Процессия собралась и, сопровождаемая всё той же стайкой ребятишек, двинулась дальше. Народ, несмотря на большое возбуждение, расступился, уступая им дорогу. Однако возбуждение это показалось мне каким-то на удивление радостным. Когда мы выбрались из толпы, я не преминул спросить об этом у Асия.
- Полностью с тобой согласен: забава жестокая,- ответил он.- Однако же обыватели, аки чада малые, жаждут развлечений. То не вина, а беда их.
- Подожди, подожди... Что-то я совсем ничего не... Забава, развлечения... В моем понимании, война - это смерть, голод, разруха, сожжённые села, разрушенные города...
- Ах, вот ты о чём!.. Да, в незапамятные времена и у нас то же происходило: и горе, и страдания, и пожары. Но было это только до тех пор, пока не пришли Мечпредержащие. И вот с того времени война перестала быть бедствием, ибо не топчут поля, не сжигают деревни дружины лэдов, а сходятся в честном бою на ристалище, а люд простой смотрит на подвиги отважные, криками своими отваги бойцам прибавляет, героям славу поёт.
- Ясненько! Война как таковая трансформировалась в гладиаторские бои с тотализатором. По-видимому, тот лад-лэд, чья дружина победит, получает власть в княжестве - я правильно понимаю?
- Истинно.
- А народ к этому как относится?
- Народу всё едино, кому дань платить.
- Кстати, ты мне ничего не рассказывал об этих... Мечпредержащих.
- К слову не молвилось. Тебе ещё о многом не поведано.
- Вот и молвилось. Рассказывай.
- Рассказ не короток. Не лучше ль в сей час оттрапезничать? Да и благодарность доброму человеку принесть?
- И то правда,- согласился я, и мы направились в трактир.
Трактир был двухэтажным, одним из самых высоких зданий Суродилы. Выше него были только здание храма и замок лад-лэда - цилиндрическое сооружение на холме в центре города. Нижний этаж трактира, довольно высокий и просторный, делился перегородками на четыре части. Три из них служили трапезными: отдельно для мужчин, отдельно для женщин, отдельно для бепо. Женскую и беповскую части трактира обслуживали исключительно бепо, юрко шныряя между длинными столами. За мужчинами же ухаживали несколько девушек, одетых так, что, если бы они ходили между столами абсолютно обнажёнными, это было бы гораздо менее вызывающе. Добавить бы к этой картинке толстую "маман", нахлобучить на мужиков широкополые шляпы, нацепить им на пояса "кольты" и "смит-вессоны" - чистый Дикий Запад голливудского разлива. Ещё несколько точно так же одето-раздетых красоток жеманились, томно улыбались и совершали недвусмысленные телодвижения, стоя в широких дверях четвёртой комнаты, ярко освещённой множеством свечей, хотя на дворе лишь только-только начинало смеркаться. Назвать эту часть помещения "номерами" не поворачивался язык: она просматривалась насквозь. В ней находился только широченнейший топчан, застеленный соответствующих размеров лоскутным одеялом со множеством подушек, разбросанным поверх него.
