Майя Зинченко - Маг Эдвин
– О, как вы вовремя… – простонал Бас. Похоже, градоправитель нисколько не обиделся на меня за вынужденную ванну. – Они все сошли с ума!
– Сейчас разберемся! – грозно пообещал я.
Толпа безмолвно расступалась передо мной. Отшвырнув прочь деревяшки, я достал нож и перерезал веревки, опутывающие тело Баса.
– Вы же сами его выбрали, – сказал я, обращаясь к толпе, – зачем же его теперь сжигать? Раньше надо было думать.
– Это он во всем виноват! – завопил, брызжа слюной, оборванный старик, явно ненормальный. – За его проступки нас карает Создатель! Сжечь его! Сжечь отступника!
– Пока я здесь, никто никого сжигать не будет! Тихо!
– Сжечь колдуна! Он с ним заодно! Сжечь негодяев!!!
Старик не унимался, поэтому мне пришлось на некоторое время лишить его речи. Этим приемом я еще в школе баловался. Желая сорвать особо ненавистный урок или контрольную работу, я делал так, что учитель не мог произнести ни слова. Безобидное заклинание, но какой оно давало эффект! После долгих разбирательств и получения заслуженного наказания я целую неделю очень аккуратно садился.
– За что вы здесь оказались? – громким шепотом спросил я Баса, пока люди наблюдали за ужимками сумасшедшего.
– По вашей милости. После того как заикнулся о девственницах, эти болваны решили, что я возглавляю всех этих мертвецов и девушки мне нужны для того, чтобы принести их в жертву. Моя репутация безнадежно испорчена.
– Будьте оптимистом – вы только что избежали страшной смерти!
– Да, а вы видели, во что они превратили мой дом? Это из моей мебели они соорудили этот костер. Как мне теперь жить?
Я ободряюще похлопал Баса по плечу, прокашлялся и для пущего эффекта воздел руки к небу:
– Глупцы! – прогремело над площадью. – Вы заняты не тем делом!
– А ты кто такой, чтобы нам указывать?
– Я – маг Эдвин, и мой долг охранять вас, но я ничего не смогу сделать, если вы будете вести себя подобно стаду баранов. Вам всем известно, что в конечном счете ожидает каждого барана?
– Известно, – дружно ответили горожане. – О великий маг Эдвин, просвети нас! Что нам делать?
На какое-то мгновение мне показалось, что они издеваются, но, глядя на их бесхитростные лица, обращенные ко мне, я отбросил всякие подозрения.
– Перед лицом опасности люди объединяют свои силы, поэтому я прошу помочь мне. Нужно найти несколько девственниц, которые будут добровольно следовать моим указаниям. Сразу оговорюсь, – поспешно добавил я, – что вред им причинен не будет.
Нужно было добавить, что у девушек должны быть крепкие нервы и награды за бег на длинные дистанции с препятствиями, но, по понятным причинам, я не стал этого делать.
– Их прямо живыми принесут в жертву? – ужаснулась толстая баба в цветастом платке.
– Далось вам это слово! Нет, конечно! Им нужно будет только пробежать по улицам города в определенный момент. И за эту простую работу они получат целых десять золотых.
Люди сразу же зашумели. Я давно заметил, что упоминание о деньгах любую, даже самую кровожадную толпу настраивает на деловой лад.
– Кхм, – кашлянул в кулак серенький неприметный старичок, – у меня есть внучка. Думаю, что она согласится.
– А она точно?.. – я сделал выразительную паузу.
– Ручаюсь. Мы ее строго воспитывали.
– Хорошо. Все, кто согласен помочь спасти родной город и хорошенько на этом заработать, собираетесь на этом самом месте через три часа. Уже с девушками.
Кое-кто, подсчитав, куда он потратит десять золотых, согласно закивал, но большая часть толпы осталась стоять с хмурым видом.
– А можно узнать подробности? – спросил один из таких мрачных горожан.
– Зачем? Все подробности предстоящей работы я буду обсуждать непосредственно с девушками, – тут я решил схитрить, – так как это тайна магического характера.
– Но ведь это наши дочки, наши кровинушки! – возмутился какой-то высокий усач в грязном, насквозь промасленном переднике. – Это самоуправство! Родную кровь подвергать опасности. А ведь это наши доченьки-красавицы, наша будущая опора… В конце концов, десять золотых – это слишком малая сумма.
– Разве? – деланно удивился я, зная, что они обязательно попробуют торговаться. – Сколько же вы хотите?
– Двенадцать, нет – пятнадцать золотых. – Глаза усача алчно загорелись.
Я вопросительно посмотрел на Баса, но градоправитель, надо отдать ему должное, только крепче сжал губы и категорически покачал головой. Даже возможная смерть на костре не смогла сломить его дух.
– Десять – это последняя цена. Соглашайтесь.
– Четырнадцать.
– Десять.
– Тринадцать с половиной.
– Десять.
– Тринадцать и две серебряные монеты.
– Десять.
– Двенадцать, шкура овцы и новые сапоги.
– Десять, и вы приводите в порядок дом Джора Баса.
Услышав это, мужчина остолбенел от моей наглости. Круглыми глазами уставился на меня и несмело продолжил:
– Двенадцать с четвертинкой серебра и шкура бобра.
– Десять, и вы ремонтируете дом градоправителя и подметаете площадь.
– Чего? – он непонимающе моргнул и оглянулся на остальных.
– Торгуемся дальше? – с надеждой спросил я.
– Одиннадцать, – пробормотал усач с несчастным видом.
– Десять, и ко всему вышесказанному вы обязуетесь посадить по одному дереву. Озеленение территорий – полезная вещь.
– По рукам! – поспешно согласился мой оппонент, опасаясь, как бы я не прибавил к этому полное переустройство города, постройку оборонительного вала и чего-нибудь еще.
– Ну вы довольны торгами? – спросил я градоправителя.
– Ушам своим не верю, – уважительно ответил тот. – Никогда бы не подумал, что вы на такое способны. Должен признать, что у вас есть все задатки хорошего торгаша.
Мне осталось только со скромным видом согласиться. Народ на площади понимал, что его одурачили, но, словно завороженный, не мог вымолвить ни слова против.
Люди только переводили взгляд друг на друга и недоуменно пожимали плечами.
– Итак, через три часа. А пока что расходитесь по домам.
Горожане разбились на небольшие группки по четыре-пять человек и последовали моему совету. Бас отошел подальше от костра и, придирчиво осмотрев порванный рукав, недовольно надул губы.
– Они мне за это заплатят… – проворчал он негромко.
– Если будет кому. Мертвецы еще вернутся.
– Демоны вас раздери, вы собираетесь хоть что-нибудь делать! – градоправитель решил отыграться за перенесенные страдания на мне. – Только языком болтаете! Каркаете, словно ворон.
Я смерил его с ног до головы своим фирменным взглядом, от которого женщины падали в обморок, цветы вяли, трава жухла, и Джор Бас заметно присмирел.
