Юлия Винтер - Проклятые
В деревню мы вошли уже в сумерках. Неслышно было детского смеха, возни скотины в загонах, пения птиц. Тишину нарушала лишь тяжелая поступь моего коня, который все больше начинал хромать. Закрытые дома неприветливо взирали на нас темными окнами, порой наглухо забитыми досками. «М-да… похоже, зря надеялась», — уныло думала я, пробираясь все дальше. Вдруг Рыжик остановился, пару раз тяжело втянув воздух, фыркнул и попятился.
— Малыш, ты чего? — спросила я, одновременно сканируя территорию. Но ничего, верней, никого из нежити не обнаружив, пошла дальше. Конь продолжал упираться, и тащить его становилось все трудней.
Внезапно я услышала какой-то шум. Повернувшись на него, я расслабила руку, и моментально это почувствовавший Рыжик рванул в сторону. Хотела броситься за ним, но боковым зрением уловив движение, обернулась. Мгновенно приняла боевую стойку: корпус в пол-оборота и отведенная немного назад правая рука, по которой уже начинали пробегать огненные искры. На меня с диким ревом неслось нечто! Нечто огромное, белобрысое и… розовощекое? Удивленно приподняв бровь, я сделала шаг в сторону, с интересом наблюдая, как мимо пронесся здоровый детина, не успев притормозить, врезался в стоящий позади меня колодец и, охая, сполз по нему вниз. «Полоумный»? — подумала я и уже вслух спросила:
— Ты что за чудо и с чем тебя едят?
— Не надо меня есть, — горестно вздохнул, парень. В следующее мгновение, он неожиданно вскочив, бросил на меня пламенный взгляд и огорошил:
— Я спасу тебя, прекрасная дева!
— Ты б лучше коня моего спас, — сухо ответила я, на что добрый молодец совсем растерялся и уже не так уверенно переспросил:
— Коня? А чаво его спасать?
— Так он сейчас неизвестно где, нервный, голодный, с поврежденной ногой. — Парень вытаращился на меня обалделыми голубыми глазищами, не в силах что-либо произнести. Мне даже стало как-то неуютно. Осмотрев себя на предмет каких-либо пугающих деталей и не нашедши таковых, я аккуратно спросила, боясь еще больше то ли напугать, то ли озадачить:
— От чего спасать-то собирался? — услышав последнее слово, он, подбоченившись, медленно подошел ко мне и снова принялся за свое:
— Не бойся, несчастная, ты под моей защитой.
— Это кто здесь несчастная? — начала закипать я. — Послушай, рыцарь в белой рубахе, или ты немедленно все мне объясняешь, или… — договорить я не успела, так как воздух начал буквально трещать от пробегавших по нему разрядов. Почувствовав ужасный запах чего-то явно давно прогнившего, я удивленно уставилась на своего «защитника». Он остекленевшим взглядом смотрел мне за спину. Обернувшись и никого не обнаружив, уже хотела спросить, что здесь происходит, как вдруг где-то совсем рядом раздалось жуткое шипение, поддержанное с другой стороны чьим-то протяжным воем. Парень, схватив меня за руку, воскликнул:
— Бежим! — Возражать желания не было, по крайней мере, до выяснения хоть каких-нибудь подробностей, желательно, в более безопасном месте. Поэтому я позволила утянуть себя с дороги в сторону. Уже через пару минут мы подбежали к земляному подвалу. Поднатужившись, детина сдвинул чугунную крышку и, затолкнув меня первой внутрь, поспешил присоединиться ко мне, напоследок надежно захлопнув наше убежище.
Мы стояли друг напротив друга в кромешной тьме. Никогда не жаловалась на плохое зрение, а с возвратом моих сил оно улучшилось десятикратно. Даже сейчас я видела румянец на щеках у парня и нервно сжимаемые в кулаки руки.
— Эй, ты как? — нервно спросил он, пытаясь хоть что-то рассмотреть в темноте:
— Жива.
— Прекрасная….
— Еще раз — и я за себя не отвечаю, — грозно прошептала я. Он улыбнулся и мужественно протянул:
— Я ждал тебя.
— Зачем? — начиная чувствовать себя тупым пеньком, спросила я. Этого молодца я точно не понимала. Молодец же, хмыкнув, объяснил:
— Чтобы спасти.
— Ааа… — протянула я. — Скажи мне, доблестный рыцарь, сражение за меня, родимую, переноситься на завтра? Что-то мне подсказывает, что эти милые зверушки просто так не уйдут, — он обиженно скривил губы и пробурчал:
— Так в безопасности ты уже.
— Не хочу тебя разочаровывать, но пока мы тут стояли, я прикинула несколько вариантов, и, ты знаешь, ни в один безопасность как таковая, к сожалению, не вписывается.
— Ты напугана. Но тебе бояться нечего. Утро вечера мудренее. Прекрасный сон взбодрит тебя, развеет страхи…
— Спаситель ты мой, нормально говорить умеешь, аль научить? — парень, глубоко вздохнув, как-то сник и протянул без энтузиазма, зато вполне внятно, что не могло не радовать:
— Умею, просто мамка мне всегда говорила, что однажды спасу я настоящую принцессу и увезу ее в свой замок. И все будет у нас хорошо: и детишки там, и земли навалом, и животинка разная… — «Да у них вся семейка с приветом»! — думала я, разглядывая понурившегося юношу.
— Я просто проявлял вежливость, — не удержавшись, я засмеялась, за что парень обиженно пробурчал:
— Я там знаю, как правильно нужно с ними разговаривать.
— С кем?
— Ну так с принцессами, — объяснил он. Я же просто сползла по стенке, давясь смехом.
— Сбылась мечта. Ты в небольшом уютном замке, с прекрасной девой, а животинка во дворе пасется, — в моем смехе начали уже проскальзывать истерические нотки.
— Зря ты так… — стало стыдно, поэтому, глубоко вздохнув, я попыталась унять смех и спросила:
— Как звать-то тебя?
— Мирон.
— Ми-рон. — по слогам протянула я.
— Ну, ты понимаешь, моя прабабка при смерти наказала моей мамке назвать так первого своего ребенка, сказав, что это обязательно поможет ему в жизни. Вот она…
— Стоп! Дальше не надо. Ты знаешь, а мне начинает нравиться ваш семейный юмор.
— А ты кто? — сделал вид, что не обиделся парень.
— Я маг-практик. А звать меня можешь Каро… — я осеклась и спешно добавила: — Зовут меня Кариэлла.
— Эльфийка? — уважительно протянул он.
— Да нет. Долгая история, как-нибудь позже расскажу, а сейчас предлагаю обсудить наше положение.
— А чего его обсуждать? С рассветом проклятые демоны уберутся, и мы сможем выйти.
— Демоны? — я задумалась. «Демоны, но я их совсем не почувствовала. Они словно из ниоткуда вылезли. Порталы отменяются: в воздухе проскальзывали странные разряды, а это им не свойственно…. Да и звуки, издаваемые тварями, явно противоположны вполне вменяемому демонскому наречию».
— Ну да, эти упыри всегда уходят на рассвете… Солнца любая нежить боится, это каждому известно.
— Так это упыри или демоны? — Мирон недоуменно уставился на меня.
