Юлия Обухова - "Седьмая колыбель"
- Что?
- Там, кажется, карапубздик!..
Юлёна кинулась в проход между других рядов, остановилась около одного цилиндра высотою чуть больше метра, закреплённого на подставке, разожгла новый факелок, побольше, и принялась высвечивать замороженный экспонат.
- Карапубздик! – вскрикнула Юлёна. – Я катала их на спине, подбрасывала до тучи…
Она прижалась к колбе щекой и заплакала, содрогаясь всем телом.
- Так и нас могут заморозить, – цепенея от ужаса, произнесла Маша. – Они были в зале у мавелов, такие потешные…
Маша, не зная как успокоить подругу, взяла у неё факелок и поднесла его к верхнему ободку цилиндра, пытаясь разглядеть лицо карапубздика.
Тут же в ободке что-то замигало, и вовнутрь был подана хорошо видимая струйка крио-газа.
Перестав рыдать, Юлёна отстранилась от сосуда и, озарённая догадкой, сказала:
- Так это, наверное, сработал температурный датчик. Я коснулась цилиндра и ты поднесла факелок…
- Чуткая техника.
- Пошли искать механизм разморозки!
За последним рядом экспонатов девушки обнаружили дверь, вошли и оказались в хорошо освещённом и тёплом отсеке.
- Живём! – судорожно выдохнула Юлёна. – Оранжерея! На лоджии мама такую развела. Только наши цветы пахнут чудесно, а эти как-то не очень…
- Мы в мире чужих запахов: могли и нюх земной потерять.
- В мире мавелов пахло что надо. Нюх сейчас не важен: главное, есть ли съедобные?..
- Здесь даже розы есть, – сказала Маша, растирая посиневшие ноги. – Какие красивые…
Маша потянулась к большому розовому бутону, но в последний миг Юлёна перехватила её руку:
- Не трогай!
В этот момент бутон шевельнулся и раскрылся навстречу машиной руке. Обнажились рядки длинных волосков, покрытых жидкостью с неприятный запахом. Весь розовый куст пришёл в движение качнулся в сторону девушек.
- Как у росянки, – сказала Юлёна, оттирая Машу от плотоядной розы. – В хорошенькую экскурсию по кораблю мы с тобой вляпались Это что же у нас получается?.. Думай, Маш!
- Думаю, в кунсткамере зортеки собрали интересных им представителей цивилизаций и фауны, а здесь – флоры.
- Тогда в криокамере и человек должен быть. Могли и нас с тобой посадить под колпак.
- Ужас! Я читала про похищения людей инопланетянами.
- Определённо эта роза с Земли, и вон те жёлтенькие цветочки, похожие на луговые лютики, тоже. Зортеки, наверное, изучают нашу фауну и собираются устроить на Земле биологическую войну, как на Мероне! Ещё думай!
- Здесь должна быть вода для полива! – выкрикнула Маша.
- Точно! Как я сама… Ты, Машунь, ещё умнее меня. Если растения готовят к завозу на Землю, значит…
- Нужно скорей разморозить карапубздика и искать воду. У меня уже слюней во рту нет…
Пройдя через оранжерею, девочки обнаружили незапертую дверь, вошли.
- Пустая подсобка какая-то, – разочарованно сказала Юлена, окинув взглядом небольшое полусферическое помещение. – Ни вёдер, ни леек. Пошли отсюда.
- Подожди! – Маша осматривала своды. – На военном корабле пустая подсобка?.. Здесь гораздо теплее: явно помещение для самих астронавтов. А зачем эта сфера? Как в миницеркви…
- Для акустики! Здесь выступает воскресный хор зорт-мальчиков. Пошли!
- Акустика… – Маша зашла в центр помещения и несколько раз хлопнула в ладоши.
Квадрат за квадратом вся сферическая часть помещения заполнилась голографической схемой лабораторий на корабле. Маша дотронулась рукой до виртуального изображения оранжереи, и перед девушками появилось множество мигающих точек; они располагались параллельно или последовательно, как в схеме соединения цепи для прохождения тока из курса физики.
- Каждая точка – это вид растения, – первой догадалась Юлёна.
Она прикоснулась пальцем к одной из точек, и перед девушками в натуральную величину предстал куст плотоядной розы. Девушки инстинктивно отпрянули, но потом Маша дотронулась до одного из бутонов, и вокруг него высветились незнакомые значки.
- У нас ни в химии, ни в генетике таких значков нет, – сказала Маша. – Здесь Ванька нужен…
- Жму на схему крио-камеры, – не выдержала Юлёна.
Она дотронулась до голограммы крио-камеры. Из стенки камеры выдвинулся тонкий экран площадью с письменный стол. На нём высветилась пёстрая картина схем и рисунков, какие-то разноцветные вертикальные и горизонтальные линии, два типа диагональных линий, треугольнички, неопределимые в человеческих терминах скрипты и ключи, замысловатые кривые линии и густые скопления точек. Но таких привлекательных точек, похожих на кнопки, чтобы пальцем нажать, девочки не обнаружили и в растерянности смолкли.
- А «защиту от дурака» они на свою технику установить догадались? – сказала, наконец, немного согревшаяся Маша. – Уж экран-то не из мервуда…
Юлёна понятливо хмыкнула, оскалилась и криво прищурилась, что означало высшую степень агрессии:
- Жалко кувалдочки нет… Зато имеем отработанный удар в голову…
Она изготовилась, подпрыгнула и с криком ударила ногой в центр экрана. Он треснул и погас.
- А ещё спорят о пользе бойцовских видов спорта, – сразу подобрев, прохрипела Юлёна. – Идём пожинать плоды…
Они вернулись в крио-камеру. Там всё пространство пришло в движение, а свет сменился с красного цвета на светло-зелёный. Явно начался процесс разморозки. Все экспонаты оказались тоже подвижными: они выстроились в четыре цепочки и стали выезжать в открывшиеся четыре проёма в одной из стен. Юлёна отыскала цилиндр с карапубздиком, но, как ни упиралась в пол, оказалась не в состоянии его остановить. Ещё полминуты – и её протеже вместе со шлангами и агрегатами скроется в непроницаемой мервудной стене!
- Их, размороженных, держат, наверное, в других помещениях, – крикнула Юлёна, напрягаясь изо всех сил.
- Ясно, в других. Смотри, он уже мокрый. – Маша показала на голову карапубздика, на которой собирались капли воды. – Быстрая разморозка ему повредит. Может, отпустишь?
- Ни за что! Давай свой стеклорез!
- У меня стеклорез?! Спятила?
- Кристалл! Он капроновую верёвку режет легко. Чиркни по цилиндру, как по дубу в Заветном лесу. Скорей!
Маша выхватила из нагрудного кармана кристалл и с сильным нажимом процарапала по стеклу четыре линии в форме дверцы. Тогда её подруга нажала плечом и нарисованная дверь, хрустнув, выпала вовнутрь. На девушек из отверстия дохнуло остатками холода. Юлёна сдвинула дверцу в сторону, подхватила за бока неподвижное тело карапубздика и вынула его из цилиндра.
- Успели! – просияла Юлёна.
- Кристалл после слияния стал прочнее, – сказала Маша сама себя, водворяя камень на место.
Девочки огляделась вокруг, ища, куда бы положить карапубздика. Сосуды с экспонатами, шланги и агрегаты – всё исчезло; стены сомкнулись, зала очистилась полностью, стала сухой и приобрела немного иную форму.
