Барб Хенди - Мятежный дух
— Иду! — громко прокричал он.
В руках у него была извлеченная из ножен сабля Магьер. Добежав до женщины, полуэльф со всей силы, обеими руками воткнул клинок в снег. Магьер тотчас ухватилась за рукоять сабли, чтобы удержаться на месте. Ветер рвал с ее плеч одеяло.
Малец беспомощно воззрился вниз, на Винн, которая, выкашливая снег, нашаривала свободной рукой, за что бы ухватиться. Затем пес принялся ожесточенно разрывать снег вокруг живота Толстика, чтобы конь смог упереться ногами. Потом Толстик снова соскользнул ниже, и Малец едва успел отскочить прежде, чем увесистое копыто чуть не угодило ему в голову.
Винн отчаянно закричала, когда конь брюхом проехался по камням и промерзшей земле на краю тропы.
Лисил обхватил руками Магьер за талию, а она рывком притянула к себе воткнутую в снег саблю. Затем она закинула левую ногу на клинок и села, оказавшись по пояс в снегу. Опершись грудью о саблю, чтобы не заскользить к краю расселины, Магьер ухватила недоуздок Толстика с другой стороны. Рукоять сабли уперлась ей в грудь, прикрытую кожаным доспехом, когда передние копыта коня проскребли по краю тропы.
Частое дыхание Толстика вырывалось паром в лицо Магьер. Его обезумевшие глаза были широко раскрыты — и почти так же черны и бездонны, как у нее. Магьер вцепилась в недоуздок, из последних сил не давая коню соскользнуть в пропасть.
— Вытащи Винн, — процедила она сквозь стиснутые зубы.
Слезы, которыми всегда сопровождалось ее превращение, едва успели доползти до щек, как их сорвал ветер. Губы Магьер приоткрылись, лицо исказилось в оскале, обнажившем острые зубы и удлинившиеся клыки.
Дампирская натура Магьер вошла в полную силу, и женщина рывком дернула к себе недоуздок. Пугающее скольжение коня вглубь расселины прекратилось.
Лисил выпустил Магьер и попытался встать. Тут же сабля, уткнувшаяся в грудь женщины, начала сгибаться. Полуэльф поспешно опустился в снег, уперся коленями и одной рукой обхватил Магьер сзади, поперек груди.
— Лезь наверх! — крикнул он. — Винн, постарайся залезть наверх!
Малец залаял на Винн, разгребая лапами снег на краю расселины. Юная Хранительница испуганно глянула на него.
— Лезь наверх! — снова прокричал Лисил. Малец гавкнул один раз, что означало «да».
Винн ухватилась за ближайшую к ней завязку, подтянулась, упершись ногой в сапожке в круп Толстика. Конь опять брыкнул, ударив ногами о скальный склон, и веревка, которую Винн сжимала другой рукой, с треском лопнула.
Девушку заболтало на ветру, точно кисточку на щегольской шапке, и перебросило через спину коня. Головой она ударилась о скалу чуть ниже того места, где стоял Малец. Рука, которой Винн все еще цеплялась за другую веревку, обмякла.
Малец прыгнул.
Его когтистая лапа уперлась в бок Толстика. Он с силой сомкнул челюсти на запястье Винн и тут же ощутил во рту вкус ее крови, просочившейся сквозь перчатки. Винн пронзительно закричала от боли, и Толстик так же пронзительно заржал.
Лапа, которой Малец упирался в бок коня, начала соскальзывать.
Что-то тяжелое обрушилось сзади на пса, навалилось, прижало к краю расселины.
Малец услыхал неровное, хриплое дыхание Лисила — и в тот же миг ощутил, как под его зубами лопается ткань перчатки, а с ней и кожа на запястье Винн. Лисил, извиваясь всем телом, дернул Мальца на себя. Крупное тело пса с усилием двинулось назад, и вот уже его передние лапы снова упирались в снег, покрывавший тропу.
Перегнувшись через край расселины, Лисил ухватился за плащ Винн и потащил ее вверх. Но даже когда девушка уже лежала рядом с ними в размолотом снегу и рыдала от боли, пес, оцепеневший от ужаса, никак не мог себя заставить выпустить ее запястье.
— Отпусти! — рявкнул Лисил.
Малец разжал зубы, и Винн откатилась от него, свернулась клубком, хватаясь за окровавленное запястье.
— Отпусти! — снова крикнул Лисил.
Но смотрел он не на Мальца, и тогда пес стремительно вскинул голову.
В руках Магьер остались только поводья Толстика. Отчаянно брыкаясь, конь висел на недоуздке. Сквозь стиснутые зубы Магьер вырвалось отчаянное рычание, лишь отдаленно напоминавшее внятную речь:
— Не… не хочу больше… терять!
Лопнул один повод.
Конь рывком соскользнул еще ниже в пропасть. Магьер навалилась всем телом на саблю, и под ее тяжестью клинок резко нагнулся вперед. Толстик отчаянно дергался, извивался, перекатываясь по отвесному склону расселины, и вот уже сабля под Магьер плашмя распласталась в снегу.
Пытаясь удержаться на выступе, Магьер вспахала ногами снег, но оставшийся повод не выпустила. И неумолимо соскальзывала к пропасти.
— Да отпусти же, прах тебя забери! — закричал Лисил и вскочил, расшвыривая рыхлый снег.
Малец стремительно прыгнул к Магьер. Челюсти его сомкнулись на туго натянутом ремне. Повод лопнул. Прежде чем Малец успел разжать зубы и выпустить обрывок повода, его рывком развернуло к пропасти.
Ослепительная белизна вспыхнула перед глазами пса… белизна закаченных от ужаса глаз Толстика, исчезавшего за краем расселины… белизна снега, который швырнуло в морду обреченного коня… белизна метельной круговерти внизу, в жадном зеве пропасти.
Чья-то крепкая рука ухватила Мальца за заднюю лапу, рывком дернула назад, потом уже две руки обхватили его поперек туловища, сомкнулись в стальном объятии.
Из пропасти не донеслось ни звука… или, может быть, все заглушил вой ветра.
Крепко стиснутый руками Магьер, Малец услышал, как из ее груди рвется странный звук, похожий на глухое сдавленное рычание… или рыдание. Пес горестно зарычал в ответ, заворочался, тычась мордой в ее шею.
Высоко над ними, где-то над вершиной горы, свистнул ветер. Свистнул раз, другой, третий, отрывисто и резко. Затем троекратный свист повторился.
Пес мгновенно навострил уши и больше не прижимал их, хотя ветер нещадно вонзал в голову ледяные иглы.
Он хотел дать Магьер хоть минутку, чтобы оплакать Толстика. Захрустели по снегу шаги, и Малец, вывернув голову, увидел Лисила, который почти волок Винн. Полуэльф опустил Хранительницу на снег рядом с Магьер.
Малец вывернулся из рук черноволосой женщины. Лавина отчасти обнажила склон горы, которая нависала над тропой. Малец вскарабкался чуть повыше и прислушался.
Этот звук, этот свист с вершины горы… так не мог свистеть ветер.
Пес надолго замер, гадая, не почудилось ли ему, и вот…
Снова тот же тройной, резкий, одинаковой протяженности свист.
Снежная буря, которая бушевала в горах, никак не могла издать такой звук, тем более дважды. Неужели сородичи все же откликнулись на его мольбы?
