Кэтрин Фишер - Корона из желудей
Затем, глубоко вдохнув, заглянул внутрь.
БЛАДУД
За границами нашего мира — тьма. Мы живем при свете Луны и Солнца, факелов и свечей. И боимся того, что лежит вне теплого круга света.
Но друидам и мудрецам нужно знать, как темнота заползает внутрь круга, как мы впускаем ее в себя. Страх, предательство, ужас. Тайны времени, змея, кусающая свой хвост.
Помню, как ранним утром я взобрался на вершину башни. Подо мной лежал долгий путь и равнина до горизонта. Я видел, как на востоке разгорается день, чтобы угаснуть на западе. Ибо день — тот же круг.
Я приставил крылья к спине и расправил их. Сердце затрепетало, когда порыв ветра толкнул меня в спину. Я стоял на самом краю, перья шевелились от заключенной в них скрытой силы.
Однажды я уже стоял на пороге между жизнью и смертью. И вот я снова стою на краю.
Я прыгнул и закричал.
СУЛИС
Коридор привел их в пустую комнату, только в центре возвышалась какая-то круглая чаша.
— Увы, никаких сокровищ, — сказал Саймон, разглядывая голые стены.
Сулис была разочарована, словно и впрямь ожидала найти послание от Форреста, предмет, принадлежавший лично ему. Она навела фонарик на аккуратную ограду из камней.
— Интересно, что это? — пробормотал Джош.
— Хороший вопрос. — Саймон сходил за фотоаппаратом и вернулся. — Сразу и не поймешь.
Голоса звучали глухо, как будто в шахте или словно массивный фасад здания давил на них под землей. Сулис склонилась над каменным кругом.
— Это бассейн. Был когда-то.
Земля и сейчас оставалась влажной. Опустив руку, Сулис ощутила слабое тепло, исходящее от почвы. Пальцы зарылись в мягкую грязь вперемешку с песком.
— Горячий источник? Невероятно! — воскликнул Саймон.
Сулис захотелось глубже погрузить руку в теплую грязь. Пять бороздок, оставшихся от пальцев, медленно заполняла вода, прибывающая из глубины.
— Форрест знал, что тут есть источник, — сказал Саймон. — Наверное, и место выбрал поэтому. И ни с кем не поделился своей тайной. Нужно будет привести сюда геофизиков.
Саймон поводил фонариком по дальней стене. Луч выхватил из темноты что-то светлое.
— Смотрите туда, — сказал Джош.
Сулис направила фонарик к стене. Лучи сошлись, осветив квадратный камень на голом полу.
Камень был обработан, резкие четкие линии словно только что вышли из-под резца мастера.
Саймон глубоко вдохнул и перевел взгляд на Сулис.
— Что это? — прошептал Джош.
— Метопа, — осевшим голосом ответил Саймон. — Еще одна. Метопа, которую не использовали при строительстве.
Сулис шагнула вперед, присела и навела луч на гладкую поверхность.
Рисунок изображал крылатую фигуру с раскинутыми руками, устремленную к земле.
— Икар, — сказал Джош.
Саймон пожал плечами.
— Скорее, Бладуд. Форрест верил в одну местную легенду. Говорят, даже воображал себя Бладудом, друидом, который сделал себе крылья и бросился вниз с башни.
Сулис коснулась рукой шероховатой поверхности золотистого камня, из которого был построен город. Камня, извлеченного из каменоломен Ральфа Аллина.
У крылатой фигуры были длинные волосы.
Интересно, это мужчина или девочка?
Джош склонился над ней.
— Ты как?
Вместо ответа Сулис спросила:
— Что с ним стало? С тем друидом?
Саймон, хрустнув коленом, поднялся.
— Разбился вдребезги. Так пишут в книгах.
Сулис знала ответ. Знала и то, что в темноте кто-то притаился. Не Саймон и не Джош. Тот, кого она хорошо знала.
Его выдал запах. Запах воскресил воспоминания. Так пахнут прелые листья и влажная земля, так пахнет пропитанная дождем одежда. Медленно обернувшись, она заметила его фигуру у двери, но он уже отвернулся. Стоя за спинами Саймона и Джоша, для них он оставался невидимым. А затем вышел, ни разу не оглянувшись.
Сулис встала.
— Мне нужно наружу. Глотнуть свежего воздуха.
— Сулис…
Она сунула фонарик в руки Джошу и выскочила в подвал. Тень двигалась перед ней. Возможно, ее собственная, возможно, маленькой смеющейся девочки, а впереди обеих шагал незнакомец.
Двор был погружен в туман, высоко в небе, словно монета, висел серебристый диск луны.
Сулис бросилась вверх по ступеням, но на середине пролета замерла.
Он стоял у двери дома — ее дома. Замерев, она смотрела, как он вытащил ключ и вставил его в замок. Как вошел внутрь.
Не веря глазам, Сулис уперлась взглядом в закрытую дверь.
Опомнившись, бросилась вдогонку.
В вестибюле было все как обычно, если не считать клочьев тумана, заползших с улицы. Незнакомец тяжело топал по лестнице, сопя и отдуваясь. Он почти скрылся из виду.
— Стой! — прошептала она. — Стой, куда же ты?
Если что, Ханна не даст ее в обиду. Сулис бросилась наверх. Он где-то здесь, совсем близко! Однако ей никак не удавалось его нагнать — огромная искаженная тень все время маячила впереди. Преодолев последний лестничный пролет, она оказалась перед распахнутой дверью квартиры и с опаской вошла.
— Ханна?
В гостиной никого не было, лишь тихо бормотал радиоприемник. Из спальни доносился голос Ханны, говорившей по телефону. Вероятно, с Элисон. Сулис огляделась.
Дверь на чердак была приоткрыта. Она поднялась по лестнице и остановилась перед своей комнатой. Изнутри доносились странные звуки.
Приложив ухо к двери, Сулис прислушалась. Треск и шорох, глухой удар.
Она оглянулась, надеясь, что Джош последовал за ней, но его не было. Она снова одна. Так было всегда, с того самого дня, когда они с Кейтлин убежали со школьного двора и набрели на автобусную остановку.
Сулис повернула ручку двери.
В комнате было тихо и светло, аккуратно заправленная кровать, одежда на стуле. Глухой удар о стекло заставил ее подпрыгнуть на месте, и тут же сгусток темноты пронесся мимо. Сулис вскрикнула и отпрянула. Дверь за ней захлопнулась.
В комнате билась птица.
Сулис краем глаза следила за ее перемещениями в полосе лунного света. Зеркало, теперь карниз. Пленница отчаянно молотила крыльями по воздуху, заставляя трепетать полы пальто, висевшего на двери.
Раздался глухой удар — птица с размаху налетела на оконное стекло.
Нужно выпустить ее на волю.
Сулис боялась, что птица запутается в волосах и выклюет ей глаза. Стараясь не терять крылатую пленницу из виду, она бочком обошла кровать, дернула оконный шпингалет и приоткрыла окно. В то же мгновение птица пронзительно вскрикнула. Краем глаза Сулис уловила испуганные, изломанные движения крыльев перепуганной насмерть галки.
