Рыжая Марика - Ученица волхва
— Спасибо вам. Сколько я вам должен?
— А, нисколько! — махнул рукой мужчина. — Это так, новогодний подарок, как последнему клиенту в этом году…
— Но я же должен вам заплатить! — настаивал отец, хлопая себя по карманам, в поисках кошелька.
— Да не, не надо! — отмахивался водила.
— Но послушайте…
— Нет, это ты послушай, мужик, — в голосе водителя явно прозвучало раздражение. — Я, может быть, раз в жизни решил доброе дело сделать. Папашу с дочкой бесплатно подвезти, а ты мне все портишь.
Сергей поперхнулся и закашлялся, но все же уступил.
— То-то, — погрозил пальцем водила, выбросил дотлевающий окурок в снег, сел в машину и уехал, фырча мотором.
— Пап, пошли, что ли? — позвала Кира. От мороза она уже давно проснулась, и теперь стояла на обочине дороги.
— Иду, — отозвался отец.
Кира подхватила отца под руку, и они пошли. Девушка с какой-то грустью и в то же время радостью узнавала родные места. Вот аптека, куда они с мамой ходили за лекарствами для дедушки. Дед еще ругался — не признает лекарств, только народными рецептами лечится… А вот мясной магазин, возле которого всегда сидел большой лохматый пес, черный, как смоль. Что-то его не видно… А вот дворик, куда мама ее водила маленькую возиться в песочнице…
— Что, ностальгия? — хмыкнул отец.
— Угу, — ответила Кира, уткнулась в рукав отцовской куртки и шмыгнула носом.
— Ну, ничего, ничего…
Вместе они миновали главную улицу, освещенную витринами магазинов и киосков, свернули на право. В веренице тусклых фонарей мелькнул и тут же затерялся кусочек двухэтажного блочного здания с покатой крышей — Кирина школа. На стене одного из кирпичных домов мелькнула табличка: «ул. Малая Залесная».
Кира прибавила шагу. Сердце в груди бухалось о грудную клетку, дыхание прервалось. Там, почти на самом конце улицы стоял маленький домик некогда темно-зеленого цвета. Со временем краска облетела, выгорела на солнце, и дом стал каким-то серовато-салатовым.
Оскальзываясь, Кира побежала к покосившейся калитке. В одном из окон горел мягкий, желтоватый свет люстры, мерцал экран телевизора.
— Стой, мне же за тобой не угнаться! — кричал отец Кире, но та не слушала. Она тихонько открыла калитку, чтобы не выдать скрипом свое присутствие, и кинулась к крылечку. Поднявшись по ступенькам, девушка облокотилась на деревянные перила — отдышаться и перевести дух.
Противно скрипнула калитка. Кира вздрогнула и с укором поглядела на отца. Тот, пыхтя, отдуваясь и громко топая, взобрался по ступенькам крыльца.
— Ну ты и бегать! — присвистнул он. — Только пятки сверкают!
— Потише, — попросила Кира. — А то сюрприза не получится!
Секунду Сергей смотрел на нее, а потом ласково погладил по шапочке и кивнул на дверь, мол, открывая, не бойся.
Кира послушно толкнула дверь и шагнула, очутившись в сенях. Здесь пахло сырыми досками, было холодно и свежо. В полутьме сеней белела еще одна дверь — входная. Скрипели доски пола, тоненько позванивало стекло в оконце. Улыбаясь в полумраке, Кира подошла к двери и постучала, проигнорировав слова отца: «Чего стучишь-то? Так заходи!»
Горностайка приложила ухо к двери. Был слышен знакомый, грубоватый голос дедушки:
— Кларуша, по-моему стучатся…
Ему отвечала бабушка — мягко и как всегда ласково:
— Да нет, никто не стучится. Кажется тебе…
Кира постучала снова.
— Говорю же, стучатся!
— И впрямь… Кого это на ночь глядя принесло? — в голосе бабушки прозвучало беспокойство. — Пойду, открою.
Кира услышала неуверенные бабушкины шаги, потом отошла от двери, одернула пальто, поправило волосы. Сердце продолжало бухать в груди.
— Кто там? — с подозрением спросила Кларуша из-за двери.
— Бабуль, это я, Кира! — голос девушки почему-то прозвучал хрипло. — Мы с папой в гости приехали!
— Кира? Ах, Боже ты мой… — повернулся ключ в щеколде, дверь распахну-лась, впустив в сени поток света. Кира поначалу зажмурила глаза, привыкшие к полутьме сеней. Бабушка стояла на пороге — маленькая, сухонькая, неуверенно улыбающаяся.
— Бабушка! — Кира бросилась к Кларуше на шею, чуть не уронив старушку. Улыбающийся отец вошел следом, с шумом бухнул сумки на пол и принялся расшнуровывать ботинки.
— Тише ты, тише, уронишь бабушку! — Кларуша поцеловала внучку в щеку и отстранила ее от себя, жадно разглядывая. — Как ты выросла! Больше бабушки!
— Да ну, ерунда! — фыркнула Кира, но на всякий случай мельком глянула в зеркальце, висевшее над тумбочкой. Да нет, вроде не скажешь.
— Кто там кричит так звонко? — послышался голос дедушки из комнаты.
— Даня, иди к нам! Кира и Серж приехали! — отозвалась Кларуша, поднимаясь на цыпочки, и тепло чмокая Сергею в заросшую щеку.
— Кира и Серж? — заныли пружины старого дивана, зашлепали тапочки по деревянному полу, и из комнаты вышел дедушка — бородатый, кудрявый, огромный, как медведь. Вид у него был грозный, но глаза смеялись.
— Деда! — Кира расплылась в улыбке. Дед Даниил присел и расставил руки — в детстве любимой Кириной забавой было с разбегу прыгать в объятия дедушки. После этого следовал головокружительный полет вниз головой.
Вот и сейчас Кира с радостью кинулась к деду, вмиг очутившись в его могучих и сильных руках. Предметы в комнате смазались и поменялись местами с потолком. У Киры захватило дух, длинные светлые волосы теперь подметали ковер на полу.
— Полегче, Даня, разбушевался! — испугалась Кларуша. — У тебя спина, за-был?
— Да ну, спина, — с презрением фыркнул дед, вернув внучку в нормальное положение. Ноги обрели твердую опору, Кира, пошатываясь, облокотилась о тумбочку. Волосы превратились в воронье гнездо.
— Мы решили, что нехорошо отмечать Новый год по отдельности, — сказал отец, обменявшись теплым рукопожатием с дедом Даниилом.
— Ну и зря, — сказала бабушка. — Мы бы уж как-нибудь справили. Нечего вам, молодым, в даль такую мотаться…
— Молодцы, что приехали! — перебил дед Данила и грозно сверкнул глазами на Кларушу. — Ничего в этой Москве нет хорошего — дым, смог, и прочая гадость! Там снег-то хоть есть?
— Есть, — ответила Кира и добавила. — Чуть-чуть.
На этом дискуссия окончилась, Кларуша захлопотала.
— Пойдемте, я вас чаем напою.
— Отличная идея! Согреемся! — отец в предвкушении потер руки, подхватил сумки и, насвистывая, потопал на кухню.
«Наконец-то я дома, — с радостью подумала Кира.
