Варвара Шихарева - Ирийские хроники. Заговорённый
- Можешь не прятать слёз - в них нет ничего постыдного, ведь я сам до сих пор оплакиваю преждевременную смерть своей сестры и люто ненавижу виновника её гибели! Ты прав , мой мальчик- прав во всём, но теперь ты уже не будешь одинок, и я всегда приду к тебе на помощь , ведь по духу ты - Остен, так же как Алти и я...
Мальчишка коротко взглянул на бронзово-смуглое лицо дяди - Дорит действительно был типичным Остен : прямой, с красиво вырезанными ноздрями, нос, скульптурно очерченные скулы и волевой подбородок - именно такие лица вырезают в Амэне на барельефах в храмах , и именно так выглядят воины и герои древнего княжества, а вот он, Олден... С самого раннего детства мальчишка приучился играть в одиночестве, ведь дети прислуги сторонились хозяйского сына, и ни уговоры получивших пару монет от Алти матерей, ни сладости ничего не могли изменить. Да что там другие - Олден сам себе был противен!.. Мальчишка опустил глаза и судорожно вздохнул:
- Я не Остен, а самый обычный горбун... Урод...
- Для меня - нет... - и крепкая, шершавая ладонь дяди неожиданно мягко огладила жёсткие, чёрные волосы Олдена.- А для моей сестры ты был словно свет в окне... Ты ведь помнишь, как Алти тебя называла?
-Помню...- едва слышно шепнул мальчишка и окончательно сник, ведь воспоминания об Алти были для него бесконечно дороги и в тоже время неимоверно болезненны. Вот и теперь сердце Олдена нестерпимо заныло, когда перед его глазами на миг снова возникла спальня опять занедужившей матери: кровать под кисейным пологом, длинные, блестящие волосы Алти, рассыпавшиеся по подушкам тёмными, крутыми волнами, и сама мама - маленькая и хрупкая, словно статуэтка из стекла. Выросшей в загородном имении Алти претил серый камень стен Илитовского дома , и когда она была прикована к постели, то радовалась любой, принесённой из сада былинке , словно маленькая девочка, а Олден был готов сделать все, что угодно, лишь бы в темно-карих, грустных глазах матери снова вспыхнули золотые, радостные искры. Именно ради этих искорок мальчишка вставал с первыми лучами солнца и бежал во внутренний дворик, и там, продираясь сквозь колючие плети вьющихся роз и утопая в наполненном ледяной водой бассейне с кувшинками, выискивал для Алти самые красивые , только начавшие распускаться цветы, а , набрав их столько, сколько мог унести, притаскивал свой букет в спальню матери ... А потом он, устроившись на постели Алти, затая дыхание, наблюдал за тем , как нежные пальцы матери скользят по таким же воздушным лепесткам цветов, как её бледные щёки розовеют , а на губах начинает играть слабая улыбка... "Ты мой солнечный луч!" - говорила Алти и тихо серебристо смеялась, а потом смущённо просила: "Пожалуйста, помоги мне вплести в волосы вот этот цветок..." Один раз , выполняя просьбу Алти, Олден заметил на её белоснежной, тонкой руке чёрные синяки, и вид этих кровоподтёков зародил в его сердце первые ростки ненависти к тому , кто посмел причинить боль матери...
- ...Она всегда гордилась тобой, племяш... - голос дяди вырвал мальчишку из воспоминаний, и Олден понял, что задумавшись, пропустил изрядный кусок из того, что говорил ему Дорит, а дядя тряхнул головой и решительно произнёс. - Ну, а тому, кто считает тебя уродом, плюнь в глаза , ведь такой человек и так слеп, если не видит, что у тебя дух и сердце воина!..
Услышав такие слова, Олден недоумённо взглянул на Дорита - неужели для дяди действительно не имеет значения его физическое уродство?! В это мальчишке, которого под крышей отчего дома последние два года именовали не иначе, как выродком, было трудно поверить! Дорит поднялся и, потрепав Олдена по плечу, заметил:
- Пошли завтракать, племяш, ведь ты наверняка голоден, как целая волчья стая!.. А после завтрака я напишу Илиту одно небольшое послание такого содержания, после которого твой отец сам сюда явится - как пить дать, явится, да ещё и с повинной!
Но Олден ,услышав об отце, сбросил руку дяди со своего плеча и сердито сверкнул тёмными глазами:
-Не хочу его видеть! И домой тоже не хочу! Лучше опять на улицу!
Дорит на его гневный протест лишь улыбнулся:
- Ответ похвальный и достойный истинного Остена, но, к сожалению, не очень умный... Снова сбежав на улицу ты лишь сыграешь на руку этой дранной кошке Лиате, да и Илит рано или поздно сообразит, что ему не мешало бы поискать своего сына у его родного дяди! Но сделав свой ход первыми мы навяжем им свою игру и заставим заплатить за все обиды.А теперь слушай меня внимательно, племяш: с Илитом я сегодня же поговорю, да так, что по возвращении домой тебя никто даже пальцем не тронет, но и ты в свою очередь больше не должен проказить и зловредничать- как бы мачеха тебя не доводила!
- Но ведь она всегда первая начинает!- голос подскочившего со своего места мальчишки зазвенел от возмущения, а Дорит привлёк его к себе и ласково взъерошил Олдену волосы:
- Как начнёт, так и закончит, племяш, да и чем ты можешь ей сейчас отплатить? Твоя очередная каверза только докажет всем, что Лиата права, крича о том, что ты злой, испорченный мальчишка! Нет, Олден, мстить надо совсем иначе - с холодным расчётом, жестоко и сразу за всё!..
Олден недоумевающее посмотрел на Дорита:
- Как это?
Дядя снова улыбнулся:
- Я научу. И не только этому. Не забывай,Олден, что твой дядя не только командует тремя тысячами тяжёлых конников, но и кое-что смыслит в колдовстве! - и тут Дорит заговорщецки подмигнул Олдену- Только запомни, что с этой минуты ты должен слушаться меня во всём, а о нашем разговоре ни одна живая душа знать не должна - уговорились?
-Уговорились...- Олден наконец то ответил на слова Дорита робкой и неясной, словно осеннее марево улыбкой, а дядя, уловив эту тающую на глазах улыбку сумрачного мальчика рассмеялся искренне и весело:
- Вот и хорошо! А теперь пойдём завтракать, а то там уже остыло всё...
... Своё обещание Дорит выполнил - Илит появился в его доме вскоре после обеда и долго о чём-то беседовал со своим упрямым шурином. Олден смог разобрать лишь несколько отрывков из того , что Дорит сказал отцу за плотно закрытыми дверями, но результаты этого разговора ощутил сразу же после возвращения в отчий дом. Несмотря на злое шипение Лиаты, его не наказали ни за удушенную кошку мачехи, ни за побег, а ещё через несколько дней Лиата оказалась полностью отстранённой от воспитания пасынка и встречалась с ним разве что во время семейных трапез: теперь обучением и присмотром за мальчиком должны были заниматься сразу два жреца Единого. И хотя эти высохшие от бесконечных постов фанатики искренне считали, что розга является таким же необходимым элементом учёбы как и книга, Олдену от них перепадало гораздо реже, чем от мачехи - у мальчишки оказались хорошая память и способность схватывать всё практически налету, и благодаря этим качествам ему вскоре удалось завоевать своеобразную симпатию суровых наставников, которые были при нём неотлучно. Илит хорошо помнил побег сына из дому и не желал больше оставлять его без контроля - один из жрецов сопровождал Олдена даже во время его визитов к дяде. Дорит смог выбить у Илита разрешение на встречи с племянником и теперь Олден раз неделю проводил в доме Дорита большую часть дня. Во время этих встреч дядя рассказывал ему о многочисленных схватках, в которому ему довелось участвовать со своими "Карающими", объяснял ему правила игры в Крепость или обучал зачаткам владения оружием - в общем, возился с мальчишкой, как с собственным сыном. Дом Дорита был гораздо скромнее и меньше жилища Илита , но казарменная простота его обстановки пришлась по душе наставникам Олдена до такой степени, что они составили себе о Дорите самое лестное мнение, несмотря даже на то, что дядя не являлся поклонником Единого. В домашнем святилище Дорита на стенах висели добытые в многочисленных походах семьёй Остенов трофеи, а в его центре среди клубов пахнущего можжевельником дыма стояла потемневшая от времени статуя Алого Мечника , которую дядя каждое новолуние щедро вымазывал горячей козьей кровью.
