Не надо, папа! (СИ) - Тукана Эпсилон

К нему уже вернулся прежний голос.

— Это было нечестно, — улыбнулась Изуми и положила ей руку на плечо. — Я почти победила.

Сарада невольно вздрогнула, но тут же расслабилась и выдохнула.

Все позади.

— Шисуи-сан, Итачи-кун, — взмолилась Изуми. — Скажите хоть вы. Как оно со стороны? Все плохо?

— Ладно тебе, Изуми-чан, очень даже неплохо, — похвалил Шисуи. — Правда, Сарада, ты глупо потратила почти всю чакру. Но комбинации сюрикенов и стихии молнии были шикарны.

Спасибо, что не добавил «шпионка».

****

За ужином дедушка неожиданно объявил:

— Сарада, я говорил о тебе с Хокаге.

Она едва не подавилась супом.

— Я настаивал, чтобы ты досрочно прошла аттестацию на уровень генина, но в наше мирное время Сандайме не желает делать исключений для кого бы то ни было.

Робкий огонек надежды «дедушка признал мои силы» тут же погас, не успев разгореться.

— Поэтому экзамен на генина ты сможешь сдать только весной, с другими выпускниками академии.

Сарада не верила своим ушам. Надежда вспыхнула с новой силой. Она станет генином прошлого? Она сможет быть шиноби?

«Если только волна…»

Хотя какая волна. Волны не было уже больше месяца. Сарада все более склонялась к тому, что ее уже и вовсе может не быть. От этого становилось одновременно и спокойно, и немного грустно.

— Тем не менее, — продолжал дедушка, — я и так признаю твой уровень и ждать от деревни генинской повязки не считаю обязательным.

Он произнес это с легким презрением.

Дядя рядом насторожился и перестал пить суп.

— Ты подходишь по возрасту и навыкам, ты выполняешь традиционную клановую технику Великого Огненного Шара лучше некоторых членов клана, старше тебя по возрасту. Поэтому, как глава Учиха, я даю тебе свое разрешение на посещение собраний. Сейчас такое время, когда все наши должны быть в курсе происходящего. А ты — наша.

Дядя отставил тарелку с супом и набрал в легкие воздуха, словно собирался сказать что-то. Но запнулся и выдохнул.

— Следующее собрание состоится через несколько дней в храме Нака. Точнее скажу чуть позже.

Фугаку поблагодарил бабушку за ужин и ушел в спальню. Дядя задумчиво потупился в пустую тарелку.

Сарада была счастлива. Ее признали. Ее считали своей. Она будет присутствовать на собрании, как полноценный член клана Учиха.

Вот только дядя почему-то не радовался.

****

Итачи провел ее к храму Нака. Он все еще был хмур и подавлен.

— Дядя, что не так? — с тревогой спросила Сарада.

— Отец… Зря он это. Ему не стоило давать тебе допуск на собрания.

— Почему?

Итачи не ответил.

Она чувствовала себя уязвленной. Сарада была уверена, что дядя против потому, что она — человек будущего, и что он, в отличие от дедушки, не считает ее «своей». Странно, они ведь только поладили.

В подпольном зале храма уже собралась куча народу. Внутри было темно и душно. Они с Итачи сели в последнем ряду, как самые младшие. Да и свободных мест больше не было — зал оказался забит битком. Четыре фигуры из разных концов поднялись, как по команде, направились в четыре угла храма и зажгли свечи. Рассеянный слабый свет разлился по залу. Лицом к собранию сидел дедушка. Он дождался пока присутствующие угомонятся, поднялся и заговорил:

— Ладно, пожалуй, начнем. Приветствую всех, и перед тем, как перейти к главному, хочу сделать небольшое объявление. Отныне на регулярных собраниях будет присутствовать моя приемная дочь — Сарада.

По залу прокатился легкий гомон. Люди стали оборачиваться назад, ища глазами Сараду.

— Ее обучал мой старший сын, Итачи. Аттестацию на генина она пройдет будущей весной, но я признал ее уровень и ждать подачки от деревни не собираюсь, — рыкнул Фугаку. — Или есть возражения?

Собравшиеся одобрительно загудели.

— Отлично. Теперь переходим к главному. Итачи официально вступил в Анбу и начал выполнять миссии, — торжественно произнес дед.

«В Анбу? — изумилась Сарада. — Но ведь ему всего одиннадцать!»

Да, дядя был гениален, но в таком возрасте вступить в Анбу?.. Все-таки она еще многое о нем не знала.

— Теперь у нас есть канал между кланом и деревней. Раньше Лист следил за нами, но теперь и мы будем поглядывать за деревней.

Лист следил? О чем это он?

— Итачи. Ты теперь в Анбу. Как там, заметил что-нибудь интересное?

Дядя рядом с ней поднялся.

— Деревенские опасаются нашего клана и думают об Учиха… не очень хорошо, — прозвучал его серьезный мальчишеский голосок.

Вот оно что…

Сарада вспомнила свой первый день в прошлом. Еще тогда, на следующее утро после атаки Девятихвостого мужчины у полевой кухни подозревали Учиха. Это все еще тянется? Неужели все стало только серьезнее?

— Вот оно! — воскликнул кто-то из зала.

Учиха зашумели, обсуждая слова Итачи.

— Однако, — продолжал дядя, вкладывая вес в каждое свое слово и стараясь перекричать гул собрания, — я не чувствую никаких притеснений или открытой ненависти. Я молод. Неприязнь по отношению ко мне со стороны других шиноби — вполне естественна. Это обычные человеческие тревоги, зависть…

— Итачи, — строго и четко произнес Фугаку. — Эти обычные человеческие тревоги могут стать чувством куда более мощным.

Толпа загалдела, поддерживая своего лидера.

— Не придумывайте себе проблемы! — звонко воскликнул дядя. — Вы ожидаете только худшего, копите ненависть… Рано или поздно это обернется катастрофой, но не по вине Листа. А по вашей вине!

Сарада ощутила беспокойство. Прямо у нее на глазах разгорался скандал. Она все еще слабо понимала, о чем говорит дедушка и что пытается донести до собравшихся Итачи, но в душу скользкой змеей заполз страх. Сарада интуитивно чувствовала, что между происходящим сейчас в храме Нака и гибелью клана Учиха есть прямая связь. И, кажется, дядя тоже это чувствовал. Неужели он все-таки пытался остановить это, несмотря на то, что запретил ей вмешиваться?

— Воу, Итачи! — с первых рядов поднялся пепельновласый мужчина, и в его узких глазах сверкнул недобрый огонек. — Черт тебя раздери, ты чей союзник, а? Думаешь, вступил в Анбу, так теперь можешь разевать здесь рот?

— Враги… союзники… — в глазах Итачи вспыхнул шаринган. — Вы жестко рассекли мир надвое: на черное и белое. Черное — деревня, белое — Учиха. Не так ли? Вы видите лишь то, что хотите видеть, и теряете из виду реальную ситуацию.

— Заканчивай демагогию! — рявкнул мужчина. — На чьей ты стороне, Учиха Итачи?!

От его яростного рева все собрание притихло. Сарада почувствовала, что дрожит. Душное жаркое помещение храма, томящее напряжение в несвежем воздухе, и дядя — один против всего клана. Словесная битва между совсем еще юным, не по годам смышленым мальчиком и гневным незнакомцем, который явно занимал в клане не последнее место, раз сидел в переднем ряду возле лидера. И Сарада в отчаянии осознавала, что весь клан поддерживает не Итачи, а этого узкоглазого.

— Яширо! — властный голос дедушки немного осадил пыл наперсника. — Прекратите немедленно. Оба.

— Но, капитан…

— Я сказал.

Узкоглазый Яширо нехотя поклонился и сел.

— Итачи, — продолжил дед. — Ты еще слишком юн и наивен. Я понимаю, что ты хочешь сказать. Но в реальной жизни нет места идеалам. Ты поймешь это немного позже, когда подрастешь. А сейчас — извинись.

Лицо дяди исказила гримаса отчаяния. Здесь, на собрании, он совершенно растерял свое привычное самообладание.

— Простите, — едва слышно выдохнул он.

Каждая нотка его голоса была пропитана страшной болью. Итачи опустился на татами, склонил голову, и его лицо скрыли длинные пряди выбившиеся из растрепанного хвоста.

Глава 18. Правда об Учиха

18