Ольга Хараборкина - Слёзы гор
— Очнись, дура. Ну же!
— Отстань, — безразлично отозвалась она.
— Ты хочешь жить? — пытливо спросила я.
— Сколько? Минута, две? — с иронией произнесла она.
— Долго и счастливо! — рявкнула я, еще раз встряхнув ее. В ответ я получила только безразличный взгляд. Нет, так дело не пойдет. Наше будущее было на кону. Схватив ее за пострадавшую кисть, и вывернув ее под неестественным углом, я заорала вместе с ней:
— Жить! Слышишь!!
— Слышу, отпусти! — зло рявкнула она. После чего меня впечатало сырой силой в противоположную стену.
— Тогда слушай. Сейчас мы с тобой принесем друг другу клятву на крови, что никто кроме нас двоих не узнает события этого дня, а тайну запечатаем в сердцах.
— Что ты задумала, ведьма? — хрипло спросила она. Девчонка даже не заметила, как обратилась ко мне. Забавно.
— На что ты готова, чтобы жить дальше? — испытующе посмотрела я ей в глаза.
— Только не душу и не честь семьи!
— Пострадает только твоя и моя совесть. Нам придется с этим жить дальше.
— На совесть я согласна.
— Тогда клянемся?
— Да.
На самом деле подобная клятва самая простая в плане исполнения. Разрезанные ладони, смешение крови и пара фраз. И вот мы уже стоим на коленях напротив друг друга, моя правая рука в ее правой руке. После чего каждая прикладывает израненную ладонь к своему сердцу и клянется, закрепляя слова силой источника.
— Я Ярогнева Зертиш…
— Я Гадриэлла фон Корнтлан…
— …клянусь лелеять сегодняшний день в своем сердце, как самую сокровенную тайну моей души и…
— …Гадриэлла фон Корнтлан…
— …Ярогнева Зертиш…
— …мне в том свидетель.
Резво вскочив на ноги, я бросилась к окну.
— Охс, я решила!
— Источник отдашшшь?! — казалось, в его вопросе была толика изумления.
— Нет. Я хочу предложить тебе сделку! Тебе, вожак! — уточнение с моей стороны было не лишним. Слишком сильно развито у этой нежити стадное чувство. В ответ я услышала лающий смех и вопрос:
— Что ты мне можешь предложить?
— То, за что борется каждый имеющий разум — свобода, охс. Свобода от пут Туманных топей, способность решать самому, а не подчиняться силе проклятого места. Стать высшей нежитью. Будь у тебя душа, ты бы продал ее меня за это, охс, — тихо закончила я.
— Ты уверена? — спросила меня благородная. Судя по голосу, у девчонки храбрости хватило только на клятву.
— Я уверена. В любом случае хуже уже не будет.
— Страшно, — передернула она плечами и подошла к окну посмотреть на нежить. Скрываться уже не было смысла. Блеф хорош, когда идешь до конца игры. Мы же с ней затеяли новую с другими правилами.
— Вед — дьма, ты не лжешь? — в этом вопросе мне почудилось то, что невозможно услышать в голосе нежити. Надежда.
— Нет, не лгу. Сейчас ты уведешь стаю и поклянешься, что не причинишь нам вреда не до, не после ритуала, а так же покинешь эти места. Я же в свою очередь, как и моя гостья, дадим слово, что выполним свою часть сделки, закрепив уговор силой.
— Уговор, вед — дьма, — хрипло рассмеялся вожак. Он ликовал. Я же была далека от этого.
— Ждем тебя у старой ели на закате. Клянусь, что выполню свою часть уговора, дар мне в этом свидетель и судья, — четко проговорила я, выставив вперед левую руку. Буквально на секунду у ладони появилась фиолетовая искра. Она вспыхнула и погасла. Моя клятва была подтверждена.
— Клянусь, что выполню свою часть уговора, дар мне в этом свидетель и судья, — эхом повторила за мной фон Корнтлан. На ее ладони вспыхнула алая искра. Из девчонки, если мы выживем, вырастет хороший боевой маг. Теперь‑то мне стало ясно, почему она сбежала из дома.
Тихий вой вожака огласил окрестности. Стая отступила. Он же остался у башни.
— Он не поклялся! — зло прошипела благородная.
— Это нежить. Чего ты хотела?
— Жить.
— Не волнуйся. Надо просто подождать. Охс — порождение Тумана, любая его клятва должна быть одобрена Туманными топями.
— Что ты имеешь в виду?
— Все эти твари — дети. Дети того, чем является это место. Смотри!
Фигуру вожака окутал Туман. Клубы белого марева закрутились вокруг него в виде смерча, а потом пропали.
— На закате, ведьма, — подтвердил вожак. Его голос был почти человеческий. Фраза же была сказана без единой ошибки. Похоже «дитя» получило еще и благословение «матери».
— Я помню.
После моей фразы охс развернулся и побежал в сторону леса.
— Пошли, — позвала я свою невольную сообщницу.
— Но клятва…
— Он ее принес, — перебила я ее. — Если бы после исчезновения Тумана осталось куча мяса и костей, то мы бы легко отделались. Но, увы, топь пошла навстречу своему «ребенку» и клятва принесена.
— Но мы не слышали слов.
— Они не рискнут нарушить уговор.
— Они?
— Туманные топи. Девочка, я тебе уже давно пытаюсь втолковать, что они разумны.
В свое время мне никто не объяснил этого факта. Кажется, что в Академии Начал не знают о разумности Туманных топей. Кто же догадывается, тот молчит. В первое время у меня было ощущение, что здесь царствует хаос. Но, нет, вся нечисть на болоте связана между собой. Не говоря уже о том, что твари здесь живут как в заповеднике. Только вот еды маловато, но и с подобной несправедливостью они справляются. Набеги нежити и нечисти давно опустошили окрестные земли. Остались лишь самые стойкие и те, кому некуда больше податься.
— Держи, — в руках у моей сообщницы оказалась лопата для уборки снега.
— Зачем? — недоуменно спросила она.
— Ты собираешься убирать снег голыми руками? — едко поинтересовалась я.
— Зачем убирать снег?
— Очнись, дорогуша. Нам предстоит ритуал. Ты хочешь подготовить место для его проведения с помощью магии. Если так, то ты меня разочаровала.
Моя отповедь подействовала на девчонку. Она покраснела, искренне надеюсь, что от стыда, а не от гнева. Всем известно, что любой ритуал не терпит посторонней магии. Поэтому все приготовление, как подготовка зелий, места и рисунков силы делаются в ручную.
— Идем, нам нужно все успеть до заката.
— Мы выйдем на улицу?
— Да, — ответила я и посмотрела на девчонку. Она была похожа на нежить. В магическом свете бледное лицо и бескровные губы предавали ей особый мертвый шарм. Да обморока было недалеко. Чтобы подбодрить сообщницу я сказала:
— Поверь, это не самое ужасное, что могло случиться с нами.
Не знаю почему, но мои слова возымели не тот эффект, который я ожидала от них. Девчонка побледнела еще сильней. Выругавшись от досады, я решила больше не тратить время на бесполезное занятие. Если она хочет паниковать, то пусть паникует. Жалость не то чувство, которое часто посещает мою душу, не говоря уже о сострадании.
