Мария Трещёва - Врата Бальдура
С помощью Имоен и Джахейры воительница вскоре вышла из пещеры. Уже был вечер, и на костре недалеко от входа готовился ужин. Над казаном хлопотала женщина с шоколадной кожей. «Дайнахейр», – вспомнила её полудроу. Минск возился с Бу. Халид подтачивал меч.
– Равена! – Минск удивительно быстро подскочил к ней и, обняв, поднял над землёй. Сжав зубы, девушка не издала не единого звука. Бу перебрался к ней на плечо и остался там сидеть, даже когда следопыт поставил её на место. Тыканье усатой мордочки в щеку рассмешило её.
– Я тоже рада вас всех видеть живыми и невредимыми. Ну, почти невредимыми, – поправилась она. – Я скоро к вам присоединюсь.
Бу снова перекочевал на своё законное место на Минсковом плече. Джахейра осталась с остальными, а Имоен вызвалась показать сестре лучшее место для купания.
Равена сидела на ещё тёплой гальке и смотрела, как прибой перекатывает мелкие круглые камешки. Лёгкий бриз играл её распущенными волосами. Полудроу чувствовала себя гораздо легче, будто усталость и тревоги остались в солёной воде Моря Мечей. Рука снова потянулась к шраму на шее.
– Болит? – Имоен бродила по кромке воды в закатанных по колено штанах.
– Не сильно, – покачала головой её названая сестра. – Просто кожу стягивает неприятно.
Имоен посмотрела на Равену. Они обе изменились за время путешествия от Кэндлкипа до Крепости Гноллов, но полудроу не просто стала другой – она превратилась в птицу с поломанными крыльями. В глазах стало ещё больше грусти, походка потяжелела, на ладонях начали появляться сухие мозоли, лицо обветрело. Все их мечты о весёлых приключениях оказались иллюзией, которая развеялась, стоило подойти к ней поближе. Знания, полученные из книг Кэндлкипа, безусловно помогали ей в каждом бою, однако каждая новая смерть от её меча делала Равену всё более хмурой.
– Равена…
– Что?
– Помнишь, ты обещала, что не оставишь меня? Что я тебя не потеряю?
– Да. К чему ты клонишь?
– К тому, что я чуть не потеряла тебя. Ты что же, решила, что надо закончить с выполнением обещаний? – В глазах Имоен стояли слёзы. – Джахейра говорила, что не надо вспоминать о том, что случилось в крепости. А ругать тебя тем более нельзя, потому что ты могла совершить героический поступок. Но знаешь, что я тебе скажу? – Девушка решительно вытерла слёзы и шмыгнула носом. – Я не против того, чтобы ты стала героем. Я буду рада, если ты достигнешь этого. Но я не хочу, чтобы этот титул ты получила посмертно! Все эти самодовольные снобы, которым ты уже помогла, которым ты ещё не раз поможешь, они морщатся и кривятся, только лишь увидят твоё лицо. Я хочу посмотреть в их лица, когда тебя провозгласят героем! Хочу насладиться зрелищем, когда они будут ходить перед тобой на задних лапках, как дрессированные дворняги! Наши мечты, наши истории, Равена, они всегда заканчивались хорошо. Спасённые жители деревни провожали двух своих героинь криками благодарности. Двух, Равена, не одну! Наша история с тобой началась не так, как мы хотели. Так пусть она закончится, следуя нашему желанию, – Имоен обхватила ладонями лицо сестры, стараясь не прикасаться к шрамам. – Ты хотела что-то доказать этому миру, но ты ничего не докажешь, если умрёшь неизвестным героем.
Имоен почти никогда не повышала голос, но как в детстве, так и сейчас Равене стало совестно после её «гневной» тирады.
– Прости, родная. Я бы никогда не бросила тебя, честное слово! Просто в тот момент это было единственное, что пришло мне в голову. Ведь в том, что случилось в Крепости, я виновата в большей степени, чем все остальные.
– О, боги! Когда же ты перестанешь винить себя во всех смертных грехах человечества! Ну, почему сейчас ты сделала себя виноватой? – Имоен плюхнулась рядом с сестрой на гальку.
– А потому что вы считаете меня своими лидером, и я, подыгрывая вам, начала чувствовать ответственность за всю команду, – Равена резко встала, и перед глазами забегали белые мушки, но она не подала вида. – Крепость Гноллов – твердыня на скале, наполненная прирождёнными воинами. И пять искателей приключений решили её штурмовать. Ты не считаешь это безумием? Как мы вообще могли надеяться на положительный исход! Нас было пятеро! Двое из нас, – Равена ткнула пальцем в себя и сестру. – Неопытные девчонки. Бу, и тот знает больше о сражениях!
– Ну, а что ты предлагаешь? Осада бы точно не удалась, – усмехнувшись, пожала плечами Имоен, и у Равены отлегло от сердца.
– Откуда ты знаешь? – Вернула улыбку полудроу. – В штурм тоже не все верили, а получилось ведь. Но я больше никогда не поведу команду в атаку на тех, кто будет превосходить нас количеством в десятки раз, да ещё и будут чувствовать себя, как дома. В общем больше никаких штурмов крепостей, если позади нас не бежит армия, – закончила воительница и подняла правую руку. – Клянусь!
– Хи-хи! Это хорошо! Ты высохла? Ничего – досохнешь у костра. Тебе ещё нельзя долго ходить.
Имоен взяла сестру под руку, и они побрели к лагерю. Девушка успокоилась, ведь рядом с ней шла практически прежняя Равена. Она смотрела на неё тем самым взглядом из детства, пусть немого и погрустневшим. Три дня назад она видела другой взгляд полудроу, и то, что она видела, её беспокоило.
За ужином названых сестёр заставили рассказать, каким образом им удалось избежать смерти. Равена предупредила сразу, что смутно помнит случившееся. Когда она разобралась гноллами-разведчиками, появились ещё четверо… или пятеро… Не важно! В общем, когда меч пронзил последнего, позади себя она услышала собачье ворчание. Не успела она развернуться до конца, как получила удар когтями по шее. Крик вырвался сам собой, заглушая дикую боль. Равена выронила меч и пыталась остановить кровь одной рукой, а второй нащупать своё оружие. Тут могучая рука, точнее лапа, подняла её за шею с земли и с силой ударила о стену спиной. Полудроу поняла, что не достаёт ногами ступеней лестницы. Она посмотрела на своего противника, и очередной крик беззвучно задрожал в сжатом горле. На неё смотрел, оскалив клыки, тот самый одноглазый гнолл-ветеран. С правой стороны в груди его всё ещё кровоточила рана, сделанная Равеной. Гнолл издавал звуки, больше похожие на злорадный смех, и медленно сдавливал горло своей жертвы. Сначала воительница пыталась освободиться или хотя бы ослабить хватку чудовищной лапы, затем стала хватать ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, а потом глаза её закатились, и она лишь слышала, как довольно урчит гнолл, наблюдая её медленную смерть.
А потом… Потом вмешалась Имоен. Девушка вбежала на лестницу в тот момент, когда Равена уже почти не сопротивлялась. Гнолл был поглощён зрелищем гибели назойливой девчонки. Имоен ничего не оставалось, как броситься на него с обнажённым ксвартовым мечом. Когда кровь из шейной артерии горячим потоком хлынула на её руки, Имоен завопила. Равена звучно грохнулась на каменные ступеньки, отбив себе при этом колени. Она жадно хватала воздух, сердце заработало с двойной скоростью. Окровавленными руками Имоен обхватила сестру за шею. Она уткнулась носом в растрёпанные серебристые волосы, и плечи её вздрагивали от рыданий. Равена пыталась успокоить и сестру, и себя саму. Всё закончилось, они живы.
