Джеффри Лорд - Телепортатор «Лейтон Инкорпорейтед»
У Блейда уже сложилось определенное впечатление об этом мире. Видимо, его северные владыки мудро сберегали определенную часть планеты в естественном состоянии, создав заповедник из целого континента с его флорой, фауной и населением. Можно было предположить и то, что обитающие на юге племена ничего или почти ничего не знали о технологической цивилизации севера и берега других материков были для них недостижимы. Это прекрасно объясняло и недомолвки женщин, и интерес, проявленный Джейдом к древней пещере, и многое другое.
Что еще он сумеет выжать из Сариномы? Он надеялся получить хотя бы косвенное подтверждение своей гипотезы.
— Калла говорила мне, что вы умчитесь в свою страну… может быть, улетите по воздуху, как птицы, задумчиво произнес он. — Значит, к нам не добраться ни пешком, ни на лошадях?
— Какой ты горячий… Жарко, — Сари соскользнула с него и улеглась рядом, в мягкой траве; ее ладошка блуждала по широкой груди Блейда. — Да, лайо, по суше к нам не добраться и по морю тоже. Можно улететь — на большой-большой лодке, но это тоже не просто.
Итак, этот континент окружен морями, и охотничьи кланы, обитающие здесь, без сомнения не имеют океанских парусных судов. Блейд наконец отыскал подходящую земную аналогию: доколумбова Америка! Те же племена воинов и охотников, кочующие в прериях, горах и лесах; выслеживание добычи, скитания и бесконечные стычки — вот их главные занятия. Они любят такую жизнь и не желают ничего иного, что вполне устраивает северян. Видимо, этим рафинированным детям цивилизации иногда хочется погрузиться в мир девственной природы — или в общество, где царит древний закон силы. И если диспозиция именно такова, то все его россказни о подвигах Талзаны звучали весьма правдоподобно.
Блейд был уверен, что доискался до истины. Облегченно переведя дух, он потянулся, еще не представляя в тот момент, в сколь многом он прав, и в сколь многом допустил ошибку.
Саринома томно вздохнула ему в ответ, повернулась на бок, чуть приподнялась — и разведчик почувствовал, как шелковистое колено скользнуло по его животу, прямо к ожившей и жаждущей новых ласк плоти. Задыхаясь и шепча «лайя, тассана… лайя, килата сия… анола, анола…» он обнял женщину и опрокинул ее на спину.
ГЛАВА 8
Путники двигались неторопливо — миль десять-двенадцать в день, не больше. Силовые экраны, всегда включенные во время перехода, простор лесных полян, на которых разбивались биваки, и яркий костер гарантировали им безопасность. Блейду казалось, что он узнает этот лес: могучие деревья с резными листьями, чем-то средним между листвой клена и дуба, отстоявшие на сотню футов друг от друга; мягкую изумрудную траву, обильно произраставшую на частых прогалинах; пружинистый ковер мха, покрывавший землю у подножий лесных исполинов; яркие пятна цветов в траве и на гибких плетях лиан, тянувшихся вверх, к солнцу, по серым и коричневым древесным стволам. Иногда им встречались заросли кустарника, усеянного крупными сладкими ягодами; обычно он рос на вершинах пологих холмов, где деревья слегка расступались, будто освобождая место для более слабых и низкорослых собратьев. Путешественники делали привал на час-другой — и набирали целые корзины ароматного лакомства.
Постепенно местность начала повышаться; кое-где гребни холмов уже увенчивали невысокие скалы, распадки между ними стали глубже, во многих журчали быстрые ручьи, текущие с гор. Хребет был теперь заметно ближе. Странники видели нависавшую над лесом невысокую зубчатую стену, остроконечные пики, розовый блеск гранита и яркую зеленую полоску альпийских лугов; им оставалось идти до цели миль пятнадцать, а там — там придется решать, в какую сторону поворачивать, на запад или восток, чтобы выйти к ущелью с водопадом и древней пещерой.
Блейд, естественно, не собирался рассказывать своим спутникам, что уже побывал один раз в старинном госпитале и даже испытал на себе целительное воздействие Золотого Шара. Его версия — вернее, версия Талзаны, — была выдержана в духе классических романов Стивенсона и Райдера Хаггарда: легенда, которую хранили старейшины племени; потертая карта на кожаном лоскуте; ориентиры, запечатленные в его памяти. Он разработал детальный план действий. После того, как Старина Тилли перешлет шар по назначению, состоится серьезный разговор с «туристами» и выяснение всех и всяческих отношений. Разведчик еще не решил, как он объяснит им свое появление в мире Талзаны — сказочка о воинственном принце из дальних краев тут не годилась. Возможно, он скажет правду, как в свое время сказал ее Хончо и Суте в Тарне; возможно, представится пришельцем со звезд. В любом случае, он постарается попасть на север, в цивилизованные страны, и установить контакт с дзурами.
Он уже неплохо объяснялся на оривэе, но по-прежнему предпочитал слушать, а не говорить, лишь иногда направляя беседу в нужное русло обдуманными вопросами. Лет десять ему не приходилось учить чужой язык — с тех пор, как в шестьдесят втором он приступил к работе в Гонконге и стал заниматься китайским. Сейчас Блейда поражало, с какой быстротой и легкостью дается ему оривэй; видимо, труды Лейтона, стремившегося укрепить его память биостимуляторами и облучением, не пропали даром. Стоило ему услышать новое слово, как оно укладывалось в голове навсегда — как и порядок словообразования, построение фраз, элементарные сведения по грамматике. Правда, оривэй был на редкость логичным языком, с четкими грамматическими законами и без всяких исключений вроде неправильных глаголов в английском, Слова звучали мягко и музыкально, и Блейд, обладавший неплохим слухом, не испытывал сложностей с произношением.
Добравшись до северной границы леса, путники решили сделать двухдневный привал на берегу маленького озера в предгорьях. Они не устали; для подвижных и крепких людей десять миль в сутки — небольшое расстояние. Однако озерцо, на которое они набрели, соблазняло своей красотой и сулило приятное разнообразие после монотонных странствий в лесу. Водоем был вытянутым и остроконечным, словно веретено; с южной стороны к нему вплотную подступали все те же пологие лесистые холмы, с севера светлые воды обрамлял отрог горного хребта. Живописные невысокие красно-коричневые утесы, рассеченные трещинами, круто обрывались вниз, и их опрокинутые отражения плавали в голубоватой зеркальной поверхности.
Западных и восточных берегов у озера, собственно, не имелось — и с одной, и с другой стороны южные холмы и северные скалы сходились под острым углом в точности, как заостренный кончик огромного веретена. Интересно было бы взглянуть на это чудо сверху, подумал Блейд. С высоты озеро должно казаться овальным сапфиром, вставленным в зеленую и коричневую оправу, или продолговатым голубым глазом, оконтуренным ресницами скал и деревьев. У левого уголка этого глаза они и разбили лагерь, соблазненные не только красотами пейзажа, но и горячими ключами, что били тут из растрескавшихся скал.
