..
И Ашмедай зажмурился.
— А этот… второй? — шепотом спросил шайтан.
— А этот второй вообще скрывается. Ушел куда-то и как в воду канул, никому уже целый год не являлся. Говорят, что он на Земле под другим именем живет… Но об этом — тс-с-с!..
— Послушай, но ведь у русских есть демоны и поменьше, — осторожно приступил к самому главному Бобоназаров. — Вот я тут слышал на базаре, есть такой Ёшкин-кот. Говорят, демон такой небольшой, вроде нас с тобой…
— Вроде нас с тобой? Не обижай меня, брат. Ёшкин-кот — это что, демон? Это так, дух-помощник, тьфу на него. Он даже без категории совсем. А потом смотри, что пишут вот в этом толстом журнале: оказывается, год назад русские попы Ёшкина-кота заманили, в мешок его — и на Западный рынок продали!
— Русские попы? Почему ты все время смеешься надо мной, Ашмедай? Русские попы… Да кто у них кота купит?
— Мне не веришь, сам почитай. Вот читай, что пишут, — и Ашмедай протянул другу журнал. — Вслух читай давай!
Бобо взял журнал и прочел на указанном месте:
— «Сегодня исполняется ровно год с того дня, как так называемый Ёшкин-кот был продан зеленому немецкому архидемону Ёшке-фишеру…»
— За миллион продали, — добавил Ашмедай. — Ты представляешь?
— А зачем фишеру такое дорогое домашнее животное? — с недоумением спросил Бобо.
— А затем, что этот кот — рыболов. Фишер рыбу ловить любит, прямо как я, а кот ему помогает. И знаешь, как они ловят? У-у, ты не знаешь как. Дай сюда журнал! Сейчас найду… Во. «Чис-то э-ко-ло-ги-че-ская лов-ля ры-бы». Ты не поверишь, что они там творят! Вот слушай, что пишут…
Ашмедай явно собирался прочесть по слогам всю статью про кота-рыболова, но Бобоназаров его перебил:
— Ашмедай, друг, скажи мне правду: а как туда попасть, к этим ёшкам? — выпалил он внезапно. Спросил — и сразу почувствовал, как ухнуло куда-то вниз его сердце.
Ашмедай посмотрел на него совсем не дружески, и изо рта у него снова показались клыки. Подрожали немного, потом спрятались.
— Бобо, давай помолчим вместе, — ответил джинн очень серьезно.
— Но ты их сам-то видел когда-нибудь, ёшек этих? Может, говорил с ними? — не отставал Бобо. Минутная слабость прошла, и теперь он чувствовал в себе готовность идти до конца.
— Говорил? Я? — изумился Ашмедай. — Я с ними не разговариваю, понял-нет? А если что, разговор короткий будет! Вот вчера ходил тут один…
— Ёшка? Торговец, наверно?
— Да уж наверно… Тоже все про больших демонов спрашивал, что да как.
— Ну и что?
— Ну, я его сожрал на всякий случай. А что? Шаддад разрешает. Э… Не о том ты думаешь, Бобо. Ты меня слушай. Я тебе скажу, что надо делать, если ты хочешь у русских демонов силы просить. Тебе русский муддарис нужен. Есть у нас на рынке один такой, Миша его зовут.
— Слушай, Ашмедай, ты меня совсем не уважаешь, да? Зачем шутишь все время? Как может быть русский муддарис?
— Э… Ты дослушай сначала. Это он теперь муддарис. А раньше он омон был, с воинами Аллаха сражался, медаль имеет. А когда пришел с войны к себе на русский рынок, то посмотрел вокруг духовным взором — и сразу Айблад позвал. Потому что если посмотреть вокруг духовным взором, брат Бобо, то кругом одни ёшки. А бойцов нет. Нет бойцов, брат! Шаддад, слава ему, со всеми дружит, со всеми торгует. А попы — что русские, что наши — только кота в мешке на экспорт продают. И вот когда Михаил-бабa все это понял, то он позвал Айблад. Что она ему такое сказала — я не знаю. Но как только он с ней поговорил, то достал финский нож, сделал себе чик-чик-о-ё-ёй — и встал за Русь правоверную. А потом сразу к нам на Восточный рынок перебежал. Да ты сам все увидишь. Ступай в баню!
— Какую еще баню?
— Ну, вон там, за воротами. Ну, на углу, где две собаки на солнышке греются, видишь? Он всегда в той бане сидит, в воде. Говорит, ёшки воды из чистого колодца Хуляль боятся. Правда, нет — я не знаю.
Бобоназаров опустил голову, задумчиво нарисовал тросточкой на песке знак вопроса, а потом решительно стер его неуклюжим своим башмаком и сказал:
— Ладно! Я схожу. А ты тут пока присмотри за мухами, будь другом.
— Хорошо, хорошо, ты не волнуйся, Бобо.
* * *Муддарис Миша Евстигнеев сидел в ванне с горячей водой посреди пустого банного зала. На голове у мудреца была белая чалма с подвернутыми концами, в одной руке он держал наполовину обкусанный огурец, а в другой — толстую книгу.
— Учитель подобен хозяину дома, — читал он вслух с выражением, — а тот, кто хочет встать на прямой путь, — его гость. Этот несчастный никогда и домов-то не видел. А теперь он входит в богатый дом и видит богатое место, предназначенное для сидения, и спрашивает: «Скажите, пожалуйста, а это что такое?» А хозяин отвечает гордо: «А это такое место, где сидят…»
В этот момент в дверь просунулась голова в котелке. Миша остановился.
— Блин, ну кого там опять шайтан принес? — сказал он недовольно. — Я же велел никого в баню не пускать!
Бобоназаров вежливо приподнял котелок, вышел бочком из-за двери и поклонился так, как кланяются только шейхам.
Миша усмехнулся.
— Ну, здравствуй, маленький человек! — сказал он совсем другим, важным тоном. — Сделай честь вон той пустой шайке — присядь на нее и скажи, как тебя зовут и чего ты хочешь.
— Моя фамилия Бобоназаров, достопочтеннейший бабa, и я хотел бы услышать от твоей мудрости совет: как мне быть с моей горькой жизнью?
Сказав это, шайтан еще раз приподнял котелок, сел на краешек перевернутой шайки, сложил руки на животе в знак почтения и приготовился слушать, что скажет муддарис.
— Где-то я тебя уже видел, — задумчиво сказал Миша, оглядывая гостя. — Ты в кино, часом, не снимался?
— Нет, — ответил Бобоназаров, осторожно убирая невидимый человеку хвост подальше от шайки с кипятком. — Там, где я работаю, кино даже и не смотрят.
— Это хорошо, — кивнул муддарис. — Никогда не кушай ту дрянь, которую на Западном рынке пекут, и твоя жизнь станет слаще. Вот тебе и совет! Ты же хотел совета?
Сказав мудрость, Миша сразу подобрел и даже улыбнулся. Но тут взгляд его упал на шайтаний хвост, и улыбка исчезла. Он отложил книгу, протер глаза краем чалмы и посмотрел на хвост еще раз.
— А чего это у тебя? — спросил он, указывая пальцем.
— Это? Тросточка.
— Нет, не тросточка.
