Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 8. Операция “Хаос”. Танцовщица из Атлантиды
— Знаешь, я рад, что к ним явился священник. А то они весь день распевали частушки.
— Бедняжка. — Она сжала мою руку.
Мы пробрались сквозь сумрачный холл и поднялись наверх, в исследовательский сектор. Он был ярко освещен. Но наши шаги звучали слишком громко в пустоте. Наконец мы добрались до кабинета Барни Старласона.
Он встал из-за стола.
— Вирджиния! — прогрохотал гигант. — Какая приятная неожиданность! — И, поколебавшись, добавил: — Но… э… тут есть некоторый риск…
— Не трать время понапрасну, Стив мне все рассказал, — ответила она. — И я полагаю, вам не помешает лишний маг.
— Уж конечно, не помешает.
Я видел, что добродушное лицо Барни исказилось от усталости. Но он не напрасно настаивал днем, чтобы я отправился домой и немного отдохнул. Это было вызвано практическими соображениями: если бы дела обернулись так, что нас бы атаковали, мне, конечно, пришлось бы обернуться волком и держать оборону до прибытия полицейских сил. Но сам Барни оставался на месте в компании нескольких добровольных помощников.
Он был нужен — не столько как специалист, сколько как отличный руководитель и организатор.
— Стив объяснил тебе план наших действий? — спросил он. — Ну, тебе понятно, что мы слишком боимся за наше оборудование, у нас есть слишком дорогие и сложные аппараты. Даже если эти хулиганы и не сломают их окончательно — представь, сколько времени уйдет на простую настройку! Наладь-ка заново рамки лозоискателей, гадальные карты! Вообще-то я надеюсь, что мы надежно защищены экранами, и все же… свежий взгляд не помешает. Попозже загляни в лаборатории, может, заметишь какие-то упущения.
— Хорошо. — Джинни бывала здесь достаточно часто, и ей хорошо были знакомы все наши помещения. — И я поищу то, что мне нужно, спрошу у ребят в алхимическом секторе. — Она помолчала. — Пожалуй, вам предстоит нелегкая работенка.
— Да, но я намерен предоставить толпе еще один шанс, — сказал Барни. — А если уж они слишком разбушуются, то Стиву лучше находиться поблизости.
— А мне почему-то кажется, что ты и сам за себя постоять сможешь, — фыркнул я.
— Ну, вообще-то ты прав, — сказал Барни. — Но не забывай о юридической стороне вопроса. Я ведь не владелец лабораторий, я лишь руководитель работ. И мы тут действуем по собственной инициативе — после того как дирекция согласилась на несколько дней распустить служащих. Так что Джек Робертс мог лишь втайне, в частном порядке одобрить наш план. Кроме того, будь мы даже владельцами, мы все равно не смогли бы использовать наступательные заклятия против правонарушителей — это же все равно что использовать огнестрельное оружие. Все, что нам доступно, — это не приносящая никому вреда защита ради сохранения жизни и собственности.
— Ну, если нам будет грозить серьезная опасность…
— Вот как раз это мы и хотим предотвратить, — напомнил Барни. — И, учитывая требования закона, я должен при многих свидетелях разъяснить, что мы намерены делать. Чтобы все они слышали!
Я пожал плечами и снял верхнюю одежду. Под ней на мне было эластичное трико, которое не помешало бы мне действовать в волчьем обличье и не позволило бы арестовать меня за нарушения приличий в виде человека. Магическая вспышка висела у меня на шее, как толстенький круглый амулет. Джинни крепко поцеловала меня.
— Береги себя, тигр! — шепнула она.
Но у нее не было серьезных причин для беспокойства. Осаждающая сторона не имела оружия и могла действовать лишь ногами и кулаками… ну, возможно, у кого-то и была пронесенная тайком дубинка или что-то в этом роде, но оборотню ли бояться таких мелочей? Лишь нож, пуля или крепкие клыки могли причинить мне серьезный вред — при определенных условиях, вроде тех, при которых я во время войны потерял хвост. Да и в любом случае вероятность стычки невелика. Что хулиганы могут противопоставить нам? Да и зачем? Ведь на них тогда сразу набросится полиция; конечно, превратись они в мучеников — это принесло бы им немалую выгоду… ну, наш план как раз и был направлен против этого. Однако голос Джинни звучал все же не слишком спокойно, и, пока мы с Барни шли по коридору, она провожала нас взглядом.
Барни вдруг сказал: «Погоди-ка…» — и, завернув в кладовую, вышел оттуда с большим одеялом, которое повесил на руку.
— Если тебе понадобится обернуться волком, — пояснил он, — мы тебя закроем от света.
— Зачем? — удивился я. — Солнце давно зашло, а огни святого Эльма не помешают.
— Огни изменились с того момента, как там начал болтать их проповедник. Я проверил по спектроскопу. В их лучах появилось слишком много ультрафиолета — 3500 ангстрем, если хочешь знать точно, — а это может создать для тебя проблемы. Не пришлось бы нам вообще применить наступательные чары…
— Но мы не можем!
— Конечно, не можем, это лишь болтовня… я просто объясняю… В общем, это они думают, что мы применим заклятия, и принимают свои меры. Когда они заметили защитные поля, то какие-то сумасшедшие из толпы решили, что это нам понадобилось для того, чтобы самим не пострадать от наступления, и нашлись дураки, которые им поверили. Таким образом наша корпорация стала им вдвойне врагом. — Он покачал головой: — Поверь, Стив, эти демонстранты действуют, как марионетки, но ими руководит кто-то поумнее и поэнергичнее.
— Ты уверен, что именно священник усиливает напряжение?
— Да. Они там все магистры, их духовенство… это часть их подготовки. Хотел бы я знать, чему еще они обучаются в своих тихих кельях. В общем, попытаемся поговорить с ним.
— А он действительно из посвященных? — усомнился я. — По уставу иоаннитов, в политику можно вмешиваться лишь в качестве частного лица, но не представителя церкви.
— Знаю, — сказал Барни. — А я — император Нортон.
— Нет, в самом деле! — настаивал я. — Конечно, все их теории на первый взгляд слишком просты, а потому и не похожи на правду. Но мы-то все равно ничего не знаем… так, ощущаем рябь на поверхности, нечто в атмосфере, людскую неприязнь…
Но мы добрались уже до главного входа, украшенного цветными стеклянными панелями. Они были разбиты — так же, как и окна, но вход преграждали наши защитные чары. Конечно, нам они не помешали. Мы вышли наружу и очутились прямо перед толпой.
Дальше мы не могли сделать ни шагу. Ступени, ведущие ко входу, были плотно забиты людьми. В первое мгновение они нас даже и не заметили. Барни похлопал по плечу какого-то юнца с жиденькой бороденкой.
— Извините, — бросил он с высоты своего роста, — вы позволите?
Он выдернул из немытой руки плакат на длинном древке, повесил поверх картона одеяло и замахал этим импровизированным флагом в знак перемирия. Одеяло было ядовито-зеленым.
