Неожиданное приобретение Виттории Флорабелио (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна

От избытка впечатлений Виттория растеряла всякий страх, поэтому сказала то, о чём раньше бы только подумала, но язык бы придержала за зубами:

– Если разрушить город, то предки расстроятся. А их лучше не обижать. Лобо Флорабелио ещё ничего, а вот Моргелин…

Заметив опасно заинтересованный взгляд нового шефа, она заткнулась, но было уже поздно.

– Очень любопытно… Значит, кое-что ты всё-таки знаешь. Что ж, насколько я помню, принято сначала составлять резюме, а уже затем устраиваться на работу, но с тобой мы поступим иначе. Время близится к полудню, поэтому нет ничего уместнее порции хорошего кофе с печеньем! К тому же за кофе знакомиться и делать предложения, от которых не отказываются, гораздо приятнее. Поэтому прошу, не стесняйся, о прелестный раритет, присаживайся и бери стаканчик, который тебе больше приглянется.

Некоторые любезные и вроде бы ни к чему не обязывающие приглашения по сути своей являются приказами; выдают их разве что особенные, едва намеченные интонации. Виттория – спасибо дорогому семейству – ловила их буквально на лету, а потому и сейчас послушно примостилась на краешке помпезного кресла для посетителей и быстро цапнула со стола ближайший бумажный стакан. Внутри оказалось самое настоящее колдовское зелье: сладкое, крепкое, с целым букетом разных специй от бадьяна до корицы – и с изрядной долей ликёра.

Шеф непринуждённо перенюхал оставшиеся стаканчики и взял самый простой капучино, заметив:

– Похоже, ты выбрала предназначенный мне напиток, о чудесная. И к лучшему, ибо этот шкодливый кот никак не уймётся. К слову, как ты переносишь спиртное?

Летиция, которая прихлёбывала свой кофе с мороженым, взгромоздившись на ручку начальственного кресла, поперхнулась и беззвучно рассмеялась. Вопрос был явно с подвохом.

«Наверное, вчерашней студентке нужно изображать скромность, да?» – рассудила Виттория. И вслух произнесла, слегка приуменьшив свои способности:

– Примерно так же, как мой дедушка.

О том, что дедушка не раз и не два ходил в дальнее плавание по молодости, она благоразумно умолчала. Шеф загадочно улыбнулся:

– Вероятно, лучше, чем я. К слову, пора бы и представиться. За долгую жизнь имён у меня перебывало много. Можешь называть меня Белым Лисом или просто Белым, как тебе будет угодно. А ты?..

– Тори.

– Благоразумно, – он сощурился. – Значит, ты понимаешь, что вручая таким, как я, полное имя, ты вручаешь и себя саму. А какими знаниями ты владеешь ещё?

Виттория почувствовала себя как на экзамене – с той разницей, что в Высшей Школе за провал могли разве что отчислить, а тут перспективы были куда более туманные. И потому она героическим усилием совершила то, чего никогда не делала во студенчестве: собрала мозги в кучку и заставила их работать.

– Знаниями или умениями? – осторожно уточнила Виттория и, разломив надвое кокосовое печенье, подвинула одну половинку к Белому.

«Возьмёт или нет?»

Взял.

Более того, сразу надкусил.

– Вижу, что у тебя есть и то, и другое. В какой-то степени, – вкрадчиво усмехнулся он. – По крайней мере, ты сознаёшь, зачем люди преломляют хлеб и разделяют трапезу. Съесть собственного сотрапезника – дурной тон даже среди кровожадных духов… Не бойся, с некоторых пор я, скорее, колдун, чем дух. Моя лисья половина крепко спит.

От такого наглого вранья Виттория едва не подавилась кофе.

– Спит. И хвостами метёт во сне, – покорно согласилась она, опасливо косясь на клыки в мужскую ладонь величиной.

– А сколько хвостов ты видишь? – оживилась вдруг Летиция, отвлекаясь от своего глясе и планшета.

Виттория нахмурилась, подсчитывая:

– М-м… Девять, кажется.

Летти взгрустнула:

– Я только три. Остальное в тумане…

Белый выглядел невероятно довольным, словно только что заживо проглотил своего заклятого врага и заодно случайно захватил власть над миром.

– Прекрасно, просто прекрасно. Это и показывает разницу в ваших силах, о прекрасная. Что же до тебя, диковинка… Кое-что о твоих талантах я уже знаю, но хотел бы увидеть подтверждение своими глазами. Где-то в этой комнате спрятан контракт на работу в агентстве. Найди его – мы тут же поставим подписи, – завлекающе улыбнулся он.

Виттория насторожилась:

– А если не найду?

Улыбка стала откровенно коварной.

«Значит, экзамен продолжается».

Летиция сочувственно взглянула поверх планшета и склонилась к Белому, опираясь ему на плечо. Начался многозначительный диалог вкрадчивым шёпотом: «Может, полегче с девочкой?» – «А …(неразборчиво) тоже будет с ней полегче?» – «Меня ты бережёшь…» – «Тебя я ещё и…»

После этой фразы Летти покраснела и заёрзала на ручке. Виттория поняла, что помощи ждать неоткуда, и вновь закопалась в сумке, стараясь не светить особо всякие странные для среднестатистической девушки предметы, как то: потрёпанный деревянный веер, моток бечёвки, два складных ножа – бронзовый и стальной с серебряным напылением, несколько свечных огарков, шесть разноцветных батистовых платков, сандаловые щепки, тушечница с плотно притёртой пробкой и кисть, свиток хорошей бумаги на основе хлопка…

Вертушка по закону подлости оказалась на самом дне.

Белый уже не просто улыбался, а жмурился от удовольствия.

Стараясь не обращать на него внимание, Виттория раскрутила игрушку и спросила, стараясь почётче формулировать просьбу:

– Вертушка, вертушка! Проведи меня к месту, где лежит мой контракт с агентством, который Белый Лис спрятал, чтобы испытать мои… Ой!

Вертушка резко потяжелела и рывком потянула руку вниз, к полу. Виттория посмотрела на шефа, стараясь вложить всю имеющуюся укоризну в один взгляд:

– Ну вот, а вы говорили, что в этой комнате. Там хоть открыто? Или мне ещё и дверь взламывать?

– А ты умеешь? – заинтересовалась Летиция.

– Ну… примерно как моя бабушка.

То, что бабушка двадцать лет отпахала в следственной части городского патруля, занимаясь в основном распутыванием краж в благополучных особняках, Виттория скромно опустила.

Тем временем Белый не подтвердил версию с другой комнатой, но и не опровергнул. Осматривать особняк он, впрочем, не мешал, наоборот, галантно распахнул створки, приглашая выйти, а сам устроился на перилах лестницы, как дрозд на жёрдочке, с любопытством наблюдая за поисками. Вертушка ещё трижды ныряла к полу, направляя на самый первый, полуподвальный этаж. Коридор там освещался из рук вон плохо – одной-единственной мерцающей лампой в самом начале, а нужная комната находилась на дальнем его конце. Помеченная лопасть, как стрелка компаса, уверенно указывала на массивную дверь.

Не запертую.

«Что-то здесь нечисто».

Поколебавшись немного – не хотелось выкладывать сразу все козырные карты, – Виттория достала из сумки мелок и аккуратно вычертила на двери два квадрата, один вписанный в другой, потом приложила к середине ладонь и зажмурилась. Постепенно перед глазами проступила картинка; процесс немного напоминал то, как проявляют плёнку – с тем отличием, что изображение было почти бесцветным, точнее, в цветах сепии.

Сердце ёкнуло и рванулось к горлу.

За дверью дремал, свернувшись клубком, ящер с зубастыми пастями, разбросанными по всей его массивной туше. Они то открывались, то закрывались, становясь почти невидимыми. Из-под бока у него торчала пластиковая канцелярская папка, и вертушка показывала именно на неё.

– Вот подстава, – пробормотала Виттория, прикусив губу.

– В чём дело, о чудесное дитя? – тут же раздался провокационный шёпот над ухом. – Разве тебе не доводилось встречать таких существ прежде?

– Доводилось, но…

Она осеклась.

«Но я совершенно не представляю, как его одолеть».

– Но? – поощрительно выгнул брови Белый.

И тут Витторию осенило.

– Но ведь я уже выполнила ваше условие. Вот договор! Я его нашла, давайте подписывать! – выпалила она.

– Желание прекрасной девы – закон, – мурлыкнул Белый и поманил договор пальцем. Папка мягко выскользнула из-под туши ящера и протиснулась в щель под дверью. – Вот моя подпись, – аккуратно поставил он закорючку на последней странице, прижав бумажку к двери. – Твоя очередь.