Терри Пратчетт - Корона пастуха
- Он сказал - "Гром и Молния", - сообщила она.
Эльф снова забормотал, и теперь Роб Всякограб и сам услышал: "Гром и Молния".
Все в округе знали о знаменитых Громе и Молнии, собаках Бабули Болит. Собак давно не стало, до местные фермеры верили, что их призраки до сих пор обитают среди холмов. Несколько лет назад они пришли на помощь Тиффани Болит, чтобы изгнать с Мела Королеву Эльфов. А теперь здесь, у входа в Фигловский курган, лежал эльф, взывающий к их именам.
- Не нравится мне это, - сказала Кельда. - Вот только без нашей карги я не могу решить, что теперь делать. Пошли кого-нибудь за ней, Роб.
- А, пусть Хэмиш идет. А мне надоть назад, к камням. - Роб обеспокоено посмотрел на жену. - Ты тут управишься одна с этим отвратцем?
- Да, потащим его внутрь, пусть у костра обсохнет. Он слишком слабый, чтобы что-нибудь с нами учинить. Да и мальчики подсобят, ежели что. -Дженни кивнула в сторону оравы молодых Фиглов, которые высунулись из кургана, радостно размахивая в воздухе изогнутыми дубинками.
- Ай, хороший им будет урок, - одобрил Роб Всякограб, с гордостью поглядывая на своих отпрысков. И пригнулся, когда метко брошенная одним из подростков дубинка едва не огрела его по уху. К его удивлению, дубинка развернулась в воздухе и вернулась к швырнувшему ее Фиглу, сбив его с ног.
- Гляньте-ка, ребята, - воскликнул Роб, - она вертается взад! Вот такое оружие каждому Фиглу подойдет! Двойное удовольствие!
Тиффани едва успела одеться, когда снаружи послышался свист, потом что-то громко упало, ломая ветви, и поскреблось в стекло.
Она открыла окно и увидела комок ваты и ветоши, который тут же разлетелся, как от хорошего пинка, явив миру Хэмиша, Фигловского летуна [Разумеется, летал обученный ястреб Мораг. Сам Хэмиш искусством полета так и не овладел. Приземление давалось ему намного легче.]. В спальне стало зябко.
- Ну, Хэмиш, - Тиффани вздохнула и поежилась, - что тебе нужно от меня?
Хэмиш перемахнул в комнату через подоконник, поправляя очки.
- Кельда послала, ибо ты есть карга наших холмов. Она велела тебя привести тут же.
День выдался тяжелый, как, впрочем, и всегда, но Тиффани знала, что нельзя заставлять кельду ждать, даже если на дворе глубокая ночь. Так что она надела теплые панталоны, оставила на полке блюдце с молоком и оседлала метлу.
И снова на нее пристально посмотрела Ты, кошка, которая, казалось, была повсюду.
В кургане было жарко, как в печке.
Молодые Фиглы, приставленные охранять кельду, хмурились, косясь на ненавистного врага. Каждый из них желал выглядеть в глазах Роба Всякограба храбрецом, способным справиться с любой выходкой отвратца. Особенно когда тот находился внутри кургана.
Но эльф плакал.
- Так зачем ты пришел сюда, эльф? -мягко спросила кельда. - Почему бы нам не убить тебя прямо сейчас?
Эти слова вызвали оживление в рядах Фиглов. Эльф затрепетал.
Кельда отвернулась.
- Я знаю скрытые тайны, - произнесла она, - и я знаю, что все, что происходит сейчас, было предопределено еще до того, как моря наполнились водой. Пути обратно нет. Но передо мной туман. Я не могу ясно разглядеть этот день.
Эльф поежился.
- И следи за языком, эльф, - продолжала кельда, - ведь мое решение могло быть иным, если бы все сложилось по-другому. Твой народ... изобретателен.
Молодые Фиглы снова ликующе затрясли оружием.
- Тебя привели ко мне Гром и Молния. Я знаю этих призрачных собак, да, и их хозяйку, которая скоро будет здесь. Так скажи, дрожащий эльф, что за заклятье лежит на тебе? Почему ты здесь? Кто ты? Как тебя зовут? И не вздумай лгать, я сразу распознаю ложь. - Кельда оглядела эльфа - оборванного, увядшего, окровавленного, - кто-то жестоко издевался над ним, прежде чем он оказался в пруду.
- Я не стану ни о чем просить, кельда. Мне безразличны ваш гнев и ваше милосердие. Но я была - до недавнего времени, - Королевой Эльфов.
Фиглы притихли и придвинулись ближе. Может ли такое быть, что это жалкое ничтожество - и есть грозная Королева, о которой они слышали от Набольшего? Малец Дагги Большенос подскочил и смело ткнул эльфа пальцем. Однако кроличий шлем упал ему на глаза и застрял на носу, что совершенно смазало эффект.
- А ну-ка, парни брысь, - строго велела кельда, ударом кулака высвободив Дагги из шлема и оттолкнув его прочь. - Тогда на беду ты появилась здесь, Ваше Величество, - хмуро обратилась она к Королеве. - Королев Эльфов много, и я хочу знать, с которой из них я имею дело. Так что назовите имя, сударыня. Да не вздумай назваться чужим именем, я ведь и осерчать могу.
- Мое имя Паслен, кельда.
Кельда бросила взгляд по сторонам в поисках Роба Всякограба и задумалась, действительно ли случилось то, что случилось. Неужели это настоящая королева? У эльфов Страны Фей много лидеров, но всегда есть только один Король и одна Королева. Конечно, Король давным-давно сгинул, создав для себя собственный мирок эгоистичных удовольствий, и править осталась Королева. И, хотя это редко использовалось, у Королевы было собственное имя, имя, которое кельды передавали из поколения в поколение. Паслен.
- Мы Мак Нак Фиглы, и мы не повинуемся королевам, - произнесла она негромко.
Роб Всякограб молчал, но звук, с каким его точильный камень скользил по клеймору, звучал как песнь грядущей смерти. Он поднял глаза, и взгляд его был ужасен.
- Мы Нак Мак Фиглы! Маленький вольный народ! Нет кроля! Нет кралевы! Нет хозяйна! Боле нас не надурят! - рявкнул он. - И твоя жизнь, эльф, сейчас на острие моего меча.
Раздался шорох, и внутрь кургана вслед за Хэмишем пробралась Тиффани. Вокруг нее толкались Фиглы.
- Рада тебя видеть, карга холмов, - сказала Дженни. - У нас тут эльф; что с ним делать?
При слове "эльф" раздался громовой лязг оружия.
Тиффани бросила взгляд на эльфийку, и жалость шевельнулась в ее душе.
- Мы не станем убивать безоружных,- сказала она.
- Простите, госпожа, - вскинул руку Роб Всякограб, - но мы станем. Или некоторые из нас...
Но я ведь их мальца великучая карга, подумала Тиффани в некотором замешательстве. И кельда попросила меня о помощи. Она снова поглядела на пленника и вдруг узнала.
- Я знаю тебя, эльф, и я велела тебе не возвращаться сюда больше. - Она нахмурилась. - Помнишь? Ты была великой Королевой, а я - маленькой девочкой. И я изгнала тебя с Громом и Молнией.
Эльфийка побледнела.
- Да, - слабо прошептала она. - Мы совершали набеги на этот мир, но это было до того, как настало время... железа.
Ее лицо исказил страх, и Тиффани вдруг ощутила, как мир меняется, меняется прямо сейчас, словно она стоит на распутье, и следующий ее шаг будет решающим. Это и означает идти своим путем, поняла она, это то, о чем предупреждала кельда. Ведьма всегда стоит на границе между светом и тьмой, между добром и злом, каждый день принимает решения, взвешивает и оценивает. Это то, что делает ее человеком. Но что же тогда делает эльфа эльфом?
