Елена Хаецкая - Искусница
— Мне нужно, чтобы ты пристроил ее куда-нибудь, — Броэрек с полнейшим равнодушием проигнорировал все угрожающие высказывания маленького человечка. — Она говорит, что умеет шить, вышивать… Наверное, не составит труда научить ее ткаческому ремеслу. Может, она и прясть сможет. Есть какой-нибудь мастер, у которого нет сейчас учеников?
— Ну… — замялся Тиокан и уставился в потолок.
Броэрек одернул его:
— Думай скорее, мне некогда.
— Хочешь побыстрее сбыть подружку с рук?
— Вроде того.
— Все вы, знатные люди, одинаковы. Заводите подружек, а потом сбываете их с рук.
— Она вовсе мне не подружка.
— Все вы, знатные люди, так говорите.
— Именно поэтому я и хочу с ней расстаться, — сказал Броэрек. — Потому что она мне не подружка, а ты — один из множества, кто обвиняет меня в обратном.
— Да кто тебя обвинит… Она, вроде бы, хорошенькая, — Тиокан облизнулся.
Деянира возмутилась:
— «Она», между прочим, стоит тут и все слышит! Вели бы себя приличнее.
Тиокан вонзил в Деяниру мрачный взгляд.
— Это тебе стоило сперва подумать о приличиях, а потом уже облачаться в такой костюм.
— Мне дал этот костюм господин Броэрек. Чтобы удобнее было во время путешествия, — отрезала Деянира.
И уточнила:
— Во время трудного и весьма долгого путешествия. Наша жизнь неоднократно подвергалась опасности. Мы ехали и ехали, мы скакали верхом, и нам встречались разные существа и обстоятельства, которые пытались нас убить. Как, по-вашему, легко было бы мне выжить, будь я в длинной юбке? Сами попробуйте-ка!..
Тиокан вдруг затрясся, все морщинки на его личике пришли в движение, и Деянира увидела, что он не на шутку перепуган.
— Только один раз, — пробормотал он, — я выбрался за пределы родного города и родных гильдий. Нужно было доставить пеньку. Веревки.
— Очень храбрый поступок, — добавил Броэрек без намека на улыбку. — Мы не справились бы без этих веревок. Они были нам позарез нужны.
— Не знаю, как и доехал, — продолжал Тиокан. — Вся территория кишела троллями. Смертельная опасность на каждом шагу.
— Как же вы ехали? — заинтересовалась Деянира.
— Я же тебе только что сказал — понятия не имею… Я закрыл глаза и мчался в произвольном направлении, бросив удила и вообще всяческие поводья. Лошадь сама выбирала дорогу.
— Умная лошадь, — сказала Деянира.
Человечек метнул в нее быстрый, негодующий взгляд и выразительно вздохнул.
— Я сопровождал его на обратном пути, — сказал Броэрек. — Когда он доставил веревки, я вызвался доставить Тиокана в город. Дорога действительно кишела троллями. Тиокан ничуть не преувеличивает.
— Он спас мне жизнь, — признал Тиокан. — Дважды. Трижды.
— Раз восемь, я думаю, — скромно вставил Броэрек.
Тиокан тут же замахал на него руками.
— Это отнюдь не означает, что я обязан оказать тебе восемь услуг.
— Десять, — сказал Броэрек. — Ты обещал десять услуг. А это будет только вторая.
— Ты экономишь услуги, — вздохнул Тиокан. — Растягиваешь удовольствие.
— Просто не возникало надобности, — объяснил Броэрек.
— Ты нарочно держишь меня в напряжении. Я ведь каждое утро просыпаюсь и думаю: а что, если сейчас сюда войдет Броэрек и потребует очередную услугу. Например, как тогда, с сукном для одеял.
— Очень нужны были одеяла, — сказал Броэрек. — Ты выручил целый отряд. Хороших ребят выручил.
— Угу, — вздохнул Тиокан. — А что потом мне в гильдии устроили!
— Ничего тебе не устроили. Ты ведь выкрутился, — сказал Броэрек. — Вписал в книгу уставов новый пункт, никто и не подкопался.
— Это потому, что я знаток уставов, — Тиокан подбоченился. — Знаток всегда может незаметно вписать какой-нибудь никому не известный пункт, и никто и пикнуть не посмеет.
— Заметь, я не прошу тебя сразу принимать ее в гильдию или устраивать к какому-нибудь выдающемуся мастеру.
— Выдающийся мастер может и задаться вопросом, откуда у него появился новый ученик. Если вообще заметит его, конечно, — сказал Тиокан. — В то время как мастер бездарный и глупый, обнаружив необъяснимое создание в своей мастерской, даже не посмеет задавать вопросы. Если ученик завелся, значит, такова воля гильдии, и все. Оспаривать волю гильдии — все равно что оспаривать волю небес. Критическое мышление на нуле. И у меня имеется на примете такой мастер.
— Боги! — воскликнула Деянира. — Речь идет о моем будущем, не забывайте! О моей карьере! Чему же такой человек может научить?
— Абсолютно ничему, — уверенно кивнул Тиокан. — Но у него есть то, чего нет у тебя, — положение в обществе. А помимо того, — маленький человечек назидательно поднял палец, — такого мастера легко подсидеть и сковырнуть. Просто раньше этим никто не занимался вплотную. Вот ты и займешься. Я тебя научу.
Броэрек постучал пальцем по столу, обращая на себя внимание.
Человечек воззрился на него удивленно.
— Что тебе, неугомонный? Я ведь уже взял твою девчонку под свое покровительство. Сейчас я быстренько научу ее, как жить и к каким идеалам стремиться, и отправлю к Дахатану. Беднягу и впрямь давно пора было отправить на покой. Гильдия от него только вздыхает да стонет. А честная дисквалификация заняла бы слишком много времени. Никому возиться не охота. Мда. А ты ступай, ступай себе, рыцарь. Мы сами разберемся.
— Мне нужны припасы на обратную дорогу, — сказал Броэрек. — Кроме того, я обещал мальчишке, который толчется возле входа, пять голов — за то, что он присматривает за лошадьми. И еще три монеты мне нужно, чтобы заплатить пошлину на выходе из города. В общем, дай-ка мне десять голов и собери припасы для трехдневного перехода.
Тиокан начал что-то объяснять — про внезапно возникшие сложности, — но рыцарь его больше не слушал. Повернулся к маленькому человечку спиной.
Деянира думала, что Броэрек сейчас просто уйдет, не прощаясь, однако он обошел разглагольствующего Тиокана, приблизился к Деянире и взял ее за подбородок.
— Ты теперь одна, — сказал он. — Будь осмотрительна. Слушайся Тиокана, но своей головы тоже не теряй. Поменьше сходись с людьми, пока не поймешь, чего добиваешься. Ты… — Он вздохнул. — Ты не то, чем кажешься.
— Это потому, что я видела Морана.
— Об этом никому не рассказывай.
Он поцеловал ее в лоб и ушел.
А Деянира осталась на попечении Тиокана.
Маленький человечек приказал ей ждать.
— Сядешь здесь, — он ткнул пальцем в свое креслице. — И не вздумай трогать мои вещи. Сиди и сиди, пока я за тобой не вернусь. Благодаря твоему дружку у меня теперь появилось много забот.
