Леонида Подвойская - Тьма
- Отойдите! - попросил он.
Да, это было ещё то зрелище. Из кузьмовой шерсти, словно брызги во все стороны замелькали мелкие насекомые. Максим не дал им разбежаться - блохи ещё на лету умирали, падая на землю малюсенькими прошедшими капельками жизни.
- Ну вот и всё, - слегка поморщился Максим. Но неприятное чувство, вызванное этой расправой, было тут же нивелировано бурным проявлением благодарности Кузьмы. Видимо, эта команда здорово-таки его донимала. Пёс, закатив глаза, прислушивался к давно забытому ощущению комфорта. Затем обнюхал валявшихся рядом недругов. Связав это в логическую цепочку, с радостным визгом кинулся к Максиму лизаться.
- Да ладно тебе, - улыбался Максим. - Не за что. Живи!
- Как это ты…? - наконец вмешался в эти отношения хозяин.
- Слово такое знаю, - всё ещё улыбался юноша.
- Слушай, а кого побольше? Крыс, к примеру, а? Житья от них нет! Здоровенные такие пацуки! Житья от них нет! Летом ещё ничего, где-то на стороне промышляют. А вот сейчас, осенью и особенно зимой - просто беда. И кот не берёт. Только выглядывает на них из-за угла.
Тут хозяин так наглядно продемонстрировал своей, действительно похожей на котиную физиономией, как испуганно выглядывает из-за угла кот, что Максим фыркнул. Да, действительно надо помочь. Пускай в брошенных домах мародёрствуют.
- Ну вот и хозяйка. Слушай, мать, тут к нам путник заглянул. Вот, познакомься.
В отличие от Ивана Васильевича и Кузьмы хозяйка ("Она у меня Нина Сергеевна") восприняла появление "путника" не так доверчиво. С удивлением рассмотрела на нежданном госте старую одежду своего мужа. На восторженный рассказ хозяина об избавлении Кузьмы от докучливых постояльцев только пожала плечами. Правда тот факт, что их верный любимец всё время жался к ногам гостя, её несколько успокоил.
- Он ещё обещался крыс вывести. Правда, Максим?
- Ну да. Смогу.
- Ну что ж. Смоги, - согласилась пожилая женщина, пристально глядя на этого странного человека. - Пошли, - кивнула она в сторону дома.
- Наверное, лучше здесь. Если вдоль забора границу проведём, нормально будет?
- Нормально будет, - улыбнулась хозяйка. Было похоже, что она уже приняла Максима за какого-то ловкого мошенника. - Ты только учти, молодой человек, что денег у нас… Там яиц десяток или самогона бутылку…
- Ну что вы! Мне бы вот хоть одежду отработать, - возразил Максим, уже сосредотачиваясь. Сказано это было так просто, что Нина Сергеевна только покачала головой.
Имея некоторую практику, Макс быстро обнаружил и убежища серой компании, и их ходы. Не цацкаясь, полыхнул по ним воображаемым огнём. И вскоре взвизгнул, кинувшись на руки к хозяину Кузьма, а затем, не по годам прытко взвившись на лестницу, завизжала хозяйка. Не обращая ни на кого внимания, пацуки мчались вон со двора. Часть их них держала в зубах своих деток.
- Бей их! - спохватился хозяин, опуская труса- Кузьму и хватая вилы. Но вот уже последний крысиный хвост мелькнул в щёли забора, и всё закончилось.
Вдогонку Максим полыхнул им в сознание ужас перед этим двором. Теперь это чувство будет передаваться у них генетически - из поколения в поколение. Правда, где-то далеко есть и другие семьи. Но это ещё нескоро, и это уж извините.
- Что это было, господи? - прошептала хозяйка, медленно, охая, слезая вниз.
- Исход. Вы же просили.
- И это столько их здесь здесь… у нас…
- Ну, не только у вас. Просто здесь у них было эээ гнездо, а так они пасутся во всей вашей деревне.
- Я теперь в хату боюсь зайти. Какое-то крысиное царство.
- Да нет, всё. Теперь не вернуться, - успокаивал её Максим.
- Ну, хорошо. Но пошли-ка в хату вместе. Вдруг кто из них остался!
В дом они зашли все вместе. Старуха, видимо, уже поверила и только на всякий случай заглянула под печь. Подражая ей, обнюхал все закоулки и Кузьма. Фыркнул и запрыгнул на низкую, заваленную каким-то тёплым тряпьём лавку. Это была кухня
или, точнее, столовая. Газовая плитка и все остальные кухонные причиндалы находились за печкой, в занавешенном пространстве. А здесь - стол, та самая лавка вдоль стены, старенький холодильник, пару стульев. И разные портреты на стенах.
- Пусть мать хозяйничает, а мы пойдём покурим - потянул Максима назад на застеклённую веранду хозяин. Не куришь? Ну, молодец, тогда пойдём в зал. Там телевизор посмотрим. У нас правда, идут только два канала. Сын антенну привёз, а наладить вот не получается, - хитро покосился он на гостя.
- Давайте посмотрим, - понял намёк юноша. - Я, правда, не спец, но помню, как отец настраивал.
Максим вздохнул. Вспомнился длиннющий, высокий чердак ДОСа, под самые ноздри забитый запахами гнездящихся в нём голубей. Разлапистые антенны и голос отца: «Ещё… Ещё правее. Назад…» Отец. Максим не верил, что человек может вот так скучать по родителям. Особенно в его-то возрасте. Вроде вот так, когда ежедневно рядом, то и не замечаешь. И когда как сейчас, весь в заботах, вроде и не думаешь. А потом, как полоснёт - ну словно ножом… Нет, словно огнём. Такая вот боль. Говорят, что и в армии первые дни самое мучительное - разрыв с родственниками. Потом вроде притерпишься и всё равно, время от времени ш-ш-ш-ах пламенем по сердцу.
Юноша взялся за кабель. Антенна была ни при чём. Заводской брак - закоротило. Проследив движение своей слабо пущенной волны, он нашёл это место и поправил - пережёг перемыкающий металлический волосок.
- Наверное, всё. Включай, Иван Васильевич!
Тот, удивлённо взглянув на такого мастера своими котиными глазами, включил. Посмотрел. Ахнул. Переключил несколько каналов. И с криком «Посмотри, что он сделал» кинулся к хозяйке.
- Ну, ты волшебник, - расцвела та, глядя на экран.
- Ну всё. Конец хозяйству, - шутя констатировал старик. - Она у меня до сериалов охоча. Когда плохо видно, у неё голова разбаливается, не смотрит больше. А теперь…
- Теперь ты мне своими футболами душу достанешь! - улыбнулась любительница сериалов.
Этот маленький фокус Максима ещё больше изменил планы хозяйки - накрывать она стала в зале. А пока хозяин выскочил - таки покурить, Максим успел оглядеться. Ничего особенного. Круглый стол по центру. Очень старинный диван у торцевой стены и такие же два шкафа. Совсем допотопная этажерка с журналами на медицинскую тему. Несколько книжек, за которые букинисты дали бы хорошую цену. И фотографии, на всех свободных стенах. Судя по всему - родственников. За занавесками, перегораживающими весь дом - несколько кроватей. Везде старенько, но чистенько. Бывает и хуже. Гораздо хуже. Максим вздохнул и присев на тоже старинный стул с высокой деревянной спинкой, посмотрел в телевизор. Но сериал, считающийся молодёжным, его не увлёк. Да и некогда стало - хозяйка начала накрывать стол. На вопрос о помощи, попросила, если уж есть такое желание, принести из колодца воды: «Мой, конечно, ещё справляется, но…»
