Кейт Новак - Лазурные оковы
Элия прошла мимо Башен Благословенной Судьбы – огромного храма Тайморы – они выглядели слишком неприступными, и мимо Гробницы Тира, которая показалась ей чопорной и пуританской. Дойдя до Гробницы Огмы, Элия тупо уставилась на табличку. Отодрав от двери прибитую маленькими гвоздиками бумажку, она швырнула ее в сторону и стала дубасить в дверь кулаком. Сонный страж приоткрыл дверь всего на пару дюймов и подозрительно посмотрел на Элию.
– Мне нужно избавиться от проклятия. Немедленно! – сказала она голосом бедной овечки, попавшей в беду. Страж смягчился. Но оказалось, что святая мать уехала из города на свадьбу, и остались только прислужники, которые не могут ничем помочь.
– Попробуй в Гробнице Тира Сурового, дочь моя, – посоветовал он.
Элия вернулась к храму Тира и наткнулась на двух вооруженных до зубов стражников у входа.
– Если речь идет не о жизни и смерти, вам придется подождать, – остановил ее один из них.
Выяснилось, что церковь Тира снарядила экспедицию в Горы Воющих Ветров против тамошнего дракона. Экспедиция потерпела сокрушительное поражение.
Священники Тира сейчас были заняты исцелением раненых и оживлением тел тех из умерших, которые не успели сгореть в пламени дракона.
Элию охватило отчаяние, но напоследок она набралась мужества и решила обратиться в Башню Благословенной Судьбы – храм Тайморы. По крайней мере на воротах не было никаких табличек. Она звонила в дверной колокольчик до тех пор, пока не вышел зевающий священнослужитель. Толстый человек с отекшим лицом подошел, переваливаясь, к воротам и стал их отпирать.
– Я должна немедленно увидеть вашего настоятеля, – потребовала Элия. – Надо мной нависла огромная опасность.
Священник поклонился настолько низко, насколько ему позволял живот, и представился:
– Помощник настоятеля, Винодел. Неподходящее для священника имя, понимаю, но что поделаешь. К сожалению, дочь моя, я здесь один. Его милость настоятель и другие помогают священникам Тира лечить и воскрешать пострадавших от дракона.
Вы, конечно, можете поговорить с Богиней Удачи, хотя это очень дорого стоит. Я не советую.
Элия тряхнула головой и до того, как священник успел что-либо добавить, выдохнула:
– Мне необходимо снять заклятие.
– Это звучит серьезно. Входи. Он провел ее мимо серебряного алтаря Тайморы в маленькую комнату, которую освещала масляная лампа. Шкафчики из темного дуба располагались вдоль стен. Одинокое окно высоко в стене позволяло увидеть ночное небо. Священник предложил ей сесть и тяжело опустился в массивное кресло рядом.
– А теперь расскажи мне о заклятии. Элия рассказала о пробуждении от необыкновенно длинного сна, о татуировке на руке, о том, что рассказал ей трактирщик и что случилось, когда маг-торговец попытался проверить знаки с помощью волшебства.
– Я не знаю, откуда они взялись. Никогда бы не согласилась на татуировку, даже сильно пьяной. Должно быть, это кто-то по-идиотски пошутил, когда я была без сознания, но не знаю, кто мог это сделать.
Элия не стала упоминать, что последние несколько недель стерлись из ее памяти – рана слишком свежа, чтобы ее бередить.
Случай с ящером она также пропустила, посчитав его несущественным.
Священник успокаивающе кивал, как будто Элия рассказала» ему не о чем-то важном, а о больном котенке с клещом в ухе.
– Нет проблем, – заявил он. Остается только вопрос, чем ты будешь платить?
Элия догадывалась, что денег у нее явно недостаточно для такого роскошного храма, и достала из кошелька маленький зеленоватый самоцвет.
Священник улыбнулся и кивнул.
– Но не оставляй его здесь, – предупредил он, когда Элия попыталась положить самоцвет на стол. Плохая примета. Брось его в кружку для пожертвований, когда будешь уходить.
Винодел достал из шкафчика несколько старинных свитков.
– Одно из преимуществ служения богине искателей приключений, – сказал он, позевывая, состоит в том, что к тебе постоянно идут просители. И просители эти платят за твои услуги какими-нибудь волшебными предметами.
Монах с трудом подавил очередный зевок. Элия наградила его уничтожающим взглядом. Эти клерики всего лишь маги-недоучки, они и волшебство сотворить не могут, не заведя речь о теологии, мощах и прочей ерунде. «Если бы подобные ему не были нужны во время эпидемий, бедствий или войн, они, вероятно, вымерли бы, – думала она. Возможно, боги знают это и примирились с их никчемностью».
С грацией рыботорговца, вылавливающего из бочки лосося, монах вытащил из ящика новую связку свитков. Он напевал, разглядывая заглавия. Элия сидела тихо, мечтая о стакане приличного рома. Наконец, монах отделил два свитка из вороха бумаг, что явно доставило ему необыкновенное удовольствие.
Несмотря на предупреждение Элии о том, что произошло в трактире, он начал со стандартного заклинания определения магии. Все ее возражения он и слушать не стал, ответив:
– Мне нужно самому проверить твою реакцию на заклинания. Опасаться нечего, ведь мы знаем, что ожидать, правильно?
Элия с тяжелым вздохом подчинилась. Клирик водил над ее вытянутой рукой серебряным диском Тайморы. Его заклинания отличались от слов мага из Термиша, но эффект был тот же. Элия вздрогнула, когда символы зашевелились под кожей.
Поток ярких синих лучей залил светом все вокруг.
Клирик удивленно поднял брови. Девушка невольно напряглась. Голубые лучи освещали комнату подобно маяку, отражаясь от серебряного символа священника.
Сияние достигло своего пика и постепенно начало уменьшаться. Винодел, нервно покашливая, взял один из двух свитков на столе. В голубом свете клирик выглядел не очень толстым и более могущественным, но Элия сомневалась в том, что он способен оказать действенную помощь.
– Ты действительно думаешь, что сможешь что-нибудь сделать с помощью этого куска бумаги? – с сомнением спросила она. «Надо было подождать до утра, – подумала она. Может, в другом храме оказали бы более компетентную помощь».
– Это заклинание написано рукой самого архисвященника Мзентула. Оно снимает колдовство без всякого промедления. Он задумчиво потер подбородок. Это очень старый и ценный свиток, тебе, конечно, придется еще потратиться, но, надеюсь, ты не возражаешь.
Элия раздраженно кивнула. Монах развернул бумагу и, протянув руку к Элии, начал читать:
– Доминус, Деливерус…
Озноб пробежал вдоль ее спины, в руке почувствовалось жжение. Боль была какая-то знакомая, но она не могла вспомнить, что она напоминала. Ей казалось, что в руке огонь уже полыхает и она сжала зубы, чтобы не закричать. Даже от расплавленного металла боль не могла быть такой сильной.
