Антон Соя - Собачья королева
Решил я в засаде посидеть да за развитием событий понаблюдать удалённо. То есть выставил старую добрую наружку — лично наблюдательный пост занял, очень уж интересно посмотреть со стороны на странное семейство. Благо, рядом с домом их лес стоит. Выбрал я ель-великан прямо напротив их кухонного окна, забрался повыше. Обзор отличный — и кухню видно за кружевным тюлем, и вход в дом просматривается. Хорошо сидел, удобно. В ветках разлапистых, как в люльке, расположился, к стволу на всякий случай привязался, чаёк из термоса потягиваю да в объектив камеры поглядываю. А там ничего не происходит. Сидят Анна и Дмитрий за столом, и всё. Сколько можно! Тоже мне, Соня со Шляпником, — устроили круглосуточное чаепитие. Разморило меня, и сам не заметил, как заснул. Проснулся от страшного воя. Если б не привязался, точно бы рухнул на фиг и костей бы не собрал. Вой был волчий, собаки так не умеют, видать, какая-то зверюга близко к посёлку из леса подошла, хотя, сколько в Вырице живу, о волках не слыхивал. Потом собаки по всей Вырице разлаялись. Молодцы — на дикого зверя среагировали. На улице светло, почти как в белую ночь — полнолуние и фонари горят. Схватился я за камеру, и вовремя. На кухне Анна Пугачёва своего мужа к стулу привязывает, а он сидит, не сопротивляется, сам ей руки-ноги подставляет. А она-то в таком пикантном халатике, ну, вы меня понимаете. Вот, думаю, извращенцы. Развели садо-мазо в посёлке Вырица, понимаешь. Но снимаю на всякий случай. И откуда эта ворона взялась? Или ворон, в темноте-то не разберёшь. Красный огонёк, что ли, привлёк? Здоровая, чернющая птица — упала на меня неожиданно сверху и выхватила камеру. Я даже за пистолет схватился, а что толку — ни вороны, ни камеры. Но тут я про камеру забыл, потому что собаки побежали. Никогда в жизни я не видел столько собак сразу. Они бежали от шоссе по узкой улице нескончаемым потоком, быстро, организованно, молча. Бежали к участку Пугачёвых. Такого поворота я не ожидал. Помню только, обрадовался, что я так высоко сижу. То, что произошло дальше, в мою голову укладывается с трудом. Я даже несколько раз себя за щёку щипал, чтобы убедиться, что не сплю. Собаки добежали до пугачёвского забора и стали на участок перебираться, часть из них стала натурально лесенкой: совсем большие у забора стоят, поменьше перед ними и маленькие впереди, а остальные по ним забегали и во двор перепрыгивали. Собачий спецназ, мля. Такого даже в китайском цирке не показывают! А у меня ворона камеру отобрала. Вот невезуха. В общем, вся эта собачья стая перебралась на участок, заполнила его, и стали собаки ломиться во входную дверь и в окно кухни скрестись. А там, в кухне, какой-то кавардак стал твориться. Слышу, Анна кричит за закрытым окном, тихо, но слышно, тени по стенам кухни мечутся, не похоже на плотские утехи, что-то нехорошее там творится. Вот я дурень, не взял бинокль, на камеру понадеялся. Тут окно в кухне распахнулось — вижу Ваньку Пугачёва, никого больше в кухне не видно, но слышно рык какой-то. Собаки со двора стали в кухонное окно запрыгивать, опять тем же манером, что и через забор. Потом дверь в дом распахнулась и собаки в неё ломанулись. Сразу вслед за этим из кухонного окна сиганула Анна. Выпрыгивала она в распахнутом халате, а приземлилась уже без него. Не думайте, что я какой-нибудь там извращенец, я просто ценитель женской красоты. Так вот, сиськи её я разглядел даже без бинокля и сразу понял окончательно, что это Женя, а не Аня. Сиськи, надо признаться, у неё были классные, но силиконовые. В чём в чём, а в силиконе я знаток. Столько часов жизни в интернете угробил на то, чтоб разобраться в этом вопросе! Так, что-то я увлёкся. Но это крайне важно. Потому что благодаря опознанному силикону я уверен, что в окно выскочила Женя Пугачёва — преступница, находящаяся в международном розыске. Это ведь одна из достаточно важных примет, отличающих её от сестры. Женя приземлилась прямо на собак, заполнивших двор, и попыталась бежать к воротам, сжимая над головой в левой руке запястье правой, но через пару шагов окончательно увязла в собачьем болоте. Собаки не бросались на неё, но и убежать не давали, молча скалясь и подталкивая её к середине двора — напротив крыльца, между трёх кустов облепихи, один из которых совершенно закрыл мне обзор. Вы спросите, почему я бездействовал? Слишком уж нештатная ситуация сложилась. Чертовщина какая-то! Мистика! А я нормальный мент, а не сказочный. Можно, конечно, было попробовать пострелять в эту собачью стаю. Но их там скопилось несколько сотен. А если бы мои выстрелы их только раззадорили, и они бы набросились на несчастную? А так, в той бредовой сцене, которую я наблюдал, у неё оставался хоть какой-то шанс. Собаки её пока не трогали. На крыльцо вышел Иван, а с ним дворняга, которую он недавно притащил с улицы, и мелкая противная собачка Анны. Все собаки во дворе троекратно тявкнули, словно приветствуя появление хозяина. Спускаться к этой собачьей сходке я не спешил и, как заворожённый, следил за происходящим. Женю мне так и не удалось больше разглядеть. Зато я увидел, как после однократного тявканья дворняжки все собаки, наводнившие двор, раздвинулись, образовав ровный проход через двор от куста, за которым стояла жертва, до ворот. Двор озарился синим светом, и я увидел чудовище. Честно говоря, я чуть не обгадился и ещё раз порадовался, что привязан. Такую страшную тварь я никогда не видел и, надеюсь, больше не увижу. Огненная, горящая синим пламенем, как газовая конфорка, тварь размером с племенного быка. Собак таких не бывает, это точно. Тут, вижу, ожила Женя, да как припусти к воротам. Я б тоже на её месте припустил. Ворота распахиваются, и оттуда Женя выскакивает, за ней тварь эта адская, а следом вся свора собачья. И гонят они несчастную голую бабу в сторону пустого ночного шоссе. Страшное зрелище. Я проследил их бег до той стороны шоссе, а дальше — потерял. Только увидел, как синий огонь мерцал среди деревьев у старого кладбища. Там они, наверное, её и порвали.
Я понимал, что наблюдаю за убийством, более того — за хорошо продуманным и организованным убийством, но словно прирос к ветке, не зная, что предпринять. Всё слишком быстро развивалось. Да и самого убийства я не видел. Что мне этим собакам предъявлять? Нарушение ночной тишины?
Через пару минут в поле моего зрения на месте начала действия остались всего две собаки — дворняжка и её мелкий прихвостень. Они стояли на крыльце сначала с Иваном, а потом к ним присоединился Дмитрий. Я решил подойти к ним и потолковать, сказать, что я всё видел, и потребовать объяснений, чёрт побери! Но пока я отвязывался и спускался с ели, мой пыл заметно поостыл. Во-первых, я окончательно осознал, что коль скоро я уверен в том, что видел Евгению Пугачёву, то получается — я присутствовал на казни убийцы как минимум четырёх человек, в том числе и её собственной матери. А такое наказание, если забыть о презумпции невиновности и моратории на смертную казнь, с моей личной точки зрения — вполне справедливо. Во-вторых, я представил собак, которых я видел сверху, у себя во дворе, и мне сразу расхотелось кричать на Ивана. Я в сказки не верю, но колдунов боюсь. В-третьих, я представил, как пишу рапорт про свору собак, предположительно разорвавших голую Евгению Пугачёву (опять-таки предположительно по силиконовым имплантам), и про ворону, укравшую мою камеру, — и понял, что в лучшем случае меня спишут из органов, а в худшем я попаду на принудительное лечение. И тогда я принял единственное правильное решение — просто пойти домой, лечь спать и постараться забыть всё, что я видел, как кошмарный сон. Будет труп или заявление — буду разбираться. Не будет трупа или заявления, я ничего не видел, ничего не знаю, ничего никому не скажу. С последним получилось самое сложное. Держать в себе такое оказалось очень трудно. Рассказал жене. Сказала, что я ненормальный. Что читать вредно. Вижу везде собак Баскервилей. Зря я ей всё рассказал. Вот теперь вам рассказываю. Думайте, что хотите. Только собак я теперь побаиваюсь и отношусь к ним очень уважительно. На всякий случай. Очень уж твари сообразительные.
