Мария Захарова - Вой лишенного или Сорвать покровы с богов
Далее последовал отсыл к крайней запущенности внутреннего убранства крепости и требование, чтобы наперед туда прибыли слуги и привели замок в должное состояние. Правда, здесь Лутаргу пришлось уступить. Раса категорично заявила, что не допустит прислугу к наведению порядка без надлежащего присмотра с ее стороны.
Закончилось их противостояние клятвой Сарина, принявшего на себя обязательство проследить за исполнением требований Лутарга, после чего молодой человек со спокойной душой засобирался в путь. Уверившись в безопасности матери, он вновь заволновался о Литаурэль.
Как она? Что с ней? Вопросы, остающиеся без ответа, рвали его на части. Рьястор жалобно скулил, вторя переживаниям мужчины.
Они оба хотели вернуть ее. Оба скучали по мягкой улыбке и теплому прикосновению руки. В равной мере корили себя за то, что позволили схватить Истинную, но лишь один из них ощущал болезненное томление в сердце, мысленно произнося имя - Литаурэль.
Глава 15
Ведомый знакомым жаром, опалившим прижатую к стене ладонь, Антаргин провалился в пучину хаоса, чтобы вновь обрести себя в средоточии жизненной силы Нерожденной. Он тянул до последнего, не желая видеть ее. Блокировал зов, направленной нитью понуждающий его явиться, а сейчас помимо воли откликнулся на призыв, ибо сам нуждался в ее помощи.
Как бы горько это не было, ему одному открыть тропу не под силу, и Перворожденный знал об этом. Знание - все решившее за него!
Мужчине пришлось переступить через себя, чтобы спуститься в подземелье крепости и поделиться энергией, взывая к Риане, но ради сына он был согласен отринуть собственную гордость. И гордость рьястора в том числе. Антаргин сумел смирить духа и подвигнуть его на встречу с матерью, которой Повелитель стихий не желал.
Воля двух основ его существа схлестнулась между собой, чтобы одна отступила в итоге. Сын, отказывающийся предстать пред матерью, подарил отцу возможность спасти любимого ребенка. Часть уступила части, смирившись с тем, что прошлого не изменить.
Будучи двумя половинками единого целого, монолитного, не существующего поодиночке, они делились эмоциями. Каждый из них переживал эмфатическое состояние другого, как свое собственное. Это было привычно, чувствовать второе "я", становиться им, так же, как воспринимать окружающий мир сквозь призму его ощущений.
Именно поэтому один смог понять другого, забыть о собственной боли, чтобы не усилить ее ни в себе, ни в нем. Вечность подарила себя мгновению, а мгновенье напитало ее, заполнив пустоту. Жажда любви отступила перед желанием делиться любовью. Предательство воззвало к спасению, и Антаргин пришел к Риане.
- Я звала тебя, - звонкой капелью пропела она прежде, чем восстать сверкающим вихрем из разрозненных пятен влаги, поблескивающих на черной поверхности пола.
- Знаю. Слышал, - коротко бросил мужчина, наблюдая за тем, как облако над его головой превращается в смурную, потрескивающую тучу.
- Удержи, устала, - громыхнула она, проливаясь крупными каплями в озерцо, образовавшееся у его ног.
- Ответишь, удержу, - отозвался Перворожденный, жалея и ненавидя одновременно.
- Ты не был таким, - посетовала она, волнуя водную гладь.
- Стал, благодаря тебе!..
- … добрым ребенком…
- … злой на тебя отец…
- … всегда любила…
- … хотела, но не смогла. Не умеешь…
- Нет! - Риана взорвалась исступленным порывом, заключив его в объятья гневного вихря. - Ты не прав!
- Докажи, - с вызовом ответил он и прижал уши, чтобы избежать ее прикосновения.
- Что ты хочешь от меня, Рьястор?
- Антаргин!
- Ты сын мой!
- Был сыном, но ты отказалась от нас, - не согласился он.
- Я спасла вас!
- Предала меня!
- Нет! Ты не прав! Я люблю вас и мне больно, - озеро пошло рябью, показывая ему слезы ее грусти.
Боль Рианы отозвалась в нем щемящим чувством потери, и Антаргин поддался ему. Повелитель стихий сделал шаг. Еще один. И, ткнувшись носом, лизнул опущенную руку. Она ответила, погладив Перворожденного по щеке.
- Сынок, - ее шепот был ласкою и извинением. - Я не смогла тогда и не сделаю этого сейчас. Ты моя гордость и сила, а он твоя. Я понимаю, - шепотом закончила Нерожденная, и расстояние между ними напиталось горечью.
Ее пальцы зарылись в густую шерсть, успели пробежаться по загривку прежде, чем тело замерцало и рассыпалось блистающими искрами.
- Удержи, - вновь попросила Риана, и он отпустил часть своей сущности, чтобы она могла контролировать изменения собственного образа. - Спасибо.
Облегчение Нерожденной прошло сквозь него теплым бризом, и Антаргин ощутил неожиданное спокойствие, словно ветерок унес с собой все его тревоги и колебания. Она умела успокаивать, если хотела. Умела гасить злость в сердцах тресаиров, наполняя их души дрейфующим теплом безмятежности.
- Что ты хочешь от меня? - в ее тоне сквозило обещание заведомого согласия.
Именно этого он ждал от нее! Этого хотел - абсолютной поддержки во всем! Безграничной любви матери к сыну!
- Я собираюсь открыть тропу для калерата и Тримса. Нужны твои силы, чтобы удерживать ее.
- Когда? - Риана нахмурилась и, обойдя вокруг него, остановилась за спиной.
- Скоро. Когда будут готовы, - ответил он, затылком ощущая ее пристальный взгляд.
- Ты слаб. Кариал служит тому, кто его носит, а значит Лутарг забрал у тебя почти все.
- Знаю, - Антаргин не видел смысла спорить. Обмануть ее он все равно не смог бы.
- Помнишь, чем грозит опустошение?
- Конечно. А ты свое…
- Помню, - она оборвала его, не нуждаясь в напоминаниях. - Я уже обещала тебе.
- Хорошо, - пробормотал мужчина, довольный ее ответом. Их последняя ссора породила сомнения в его душе. Перворожденный вполне допускал, что Риана могла передумать.
Оба замолчали на некоторое время. Нерожденная бродила возле рьястора, пробуя босыми ступнями шероховатость пола и наслаждаясь каждым новым шагом, а он позволял ей блаженствовать, препятствуя распаду телесной оболочки.
В любом из ее движений Антаргин улавливал отражение собственной слабости. Несмотря на его усилия, кожа Рианы продолжала светиться, вспыхивать и отторгать частицы, которые переливающимся маревом обволакивали ее. Она оставляла за собой влажные отпечатки ног, а иссиня-черные волосы больше напоминали струящиеся ручейки, нежели копну кудрявых прядей.
Раньше такого не происходило. Раньше он полностью блокировал ее изменчивую сущность. Без усилий тормозил процесс преобразований, а сейчас… Сейчас сумел придать лишь видимость стабильности. Это печалило.
- Как Литаурэль? - слежение за Нерожденной натолкнуло Антаргина на мысль. - Что, по-твоему, он сделал с ней? Как долго она сможет терпеть это?
