Юлия Горская - Дети Арахна
Черная тень мелькнула за спиной Нехинета и коснулась его. Судорога пробежала по лицу служителя и диким огнем вспыхнули глаза. Он снял с пояса нож, изогнутый и старый, который взял у пленницы, томившейся в темнице храма.
- Уйдите, – приказал он перепуганным служительницам, а сам, накинув капюшон на голову, отправился в подземелье …
- Дай мне ключи, - охрипшим, чужим голосом просил Нехинет стража.
- Но, святейший, - попытался возразить тот.
Жрец нетерпеливо прервал его:
- Отдай ключи и уходи.
И страж не посмел возражать, пораженный чудным блеском в глазах Нехинета, который, оставшись, наконец, один, отворил заветную дверь и быстро вошел в темницу.
Тесная и сырая комнатка освещена была двумя факелами, метущийся свет которых падал на прикованную к стене обнаженную девушку. Прочные цепи удерживали ее за связанные запястья и щиколотки. При появлении Нехинета, она подняла голову и встряхнула черными длинными волосами.
- Ты пришел, демон? – темные глаза пленницы сверкнули дикой радостью. Красные, искусанные губы растянулись в торжествующей улыбке. Девушка была безумной.
Нехинет подошел совсем близко и, обмакнув тряпицу в чашу с водой, омыл пленнице лицо. Оскалив белые мелкие зубы, она недовольно замотала головой.
- Позволь облегчить твои страдания, Сатаис, - мягко заговорил жрец.
Девушка замерла, потом взглянула на Нехинета с любопытством. В темных, диких глазах засветился, наконец, разум.
- Дай мне еще воды, жрец, – попросила она тихо.
Нехинет дал ей напиться и пленница, утолив жажду вновь с интересом посмотрела на него.
- Нехинет, - страдальческим голосом заговорила она. – Нехинет, я благодарю тебя. Ты добр. И Хепес вознаградит тебя за милосердие.
- Богиня уже наградила меня, - тихо отозвался жрец, - она дала мне возможность видеть тебя, слышать твой голос.
Девушка посмотрела ласково.
- Сегодня, в ночь тринадцатой луны, ты можешь ожидать особых милостей от своей богини.
- Каких же? – удивился Нехинет. – И откуда ты знаешь о тринадцатой ночи?
- Здесь не знают, кто я?
- Ты служишь Темному богу.
- Я служу богине, которой служили твои предки. Но теперь забыли её. И … она прогневалась.
- Орх?
- Тс-с-с. Тихо. Она слышит.
«Несчастная снова бредит», – решил Нехинет.
В подтверждении его догадки, Сатаис сникла, тяжело повиснув на цепях, но тут же снова встряхнула волосами и устремила на жреца мутные, бессмысленные глаза. Когда она заговорила, голос ее изменился, сделавшись грубым и хриплым, словно говорила уже не она.
- Великая богиня вселится в тело безумной, – кожа пленницы высветилась бледно-зеленым. - Богиня вселится в тело смертной девушки, чтобы принадлежать тому, кто будет служить ей.
Железные цепи упали к ногам Сатаис, к которой снова вернулись разум и сама жизнь. Она была свободна. И, томно потянувшись, легко откинула с лица спутавшиеся волосы, и призывно взглянула на Нехинета.
- Люби меня. - Трепетные руки обвили шею жреца, а жаркие уста зашептали: - Пусть твое сердце вечно горит от страсти к Сатаис. Пусть сердце Сатаис будет вечно живо от любви Нехинета.
- Верни ей разум! – взмолился он. – О, могущественная и мудрейшая Хепес, помоги мне!
- Это твоя богиня говорит моими устами. К кому взываешь ты?
- Дай мне знак, чтобы развеялись мои сомнения, чтобы не свершилось святотатства, – продолжал шептать Нехинет.
- Только твоя богиня могла внушить мне любовь к тебе, – повторила Сатаис.
Его обманули нежные слова. Нехинет слышал сердцем. Но сомнения все еще терзали его, потому что он знал, что Хепес никогда не приходила в этот мир в образе земного существа.
- Хепес! Ты всегда слышала меня. Услышь и сейчас! Дай Сатаис то, что она просит. Одари ее темную душу светом своей благодати. Подари любовь ко мне.
- Да будет так, – вдруг раздался ним серебристый голос. – Пусть будет. Навеки.
Та, к которой взывал он, сжалилась над служителем. Но она была не властна над коварным демоном, в плен которому попал Нехинет.
А он почувствовал вдруг, как напряглось тело Сатаис. Ее руки, лежавшие у него на плечах, сжались, и острые ногти вцепились в кожу.
- Сатаис!
Девушка отпрянула. Упала, не удержавшись на ногах. Густые волосы покрыли ее вздрагивающее тело. Рыча, она медленно поднялась, хватая перед собой почерневшими руками. Посеревшие локоны, ставшие лохмами, сползли с ее лица. И Нехинет не удержался от крика ужаса. На него смотрело уродливое существо, походившее на человека, обгоревшего в страшном пожаре. Лицо Сатаис превратилось в безобразный лик демона. Тело раздулось, скрючившись. С боков свесились недоразвитые лохматые лапы, на концах которых прорезались острые, загнутые когти.
- Нехинет, - прохрипело существо.
Он попятился к закрытой двери, лихорадочно пытаясь найти связку ключей. Тварь наступала, ощерившись в жутком оскале.
- Нехинет, возлюбленный мой, что же не хочешь обнять ты свою Сатаис?
- Прочь, – простонал он. – Прочь, исчадье бездны!
Безумный хохот огласил темные лабиринты подземелий храма Хепес.
- Проклят! – завизжало страшное создание. – Ты проклят навеки! И обречен охранять тело той, которая вымолила бессмертие своей греховной любви!
Оно бросилось на него.
- Именем Всемогущего, создавшего небо и землю! – выкрикнул жрец, загораживаясь от когтей твари. - Властью Безымянного, я приказываю тебе, Орх, оставить тело Сатаис!
Острые зубы почти дотянулись до шеи Нехинета, когда слабеющая рука его нащупала рукоять арахнидского ножа. Дико крикнув, он вонзил почерневшее от пламени алтарных костров лезвие в грудь кошмарного существа.
Издав истошный вопль, демоница рухнула к его ногам.
Дрожа, Нехинет с омерзением смотрел, как жизнь покидает уродливое тело, бывшее некогда прекрасной Сатаис. Застыло отвратительное лицо. Потух красный бесовский огонь в глазницах. Из ощеренного рта вытекла черная жидкость. Легкая дымка пошла по скрюченному трупу у ног зарыдавшего жреца. А когда он снова взглянул на мертвое тело, увидел на холодных камнях темницы юную арахниду. Нож, убивший тварь, не тронул тела улхурской жрицы.
- Сатаис! – Нехинет кинулся к девушке, неподвижно лежащей на полу и, приподняв ее, заглянул в бледное лицо.
Она тихо открыла глаза:
- Нехинет?
- Ты жива, Сатаис!
- Я мертва, – печально ответила она. – Меня убила ярость Кэух, которую в Маакоре зовут черной Орх. Но сердце мое навсегда останется нетленным, становясь живым в человеческих руках. Вечно живое сердце, с вечно живой любовью в нем. Такова воля богов. Исполни и ты их волю …
