Андрей Астахов - Крестоносец: Железная Земля
- Король Стаффард потребовал от Хомрата ответить на вопрос: "Когда Виссения станет свободной и великой?". Хомрат попросил у короля три дня, чтобы дать ответ, и через три дня принес эту картину. Он сказал, что увидел этот камень и надпись на нем в своем видении.
- Что это за язык?
- Якобы это язык драконов, который Хомрат изучил, исследуя древние развалины. Традиционно надпись на картине переводится так: "Оставив на запад стрелы грозы, через вереск и плети дикой лозы, туда, где сойдутся четыре звезды, придешь и узнаешь о будущем ты".
- Странная надпись.
- Король Стаффард решил, что в ней нет смысла. Он подумал, что Хомрат дурачит его и приказал посадить астролога в тюрьму, а затем казнить за оскорбление величия короля. Многих возмутила такая жестокость, и за Хомрата стали просить очень многие сановники королевства. Имперский наместник, узнав о решении короля Стаффарда, лично приехал уговаривать государя. Стаффард внял уговорам и повелел освободить астролога, но было уже поздно - Мацей Хомрат умер в темнице. Расследование установило, что он отравил себя ядом, который пронес в перстне.
- И все же, что означают эти слова?
- Считается, что они ключ к будущему Виссении и всего мира. Но пока никто не мог разобрать их тайный смысл.
- Вы полагаете, что истолковать пророчество Хомрата получится у меня?
- О, нет! - Королева засмеялась в голос, впервые с начала аудиенции. - Но вы можете помочь нам это сделать. В последние годы жизни Хомрат почти безвыездно жил в монастыре Харема. Из-за последующих событий, случившихся в монастыре, Харемская обитель была заброшена, и никто не интересовался ни наследием монастыря, ни толкованием пророчества Хомрата. Вы могли бы отыскать в Хареме подсказки - записи, книги, что-то еще, - могущие объяснить предсказание Хомрата.
- Понимаю, ваше величество, - мне стало абсолютно ясно, что Суббота заинтересовался Харемским монастырем не только потому, что туда вел след его папаши-вампира. И опять, уже в который раз, скрыл от меня важные обстоятельства дела. - Я завтра же отправляюсь в Харем.
- Я щедро награжу вас, если ваша поездка окажется успешной, - королева протянула мне руку, и я галантно поцеловал ее. - Вам нужны деньги?
- Деньги нужны всегда, ваше величество. И еще попрошу сделать для меня копию текста предсказания.
- Вам доставят все необходимое в таверну. - Королева еще раз милостиво улыбнулась. - Мы довольны беседой, шевалье. Аудиенция окончена.
∙ Фигурный стол Харема
Ощущения были самые неприятные.
Я уже испытывал что-то подобное в Баз-Харуме. Но тогда было жаркое лето, и день был солнечный, теперь же, в пасмурных морозных сумерках, все казалось еще острее и неприятнее. Я буквально физически ощущал прикосновение какого-то потустороннего холода, вызывающего страх, озноб и мысли о смерти. И еще - с того самого момента, как я подошел к домам на окраине и начал пересекать деревню, ступая по грязному снегу, вдоль узкой, загаженной скотом сельской улочки, мне постоянно казалось, что за мной наблюдают. Кто-то невидимый, неизвестный мне и смертельно опасный. Какое-то существо, которое нельзя назвать человеком.
В Верте местные жители поначалу неохотно рассказывали о своих страхах. Прятали взгляды и бормотали что-то вроде: "Да все у нас путем, милсдарь рыцарь, благодарение Матери!" Но потом, после оплаченных мной нескольких стаканов меда, стали откровенней и разговорчивей. Я узнал о жутких слухах, распространяющихся по округе. Об опустевших деревнях и ужасе, которому нет названия. Получилось, что крестьяне не солгали, рассказывая о странных исчезновениях. Деревня в самом деле была пуста. Ни людей, ни животных. Следов крови и останков я тоже не заметил. Кое-где на дороге валялись брошенные в спешке предметы, большей частью всякий хлам. Было похоже, что все жители отсюда ушли, причем покинули свои дома совсем недавно - следы, оставленные в тяжелом весеннем снегу людьми и животными, были отчетливыми, и лишь в некоторых из них начала скапливаться вода. В дома я заходить не стал, но в этом не было нужды. Уходя, крестьяне забрали с собой все, что представляло для них ценность, увели всех животных. Даже собак и кошек в деревне не осталось - только вороны, которые расселись на деревьях и встречали меня недовольным карканьем. Ничего такого, что могло указывать на возможную опасность для меня, я пока не увидел, но все равно, следовало быть очень осторожным. Вспомнив, что мне говорила Элика, я обернул цепочку фламенант-медальона вокруг правого запястья, а затем обнажил меч и представил себе, что клинок моего оружия наполняется огнем. У меня получилось - остановившись на секунду, я зубами стянул перчатку с левой руки и, когда поднес ладонь к лезвию, почувствовал жар. Чтобы совсем уж развеять сомнения, я рубанул мечом сухой куст у забора, и он, отлетев на дорогу, вспыхнул и в несколько секунд превратился в пепел.
Отлично, я все-таки уже немного научился пользоваться медальоном, пусть и не как опытный фламеньер, но вполне успешно. Элика может быть мной довольна....
Я дошел до конца улицы, огляделся. Ничего подозрительного. Налетавший порывами ветер раскачивал высокие деревья над крестьянскими мызами, его порывы врывались мне под плащ и обдавали холодом. К вечеру мороз усиливался. Я прошел вымершую деревню насквозь, от западного конца до восточного. Дальше стоял большой двухэтажный каменный дом с двускатной драночной крышей, очень добротный и ухоженный, наверняка усадьба местного богатея. А за домом, метрах в ста пятидесяти впереди, виднелась невысокая ограда сельского кладбища. Я даже мог разглядеть в быстро сгущающихся сумерках каменные надгробия, поднимающиеся из снега. Подойдя ближе к невысокой ограде кладбища, я заметил несколько свежих могил, причем, судя по размерам холмиков, это были захоронения детей. На некоторых холмиках лежали пучки сухого лавра и веточки бересклета. Пробираться через сугробы к кладбищу я не стал - меня гораздо больше интересовала усадьба. Ставни на окнах дома были закрыты. Похоже, там тоже нет никого. И ответа, куда исчезли люди, у меня нет.
Впрочем, я хотел лишь выяснить справедливость слухов, и заходить в дом нет никакой необходимости. Дело сделано. Можно возвращаться в гостиницу, выпить глинтвейна с пряностями и поспать несколько часов, прежде чем ехать дальше, в Харем...
Я услышал этот звук, когда уже зашагал по дороге в обратную сторону, туда, где была привязана моя лошадь. Он заставил меня остановиться. Сначала мне показалась, что это мяукает кошка. Но потом я понял, что это плачет грудной ребенок.
Ребенок в брошенной деревне?
