Эра Охотников - 2 (СИ) - Церковская Анастасия

– Подожди! – ещё не поднимая голоса, но уже где-то на грани, попросил тео. Но именно попросил. Эльвира недоуменно посмотрела на нервно теребившего свои чёрно-белые пряди тео. – А почему ты пропускаешь тренировки по боевому искусству?

– А тебе, собственно, какое дело? – не поняла Эльвира. Ей стало неуютно оттого, что тео резко вскочил и встал возле неё, совсем рядом. Изгоняющая непроизвольно шагнула назад, разрывая дистанцию.

– Ты писала мне, что Палесы совершили что-то плохое. А преподаватель по боевым искусствам именно из семьи Палес. Это связано?

Эльвира хмурилась, подмечая, что тео настойчиво лезет в её дела. Ей это очень не понравилось.

– Или всё дело в руке? Ты не двигаешь ею, избегаешь касаний с предметами и иногда морщишься. Что с ней?

– Просто ушиб, – отмахнулась Эльвира, напряжённо выжидая момент, чтобы покинуть комнату. Тео протянул свои ладони.

– Покажи.

– Зачем?

Диедаро не сводил с неё взгляда, и та его часть лица, покрытая крупными чёрными пятнами, дернулась.

– Ты изгоняющий, ушиб бы за два дня сошёл на нет. Что с рукой?

– Да просто болит немного, чего ты завёлся?

– Тогда почему пропускаешь занятия, если не болит? – Грач схватил её за руку, и резкая боль ударила по нервам. Не выдержав, Эльвира зашипела и зажмурилась. Но руку вырывать побоялась. Диедаро держал её аккуратно, тонкими пальцами развязывая липкий бинт.

– Зачем ты всё это устроил? – прошептала изгоняющая, закусывая губу. Она не боялась боли, но сейчас такое вмешательство в личное пространство казалось ей невыносимым.

Она не ходила в медицинское крыло, боялась вопросов о природе странной раны.

Диедаро застонал при виде картины, что ему открылась. Эльвира пошевелила пальцами, и белые сухожилия, не покрытые кожей, зашевелились под давлением пучков мышц.

– Что это? – в вопросе смешалась и брезгливость, и страх одновременно. – Ушиб, серьёзно? То есть ты считаешь, врач тут не нужен? Оно же всё... Гноится! Что это за рана? Откуда?

Эльвира высвободилась здоровой рукой и отошла на безопасное расстояние.

– Ты не хочешь этого знать, поверь.

Зрачок левого глаза тео зло сузился.

– Мне виднее, чего мне хочется. Тебя отчислят, если ты не сдашь главный для изгоняющего экзамен. А к нему не допустят без сдачи нормативов. А как ты их сдашь, будущий калека?

– Заживёт.

Диедаро схватился за волосы и бессильно взвыл, видимо, слов не оставалось.

– Не хочу я! Не хочу, чтобы тебя исключили!

– А почему тебя это беспокоит вообще? – Эльвира недовольно уселась на кровать, держа перед собой изуродованную руку. В ответ она словила на себе взгляд разъяренных разноцветных глаз.

– Жди тут. Пожалуйста. Сиди и никуда не уходи.

– Скажешь кому-нибудь обо мне, кадык выгрызу, – Эльвира мило улыбнулась и отвернулась к окошку.

Диедаро отсутствовал недолго: вскоре он вернулся с медицинским набором для ранений магической природы.

Они перебирали пробирки с инструкциями, пытаясь найти подходящее зелье.

Тео морщился, его заметно воротило, но он не бросал начатое, обрабатывал от гноя рану, а затем наносил вещества, которые, по его словам, помогут вырастить новый слой кожи за несколько дней, если обрабатывать регулярно.

– Но как? Как ты так?

– В кислоту рука попала, – припомнила случай с серными псами Эльвира.

– Был бы химический ожог, – не поверил тео. – Давай так, я вылечу твою руку, а ты скажешь правду. Мне нужно это знать.

– Хорошо, – обречённо вздохнула Эльвира. – Келпи. Я погладила миловидного келпи у реки Зааль.

До сегодняшнего дня Эльвира думала, что высокородный тео на ярко выраженные эмоции не способен, но как же она ошибалась. Там перемешалось всё: недоумение, страх, восторг... зависть?

– Речная демоническая лошадь?

– Она самая! – подмигнула Эльвира и, поддавшись мимолетной гордыне, провела по журнальному столику здоровой рукой, оставляя на ней длинный след, пылающий голубым огнём. Этот трюк изгоняющая придумала на ходу, в её голове просто сами собой сложились руны. Язык магии становился всё понятнее и ближе. В академии Эльвира мало использовала свои умения, сила её переполняла, и иногда держать её в себе было тяжело. Вот как сейчас, например. Она уже пожалела, что поддалась секундному импульсу, но менять что-то уже поздно: Грач жадно уставился на полыхающее на столе пламя.

Эльвира тут же пояснила:

– Я не шутила. Проговоришься о моём подвиге хоть кому-нибудь – и я тебя уничтожу.

Глава 15. Взрывоопасное

Новые ритуалы, появившиеся в жизни Грача, одновременно и пугали, и наполняли жизнью, предавая смысл существованию.

Ящерица заходила ранним утром, после пар и похода в столовую.

Диедаро ждал её. Каждый раз готовился к появлению гостьи, пусть ей было абсолютно всё равно, он старался порадовать её или интересной находкой в библиотеке, или раздобытой через третьих лиц сладостью.

Так или иначе, он пытался прикормить и заинтересовать несговорчивую рептилию, которая несмотря ни на что оставалась куском льда. Даже очаровательная кружка в форме тыквы ее не подкупила.

Поэтому тео перед появлением гостьи грел свою комнату.

Ящерица любила тепло: Диедаро часто наблюдал ее у камина в общей гостиной. Она ненадолго пристраивалась у огня с книгой странного содержания и грела ноги. А затем, прочитав несколько страниц любовного романа с вызывающей обложкой, исчезала с поля зрения.

Каждый раз, когда Эльвира заходила к нему, тео пытался задавать вопросы про то, как дао удалось уложить сильного речного монстра без подготовки, в одиночку. Никаких внятных ответов кроме как «это все обычное везение», «дуракам везет», Грач получить не смог.

Но зато мельком увидел шрам от когтей на груди дао, когда она наклонилась поправить ремень на ботинке.

Конспект чужих достижений был безнадежно заброшен: теперь Диедаро пытался выяснить побольше об Эльвире.

Эльвира Клинок.

Абсолютно не подходящее столь эпатажной персоне имя, каждый раз резало ухо. Диедаро пытался найти ее родственников в сети, не поленился даже покопаться в архивах.

О любом изгоняющем, даже самом бесполезном, какие-то документы должны быть.

А Эльвиры Клинок – не существовало.

Когда Диедаро осознал, что ящерица ходит под ненастоящим именем, некоторые вещи стали ему ясны: она не говорила никому о том, чем принято гордиться. Каждый изгоняющий, совершив нечто подобное убийству речного демона, хвастливо описывал бы детали у себя на стене, приправив фотографиями или зарисовками.

А ящерица стойко молчала обо всем, что касалось ее жизни во внешнем мире.

Диедаро не поднимал тему поддельного имени – он боялся спугнуть уже более-менее прирученную рептилию, которая только-только начала заглядывать к нему в обитель без опаски.

В первые два дня было тяжело: сначала она будто опасалась его, подозрительно поглядывая по сторонам, ожидая подвоха. Получив порцию лекарства, тут же уходила, не оставаясь на чай с мармеладом. На третий день, немного осмелев, Эльвира приняла угощение и согласилась на кружку чая, осторожно избегая разговоров о магии.

Тео был терпелив и не давил на осторожную и чуткую ящерицу.

Но неведение сводило его с ума! Он перечитывал переписки с загадочной дао с того дня, когда она остановилась на ночь в поселке Щитовино.

Это после пересечения печально известной реки Зааль, и Эльвира задорно писала, что все идет хорошо, без приключений, как обычно.

Как обычно.

Мысль, что «как обычно» в понятии ящерицы – как раз именно такое, что встреча с келпи меркнет, не отпускала.

Диедаро смотрел на жирный след от огня на журнальном столике, оставшийся ему в назидание. Перед глазами застыла картина, когда ящерица, ведомая невиданной мощью, одним лишь касанием зажгла полированную поверхность. Просто потому, что ей так захотелось. Невероятно чистое и яркое пламя горело недолго, ровно до того момента, пока Эльвира передумала.